«Я знаю. Я все видел и слышал».
– Ты немного недооценил нас, Древний. Мы варвары, но некоторые из нас это понимают. И стараются стать лучше. Думаю, я и твои ученики уже доказали тебе это.
«Да. Я действительно очень просчитался, надеясь использовать тебя в качестве слепого орудия».
– Верно. Мы все, как ты сказал, хоть и разные, но корни у нас одни. И как бы мы сильно ни отличались, мы все-таки действительно способны объединяться, когда общая беда стучится в дверь. Рассматривай это как начало нашего совместного будущего. Когда-нибудь мы будем едины и могучи. И ты ускоришь приближение этого дня. И может быть, даже увидишь.
«Ты прав. Должен признать – я не ожидал, что научусь чему-либо от тебя. Я ошибся. Что ж, моя энергия заканчивается, запас, выработанный машинами, иссякает. Прощай, ученик. Возможно, ты когда-нибудь еще вернешься сюда».
– Прощай, Учитель. Или, точнее, до свидания. Потому что я вернусь.
– Веревка дергается! – доложил молодой дварф.
– Так открывайте же проход, ленивцы толстозадые! – воскликнул Баэлорн.
Минуту спустя дварфы втянули внутрь обгоревшего и окровавленного вампира. Он выглядел неважно, но ухмылялся до ушей, не забывая, впрочем, прятать клыки по старой привычке.
– Ха, я выиграл! Хоть это пари выиграл! Вернулся-таки живой сумасброд,– констатировал старый дварф и заключил друга в медвежьи объятия.
– Конечно, вернулся,– ответил Зерван,– а ты думал уже на моих поминках погулять? Вот уж сто узлов тебе в бороду.
Оба расхохотались, и их веселье передалось и остальным дварфам.
– Ну все, заваливайте дыру ко всем проклятым,– скомандовал Баэлорн,– и айда погуляем. Я снова вижу друга живым – за это стоит выпить эля! Заодно горе залью…
– Какое горе? – насторожился Зерван.
– Да ерунда. Когда принц двинул в катакомбы, на него стали делать ставки – закончится его поход успехом или провалится, как все другие. Я поставил на то, что провалится, но буквально полчаса назад вернулась часть его людей – за провиантом и порохом. Принц добрался до тупика, истребив по дороге всю нежить. Так что я теперь продул кучу денег. Ставки за принца теперь принимают с крошечным коэффициентом, против него – с огромным. Но никто не ставит – всем и так понятно, что победа за принцем. А ты как, добыл сердце?
– Нет. Не добыл – его просто не существует.
Вся группа, галдя в предвкушении выпивки за счет старого мастера, двинулась в сторону поселения, бодро гремя оружием и доспехами. Зерван с Баэлорном оказались позади всех, и вампир тихо спросил:
– А против принца какие ставки?
– Высокие. Ставишь золотой – может, выиграешь десять. Если случится чудо и принц сгинет в том подземелье.
– Вот как? – ухмыльнулся вампир.– Тогда я могу попросить тебя о небольшом займе на несколько дней? Два таланта?
– Да безусловно, а зачем тебе? – спросил дварф.
– Поставлю против принца. И тебе советую.
Ноздри дварфа раздулись – он почуял наживу.
– Вот как? Ну да, ты же мне еще ничего не рассказал… Ты считаешь – принц потерпит фиаско?
– Принц уже ничего не потерпит. Тэй-Тинга больше нет, я сам прикончил его пару часов назад. Скоро тут будут его недобитые псы – поторопись со ставками.
Дварф остановился как вкопанный, не веря своим ушам. Затем его глаза загорелись.
– Вот это новость! Да я теперь богат! Ты иди в мой дом и располагайся, а я бегу! Я поставлю два таланта и за тебя! Все, побежал! Вернусь с деньгами, только дождусь, когда прибудут наемники!
И Баэлорн помчался со всех ног – выгребать все свои сбережения. В кои-то веки ему, невезучему азартному игроку, выпал большой куш. Вампир, глядя ему вслед, выдавил измученную улыбку, хотя на самом деле перспектива вскоре владеть двадцатью талантами его радовала мало.
Долгие годы Зерван избегал пить человеческую кровь, но в этот раз обстоятельства оказались сильнее. На грани гибели инстинкты хищника взяли верх над разумом. Ибо единственная альтернатива была – смерть. Мучимый Жаждой, тяжело раненный и обожженный вампир просто не выжил бы без крови. Будь у него еще хоть немного «Эликсира жизни», он смог бы избежать того, что случилось. Но он запасался жидкостью еще в Витарне, а его фляга наполняться сама по себе, увы, не могла.
Вампир попытался выкинуть неприятные мысли из головы, хотя знал, что еще не раз к ним вернется. Но пропади пропадом печаль и тоска. Он победил, и цена оказалась не так уж и высока. Вот только нельзя теперь ни на миг забыть, что дарящее жизнь всему сущему солнце – его враг. Смертельный враг.
* * *
Зерван зевнул и повернулся на другой бок. Что ни говори, а дварфы знают толк в комфорте. Спать на мягкой перине – это не в лесу на земле, завернувшись в плащ, не на каменном полу пещеры и не в клоповнике захудалого постоялого двора. И хотя клопы и блохи даже близко не подползали к вампиру, он испытывал стойкое отвращение к подобным ночлежкам. И, конечно, холостяцкое жилище Баэлорна показалось ему настоящим дворцом.
После своего возвращения Зерван вот уже третий день отсыпался в гостях у своего друга. Вкусная еда, хороший сон и обилие «Эликсира жизни» способствовали заживлению ран и восстановлению сил как нельзя лучше. Тем более что старый дварф неизвестно где добыл телячью кровь, зная, что собачью и свиную его друг-кровопийца крайне не любит.
Дверь в комнату открылась, и на пороге появился Баэлорн с большой деревянной кружкой эля.
– Как спалось, дружище?
– Отлично, как всегда. Даже видел цветные сны. Правда, это все время была рожа принца Тэй-Тинга, ну да боги с ним. В конце концов, он имеет полное право сниться мне, учитывая, что я с ним сделал.
– Да, между прочим, ты так и не рассказал, что с ним сделал,– напомнил дварф.
Вампир сладко зевнул, блеснув клыками, и сел в постели.
– Да ничего выдающегося. Просто проткнул, как жука. Этот заморский пижон носил эльфийскую кольчугу, хотя доспехи гномьей работы обошлись бы ему подешевле, да и кто знает, пробил бы я их или нет. Я к тому времени уже был наполовину прожарен его магической молнией – вполне мог бы и не пробить.
Баэлорн кивнул:
– Верно. Я, знаешь ли, когда вижу знатного рыцаря-человека, определяю, чего он стоит, на глаз сразу. Если носит эльфийские доспехи, значит, пижон столичный. Грамотные вояки носят броню, выкованную гномами. Или нами. Наши доспехи куда лучше, чем доспехи длинноухих.
Вампир потянулся к стоящему на столе кувшину с элем и отхлебнул из него.
– Это некорректное сравнение,– сказал он затем,– эльфы, дварфы и люди просто пользуются доспехами по-разному. Броня для эльфа – это страховка на случай, если он допустит оплошность и получит удар вскользь. А для человека это возможность оставаться в живых, обмениваясь полновесными ударами в гуще битвы. Людям недостает скорости и ловкости эльфов, потому вместо уклонения от ударов и парирования они предпочитают размен.
