Рус жил в большом шатре вместе с бывшими рекрутами и Леоном. Так и напрашивалась мудрость «все возвращается на круги своя». Андрей с Грацией в шатре-лазарете, слуги-вахтеры в другом шатре, а Гелиния в своей девичьей «светлице» на другой стороне «дворцового комплекса».
— Сколько можно, парни, — ворчал Архип, — два дня сидим как в темнице. Мы гости или узники?
— Чего тебе надо, Архип, — ответил Ермил, — кормят от пуза, гуляй в любое время. Правда, Чик?
— Вот, слушай больших людей и не стони, — поддержал его Саргил, — хвала богам, живы. Этому радуйся.
Но парни, включая Саргила, все равно глядели на Руса, словно он истина в последней инстанции.
— Да не смотрите вы на меня! — не выдержал Рус, — откуда я знаю сколько, почему и зачем! Это их внутренние разборки. Хвала богам — живы, прав Саргил.
Ночью Рус разбудил Леона.
— Ответь мне, друг, — прошептал он, — телохранители клянутся нанимателю?
— Разумеется, — проговорил он, зевая.
— Тише ты! Своим ревом всю стражу разбудишь.
Леон сразу собрался:
— Бежать? — прошептал с надеждой.
— Да подожди ты, это в любой момент можно. Предлагаешь бросить слуг, Андрея и Грацию? — Рус умолчал о Гелинии, хотя тоже, не понимая почему, не хотел оставлять её в родном доме. Не убьют же её… наверное.
— Что ты! — шепотом возмутился Леон, — мы их заберем. Стража — одна насмешка!
— Я так не думаю. Но не об этом речь. Ты поверил Гелинии? Я про битву со стражниками, когда Андрея ранили.
— Да как-то сомнительно. Вроде гладко, но что-то не то. С чего вдруг они такие силы у ворот собрали? Я был в городе, не замечал.
— И не хотели они убивать невесту наследника, а очень рисковали, мощными структурами действовали, когда телохранители её защитили, смертельными структурами…
— Ты на что намекаешь… — не понял бывший гладиатор.
— Не важно. Растолкуй мне об условиях их службы.
— Защищать клиента, не жалея жизни, вот и все условия. При подписании контракта они клянутся в этом пред Богами.
— Ага… то есть, я не могу нанять охрану, допустим, тебе.
— Да почему!? Они при найме поклянутся тебя, что будут защищать меня, только и всего. Ты думаешь, Гелинию… это невозможно!
— Я тоже так думаю, но что-то гложет… да и Андрей с двумя воинами-магами не справится… ладно, спи.
— Ты лучше думай, как нам убраться отсюда, не нравятся мне местные порядки.
— Подумаю, — сказал Рус и лег на свою мягкую перину. Ни за что не почувствуешь, что лежишь на полу. Царский комфорт.
Перед сном телохранители вертелись и вертелись в черепушке и внезапно Рус стукнул себя по голове:
«Вот я тупой! Давно пора посмотреть воспоминания «волка»! Вдруг что-нибудь видел».
Он не видел, но слышал. Карпос во время скачки предупреждал:
— С мальчишкой быть настороже. Он хоть и ранен, но перед этим двух мастеров завалил.
— Они тоже за гектами к нему полезли? — поинтересовался напарник.
— Нет. Они хотели бабу-Хранящую завалить, он вступился. Кстати, она тоже может огрызнуться, сейчас она с ним. Одного мага она добила.
«Все-таки телохранители… но каков Андрей! Молодец, не ожидал… можно обойти клятву, Леон, можно… а почему отцу об этом не рассказала? Или это он? Да ну, бред», — уверил себя, но осадок остался. Чтоб разрешить все сомнения пошел к астральному телу Гелинии. Плевать, и так много знает, узнает еще об одной способности Руса.
Девушка спала. Что-то кольнуло в сердце, едва он увидел спокойные токи энергий астрального тела, показавшиеся такими ласковыми. Над её головой висело непонятное облачко. Оно клубилось, меняло форму, в ней проскакивали искорки и медленно расцветали — затухали разноцветные огоньки. Красиво.
«Сон», — догадался Рус, — «а ну-ка…», — подумал и бессовестно вторгся в святая святых каждого человека, а тем более юной женщины.
Любопытство не вознаградилось. Вокруг него в непонятной дымке кружились те же самые огоньки-искорки. Немного разочаровавшись, Рус постучал по астральному телу. Вернее хотел постучать, а получилось один раз стукнуть. После первого же удара возник целый мир. Вдруг, разом, мгновенно и в полном объеме. Рус оказался в бескрайней степи, а рядом с ним на белом единороге гарцевала Гелиния и тоже вся в белом. Даже голову покрывала белая накидка, нижней половиной прикрывая подбородок и рот. Она смотрела на него недоверчиво — изумленно.
— Рус!? — спросила, убирая с лица шелк. Накидка развевалась на теплом ветру неестественно плавными, манящими движениями. Да что накидка! Манила вся девушка целиком. Хотелось ласково прикоснуться к ней, обнять, шепча ласковые слова, чувственно поцеловать, медленно раздеть, нежно погладить…
«Бр-р!», — Рус стряхнул с себя оцепенения и несвойственные ему женственные желания, — «а ведь действительно сон. Я ей снюсь. И меня охватило… ну да фиг с ним, так даже лучше»
— Это я, Гелиния. Я пришел с тобой поговорить.
— Поговорить? Пришел? Ха-ха! Да ты мне снишься! Как здорово! Ой, я не должна тебе верить, уйди. Нет, не уходи. Постой… я запуталась… — Гелиния уже стояла рядом, доверчиво прижимаясь к нему. Единорог куда-то пропал.
Все было так реально! Мягкое теплое женское тело, упругие бугорки на груди, нежное, ласкающее шею дыхание, запах волос… Рус с трудом отстранил её от себя. Он невероятно возбудился. Сердце колотилось, дыхание срывалось, напряглось то, что должно напрягаться в таких случаях. Захотелось немедленно овладеть этой женщиной. Прямо здесь, в степи сорвать одежду…
«Стоять!!!», — заорал на себя, — «еще одно наваждение!? Не дождетесь! Флорина, сука, я убью тебя!».
Но постепенно вернулось понимание. Лооски ни при чем. Вторгся в чужой эротический сон и заполучил.
«А что, может, исполним девичьи фантазии? Интересно, о ком она грезила?», — подумал в шутку и с ноткой ревности к неизвестному герою, — «нет, заниматься сексом во сне — извращение. Хотя любопытно».
— Гелиния, мне можно верить, я — друг. Я спас тебя от замужества.
— Ха! Да из-за тебя я соглашалась! А спасли меня Андрей с Грацией, не прижимайся к их славе, — легонечко щелкнула Руса по носу и закатилась, говоря сквозь смех, — всегда мечтала дать тебе по носу.
— Это за что же? — удивился Рус.
— Ты всегда такой серьезный на занятиях, недоступный…
— А сама-то! Ничем не веселее! И говоришь свысока.
— Не сочиняй, врешь ты все! Я всегда веселая и совсем не высокомерная, — эта Гелиния отличалась от настоящей в лучшую сторону. Была, как ни странно, естественней.
— Ладно, забудь. Скажи лучше, ты сама нанимала телохранителей?
— О, Величайшая! Дай хоть во сне отдохнуть от этих мыслей! Не-е-ет, нельзя тебе доверять, ты заодно с отцом, — и внезапно разревелась. Рус невольно прижал девушку к себе и погладил по волосам. Теперь сексуальных желаний не возникло. Почувствовал лишь пронзительную жалость к несчастной запутавшейся девочке.
