Н-да, увлекся магом, повёлся на его игру, ненадолго упустил из виду людей… Добил мага, склонился над ним – и получил первый удар в спину. Протащило по земле знатно, все бугорки пересчитал. Перекатился, вскочил, развернулся – увидел этого поганца.
Светлых столько развелось, что впору отстреливать!
Молодой ещё, а уже с этой презрительной ухмылкой! Судя по всему, товарищ того, которого я прикончил. Жаль, что энергию до конца втянуть в себя не успел…
Снова началась свистопляска. Дорога и поле – вдрызг.
Магия завихрялась наподобие фейерверков; перед мысленным взором стояли густо-синие рваные волны: разумеется, нас обоих устраивала только смерть. Только я запустил поверх них ещё персональный подарок чёрного цвета. Незаметный такой, но действенный. Он незримо вживляется в тело и ждет, пока я его активирую.
Необдуманно не залатал брешь в защите – и полетело всё, как карточный домик!
Вонзившийся в грудь болт опрокинул на землю, сбив траекторию заклинания.
А потом были боль и темнота.
Странно, что тот маг меня не прикончил, значит, я им нужен живым. И не Белому магистру, а светским, абсолютно чуждым магии властям.
Сердце ласкала мысль о том, что проклятие отправлено по адресу. Сильное проклятие без возможности отзыва. Мог бы еще и Тёмной печатью этого урода наградить, но, думаю, он и так подохнет к моей вящей радости.
Вернулась крыска, подбежала к моему уху и позволила прокрутить вереницу своих воспоминаний.
Странно и непривычно смотреть на мир глазами крысы, но при моем роде деятельности ко всему привыкаешь.
Итак, я действительно в подвале и действительно в Лайонге. Конкретнее – в тюремной башне. За дверью – коридор, в нём играют в кости двое тюремщиков. Лестница – в конце коридора. Там решетка; ключи – у одного из солдат. Двенадцать ступенек – и попадаешь в караульню. Разумеется, она не пустая, и до выхода придётся пробираться мимо камер с разного рода воришками. Счастливые, у них хоть оконца есть, а я сижу здесь в темноте, слепну, как крот!
О, какое приятное дополнение: от моего временного пристанища до камеры пыток – рукой подать!
А палач только что пришёл, сидит в караулке и пьёт с солдатней эль, закусывая жареной курицей.
Едят, мерзавцы, а я тут с голода дохну!
Одно радует: сейчас меня на дыбу не потащат, а через час это будет совсем другая песня. Хотя, не выпьют они весь бочонок за час.
Подумал, не превратиться ли мне под шумок в крысу, но при мысли о том, каково мне, раненому и обессиленному, будет, желание изменять облик пропало. Да и не факт, что у меня получится, я не мастер превращений. Самопревращений. Других могу, если очень-очень захочу (читай – доведут до белого каления, чтобы о проклятиях забыл), а сам себя… Нет, в собаку могу, в волка тоже – ну, так это естественно, вторая оболочка души, на то и тёмный маг, но в крысу? Не зооморф я, могу ошибиться и застряну между двумя оболочками.
Нет, я полежу, наберусь сил и послушаю, о чём разговаривали солдаты. Извини, крыска, мне всё ещё нужно твоё сознание.
Н-да, в их пересказе чувствуешь себя особенно жалким. Приволокли, значит, как куль, тот светлый юнец сказал, что я неопасен и сдохну дня через два, если мне помочь. Они и помогали – ногами. Что, понравилось, подонки? Мне тоже понравится.
Магические оковы почему-то не надели. Поверили самонадеянному волшебнику? Твой удар, может, и был силен, но не настолько, чтобы я не смог восстановиться. Даже в условиях жёсткого голодания. Хорошо, с жёстким я загнул: меня всего день не кормили. И не беспокоили, что хорошо.
Итак, что ещё интересного скажите? Надо же, моя шкура интересует Наместника, да так, что он собирается меня проведать. Поэтому-то отложили допрос. Понимаю: какой порядочный некромант откажется присутствовать на пытках? Интересно, кого он с собой приведет: светлых или тёмных? Тёмных бы не советовал, я с ними общий язык найду, а при светлых Наместнику нельзя своё нутро показывать. Как вариант – будет допрашивать сам.
Я осторожно покинул сознание крысы и заморгал, привыкая к человеческому телу и органам чувств.
Бежать отсюда надо, не дожидаясь экспериментов со стороны имперских властей. Что поделаешь, хочется мне жить, по возможности долго и счастливо.
Прислушался к своим ощущениям – лежать тебе ещё, Лэрзен, и в потолок плевать.
Я и лежал, даже позволил себе вздремнуть. Когда снова открыл глаза, понял, что чувствую себя намного лучше.
Магия по крови гуляет, раны затягиваются, кости срастаются, но не так быстро, как хотелось бы. Нужно ускорить процесс. Как там моя кисть? А кисть нормально, будто и не ломали. Всего каких-то два часа, может, чуть больше – и такой результат! Определенно, я не из тех, кто постоянно ропщет: «Мама, роди меня обратно, мама, роди меня другим!». Я тебе за всё благодарен, мамочка, меня всё устраивает, ну, а то, что не любят…Так ведь на всех не угодишь! Да я и не фарфоровая чашка, чтобы всем нравиться.
Усмехнулся и, убедившись, что сил во мне хватает, провёл рукой по ребрам. Хорошо-то как, тепло обволакивает, ласкает, будто нежная любовница. Сложил ладони вместе и приложил к груди. Пару мгновений было больно, а потом пришло знакомое блаженство от того, что снова можешь свободно распоряжаться своим телом.
Гематомой, что ли, заняться, а то неправильно как-то: всё вылечил, а она осталась. Теперь можно, теперь во мне снова есть сила. Благословенна Тьехи, да пребудет её власть вовеки!
Я погладил кольцо, ощутив приветливый отклик. Пока мы вместе, восстанавливаться я буду быстро. Впрочем, и без него мне бы понадобился на это день, не больше.
Встал, проверил координацию движений: всё в порядке, можно приступать.
Что ж, солдатики, если даже самого спокойного зверя гладить против шерсти и пинать ногами, он показывает зубы, так что не взыщите!
Подошел к двери, визуально оценил её прочность и решил не расходовать силы на порчу хорошей вещи. Сделаю всё просто и очаровательно, воры бы прослезились.
Что держит меня взаперти? Правильно, не дверь, а засов, его-то мы и уничтожим. Как? Железо плавится от огня, а пулять огненные шарики учат каждого добропорядочного мага вне зависимости от окраски души.
Я приложил ладонь к замочной скважине и пустил сквозь неё оранжевую нить заклинания. Руку немедленно отдёрнул, чтобы не обжечься.
Дверь занялась, как сухая трава, даже не ожидал, что их такими хлипкими делают, даже ничем не пропитали. А я ещё с засовом возиться хотел – зачем, если преграда сама собой рухнет. Я прибавил огоньку и отошел в сторону, заготовив «подарочек» для двух азартных игроков из коридора.
Как я и думал, едва рухнула дверь, в камеру полетели болты. Я не дурак, ребята, перед дверью стоять не буду.
