Игорь Федорцов - Крыса в чужом подвале

− Побольше ложи, может волосьев прибавится, − подначили едока и беззлобно рассмеялись.

Служка выложил из бочонка топленого масла. И здесь не пожадничал, отвалил, как родному.

− Не подарок то на стене торчать, − с чужих слов повторил пацан. − А масло оно от сырости помогает. Даже лучше чем вино.

− Лучше вина от сырости помогает только баба, − пробубнил Дайф, что хомяк набив за обе щеки.

− Ох, все бы о бабах кручинились, − толкнула его Селли. Бесстыжая тетка пошла вдоль стола вино подливать. Виду в ней никакого, а мужская рука так и тянется. Где за коленку подержаться, где по заднице хлопнуть. Нахальный карнах руку под подол запустил. Хоть бы спросился! Так вот не спросясь до самых кудряшек и добрался. Думал фундоши носит, как путная?! А нету! Чего морда вытянулась? Не мальчик сырого места пужаться!

Кашу Костас поел с охотой. Хороша кашка. С маслом особенно. Мясо мягкое, разваренное.

Пока ел, несколько раз поймал на себе изучающий взгляд. Бородач, что сидел поодоль, тайком рассматривал его.

− Странная штука, − подивился бородач, кивком показывая на яри.

− Не странней прочих, − ответил Костас, коверкая слова.

− И против меча устоит?

− Кто держать будет, − помог ответить Костасу Дайф.

− Понятно он, − показал пальцем бородатый.

Костас пожал плечами. А кто еще.

− Может согреемся?

Костас опять пожал плечами.

− Понятно, − произнес бородач. Понятие его простое. Бзделоват лысый копейщик.

− Как жрачка, − раздалось над самым ухом у Костаса.

Рядом плюхнулся Дёгг. Сразу схватил чью-то кружку и отпил добрую половину. Хозяин кружки возмутился.

− Да, ладно, не жмись! - отмахнулся Дёгг и позвал служку. − Эй, дубина стоеросовая! Корми воина, если не хочешь чтобы тебе завтра дружки Венсона уши надрали.

От сарда пахло густо вином. Не тем, что здесь разливали! Видно не сильно стража тягостно прошла, успел перехватить.

− Как оно? - спросил он у Костаса. - Видал этих? Не очень, то бравые ребята.

− Но и не ландухи, − влезли в разговор.

− Не ландухи, − согласился сард.

− Слыхали наших побили?

− Эк, удивил! Война. Нечего зевать.

− А много?

− Двоих.

Разговор о потерях как-то сразу иссяк. Может потому, что завтра или послезавтра наступит срок сидящим за столом.

Дёгг распахнул безрукавку и хлопнул себя по пузу. На нем новая, относительно новая, бригандина.

− Не чета моему жаку.

Затем сард в порыве щедрости стянул с себя милоть и протянул Костасу.

− Держи! А то первой же стрелой проткнут.

− Спасибо, − поблагодарил Костас за подарок. В одежке он не очень нуждался, а вот прикрыться, хотя бы чисто формально не мешает. Тем более безрукавка не стеснит его. С яри надо двигаться быстро.

Дёгг хватанув еще винца из чужой кружки, ушел. Попутно перекинувшись парой-тройкой слов с ребятами. Сард легко заводил знакомство.

− Так что копейщик? - вспомнил про Костаса бородач. - Покажи, как ты своею тыкалкой управляешься.

Народ оживился. Народу собственно все равно как коротать время, лишь бы развлечься. Хочешь гвозди задницей забивай, хочешь ею и выдергивай.

В казарму ввалились вооруженные люди. Человек десять. Рослые, плечистые, в хороших доспехах, на левом плече золоченый наплечник. Личные мечники Руджери. Из торквесов.

− Несет нелегкая. Пожрать спокойно не дадут, − зашипел бородач.

Торквесы прошли к концу стола. Им уступили место. Кто не торопился оторвать задницу, поторопили. Тощего птоха, так по-приятельски хлопнули по спине, каша изо рта полетела. Селли со служкой принесли огромное блюдо с отварным мясом. Тут же поставили мису поменьше с острым соусом, притащили раскаленную сковородку с расплавленным сыром. Птохи, да и карнахи с завистью поглядывали в сторону торквесов. Не отощают от такой кормежки.

Пока Селли таскала хлеб и ложки, торквесы не торопясь, без суеты, рассаживались.

− Как в свинарнике, − поморщился золотоплечий, и скинул не убранную тарелку со стола. Черепушка слетела, разбилась, каша рассыпалась по полу.

Другой, оглядев сидевших за столами птохов, усмехнулся.

− С такими орлами замок тысячу лет не завоевать.

Услышав его, один из компании торквесов оживился. Пакостная улыбка растянулась до ушей. Зубы пересчитать можно! А зубы у торквеса - не у всякой молоденькой бьянки такие. Ровненькие, беленькие и целенькие.

− Сейчас посмотрим, какие они орлы.

Потому как компания оживилась, золотоплечие знали наперед, что будет дальше.

− А что парни, заработать хотите? − торквес отцепил с пояса кошель и пустил его среди приятелей. Те щедро сыпали туда монеты, все больше тремисы, а иногда и солиды. - И себя покажите заодно. Согласны? Дело не хитрое. Тут почитай солидов двенадцать.

Торквес вытащил из-за пояса мизерикордию, бросил кошель на стол и ударом пришпилил его к столешнице. Трехгранный клинок вошел без малого на треть.

− Кто вытащит, того и деньги, − объявил торквес. - Правду говорю.

− Правду-правду! - поддержали его компаньоны. - Брат Холт врать не будет.

− Но прежде чем тянуть, − Холт подвинул немытую тарелку поближе, − сюда триенс положить. Не меньше. Ну, кто первый? Да не стесняйтесь! Все по-честному! Есть среди вас мужчины или нет?

Трехгранное лезвие вытащить можно только на силу. Раскачивать не получится, сломаешь.

Мужчины, карнахи и птохи, кто посмелей, сперва неуверенно, потом все большим количеством подходили испытать счастье. Звякали монеты о глиняную тарелку, хватались жилистые руки за рукоять, кряхтели, сопели, отпускали крепкие словечки. Толку то? Даже бородач не обделенный силой не справился.

− Парни! Парни! Аккуратней! - ржали торквесы, обмахиваясь. − Тут дышать скоро нечем будет!

Холт подхватил табурет и швырнул в окно. Вместе со слюдяной пластиной вылетела и рама.

− Хоть продыхнуть! - замахал торквес руками перед носом.

− А ну не безобразьте! - вьюном вилась Селли рядом с веселыми парнями. И двух шагов не шагнула подол задрали окаянные.

− И её к выигрышу приобщим, − задыхался от смеха Холт. - Керстен, дай ей семисс.

Золотоплечий сунул деньгу в ладонь Селли.

− Чтобы без отказу герою!

Токвесам весело. Именно их безудержный глумливый смех и подвигнул Костаса принять вызов. Захотелось испортить людям настроение.

Бросив триенс в тарелку, Костас взялся за рукоять кинжала. Чуть надавил вниз и рывком, дерево жалобно пискнуло, извлек.

− Ух, ты! Даже не перднул! - удивился Холт, зачинщик забавы.