— Не знаю, — улыбнулась Вика. — Порой мне кажется, что ты противоречишь сам себе. То хвалишь что-то, то, наоборот, отрицаешь.
— Так это и хорошо, — улыбнулся в ответ Сергей. — Не принимай на веру ничего из того, что я говорю. Более того, на каком-то уровне, более высоком, все мои слова являются абсолютной глупостью. Они применимы лишь в рамках нашей нынешней реальности, наших нынешних представлений о мире и о себе. Но мироздание бесконечно, как бесконечно и наше познание. И я, например, совершенно искренне считаю, что каждый из нас сам когда-нибудь станет богом и будет создавать новые миры — целые вселенные. Так же, как Творец когда-то создал наш мир. В этом заключается принцип наследования: подобное рождает подобное. Мы созданы богами, мы сами боги и будем порождать богов. Не сейчас, много позже, когда дорастем. Когда выйдем из нашего нынешнего жалкого состояния, когда даже перестанем быть людьми, то есть освободимся от всего человеческого хлама. И наша нынешняя жизнь для нас — просто полигон, возможность развития, расширения сознания.
— И ты действительно веришь в жизнь после смерти? — В глазах Вики мелькнули искорки любопытства.
— Не верю, — покачал головой Сергей. Затем, выдержав эффектную паузу, добавил: — Я просто знаю, что она есть. Единственное, в чем я еще пока толком не разобрался, так это в том, проживаем ли мы одну жизнь, или у нас их уже было множество. Последнее, к слову, кажется мне более вероятным.
— То есть ты говоришь о реинкарнации?
— Да. Но принцип реинкарнации, в моем понимании, нужно связать с концепцией Сети. Нужно понимать, что все мы — не индивидуальные сущности. Что мы множественны, многомерны. Что каждого из нас — десятки, сотни, а может, и тысячи. Те же ветви одного дерева. При этом все эти существа — не кто-то иной, а ты. Более того, все люди в этом смысле тоже являются ветвями одного дерева, имеют общий источник. И тот, у кого сознание очищено, при взгляде на человека испытывает удивительное чувство братства, единения, любви и общности. Вы с ним — части чего-то целого. И если ты причинишь этому человеку боль, сделаешь ему плохо, то на самом деле ты сделаешь плохо себе.
— Ну да, — отозвалась Вика. — Скажи это тому матросу, которого ты сегодня двинул в живот.
— Так я и не претендую на совершенство, — засмеялся Сергей. — Опять же, есть определенные правила игры, и я просто пытаюсь им соответствовать. Как говорят в таких случаях, «ничего личного».
— Реинкарнация — это когда рождаешься вновь и вновь? — поинтересовалась Ольга.
— Да, — кивнул Сергей. — Я склоняюсь к мысли, что она реальна. И каждый из нас воплощался уже сотни и сотни раз.
— И почему ты так считаешь? — поинтересовалась Вика. — Где доказательства?
— Боюсь, они тебя не убедят, — покачал головой Сергей. — Но для меня они достаточно очевидны. Например, я частенько вспоминаю то, чего со мной никогда не было. Причем вспоминаются такие детали, которых я просто не мог знать. Например, однажды в дреме, в этаком полусне, я вспомнил, как рыбачил на каком-то тропическом острове. Орудия лова были мне совершенно незнакомы и представляли собой плетеные ловушки с привязанными к ним камнями — чтобы тонули. Сон меня заинтересовал, я стал рыться в литературе. И нашел упоминание о подобных ловушках: ими до сих пор пользуются жители некоторых тропических островов. Видеть эти приспособления раньше я не мог. Порой память о прошлых жизнях проявляется самым необычным образом: например, мне оказалось чертовски трудно научиться водить машину. И знаешь, почему? — Брови Сергея слегка приподнялись. — Потому что я постоянно путал левостороннее движение с правосторонним. Причем это сидело где-то на уровне рефлексов: я просто чувствовал, что по левой стороне дороги мне ехать удобнее. На ровной трассе это еще замечалось не так сильно, но на перекрестках я просто путался — мне казалось, что все едут неправильно. При этом во время поворота сам я так и норовил перестроиться на левую сторону. Пару раз это чуть не привело к авариям. И все потому, что в прошлой жизни я жил в стране с левосторонним движением.
— Это не доказательство, — фыркнула Ольга. — Я так вообще предпочитаю ездить по осевой, — она посмотрела на Сергея, потом засмеялась.
— Я и говорю, что мои примеры слишком субъективны, — согласился Сергей. — Вот еще один: в сновидении, когда я смотрю в зеркало, я редко вижу себя. Обычно отражение совершенно незнакомое, причем почти всегда разное. На мой взгляд, в зеркалах мы можем видеть себя такими, какими были в прошлых жизнях. Правда, порой встречаются настоящие уроды.
— Но ведь все, что ты сказал, может оказаться ошибочным? — спросила Вика. — Ведь так?
— Может, — согласился Сергей. — Именно поэтому маги, в отличие от тех же верующих, предпочитают не просто верить, но знать. А знание проверяется только собственным опытом. Кто бы что ни говорил, какие бы убедительные доказательства ни приводил, все это остается просто словами. Но если ты научишься покидать свое тело, если ты видишь его спящим и можешь отследить процесс возвращения в него, то получаешь непосредственное знание того, что тело и сознание — разные вещи. Это уже не чьи-то слова об астральных путешествиях, а твое личное знание. И так по множеству пунктов — ты проверяешь все на личном опыте. Что-то принимаешь, что-то выкидываешь. Постепенно у тебя вырисовывается своя картина мироздания. В ней еще много белых пятен, но есть и то, чему ты в какой-то мере можешь доверять. Обрати внимание: именно в какой-то мере. Для мага нет ничего, в чем он мог бы быть абсолютно уверен. Даже в том, что небо голубое, а вода мокрая.
— Но ведь оно действительно голубое? — Вика с интересом смотрела на Сергея.
— Оно голубое, — согласился он. — Но мы должны всегда учитывать возможность того, что мы ошибаемся, даже если речь идет о самых очевидных вещах. Верить, не веря, принимать, не принимая. Поступая таким образом, мы можем избежать очень многих ловушек.
— Насчет этого, как его, — Ольга щелкнула пальцами, вспоминая слово, — астрала: ты действительно можешь покидать свое тело?
— Могу, — кивнул Сергей.
— И можешь просто где-то полетать и все разузнать? — не отставала девушка. — За кем-то понаблюдать?
— В каких-то ситуациях — да, — согласился он. — Только здесь тоже очень много сложностей. И главная из них — в том, что наш физический мир не является для астрального тела естественным. То есть для него находиться здесь — это все равно, что для нас нырять под воду. Здесь, в нашем мире, тонкое тело может комфортно существовать только в связке с телом физическим. Точно так же, как водолаз может надевать глубоководный скафандр, чтобы защитить себя от давления воды. Поэтому путешествия в астральном теле в наш физический мир достаточно проблематичны. Здесь требуется соблюдение нескольких условий: во-первых, нужно уметь выйти из тела и оказаться в своей комнате, рядом со спящим телом. А это сложно: ты можешь вроде бы видеть свою комнату, но на деле видимое может быть иллюзией, сном. Чтобы убедиться, что это реальный мир, нужно уметь видеть энергию. А это тоже не так просто, требуется определенная степень умения.
— Что значит «видеть энергию»? — не поняла Вика.
— Нужно просто указать на что-то мизинцем и захотеть увидеть внутреннюю сущность предмета, — ответил Сергей. — Это метод, описанный Кастанедой. Если перед тобой реальный предмет, он начнет светиться довольно ярким белым светом. Ты не увидишь сияния исходящих от предмета лучей — просто сам предмет как будто подсветят изнутри. Свечение будет ограничено контурами наблюдаемого предмета. И, если ты, например, видишь цветок, то будет светиться каждый его листик, каждый лепесток — так, словно цветок наполнили белой светящейся жидкостью. Это очень красивое зрелище. Но главное здесь в том, что видение позволяет однозначно понять, в реальном мире ты находишься или в иллюзорном. Я берусь утверждать, что девяносто процентов рассказов 4 об астральных путешествиях являются описанием обычных осознанных сновидений. Человеку кажется, что он находится на каком-то астральном плане, тогда как на деле его окружает иллюзия. Чтобы понять это, достаточно указать на чтото мизинцем. Метод великолепно работает, что, к слову, свидетельствует в пользу описанных Кастанедой вещей.
— А в трансерфинге это есть? — спросила Вика.
— Нет, — покачал головой Сергей. — Но здесь надо помнить о том, что трансерфинг — очень молодая дисциплина. И при желании его вполне можно дополнить, расширить. Привести к целостности. Уж слишком хороши его основы.
— Хорошо, и все-таки: как найти человека в астрале?
— Да, я отвлекся. Итак, для начала надо выйти из тела. Чтобы оказаться в нашем мире, а не скользнуть на другие астральные планы, я обычно концентрируюсь на сложенных на животе руках. То есть просто засыпаю, удерживая внимание на руках. Это приводит к тому, что в какой-то момент я вдруг начинаю видеть свои руки, при этом глаза у меня закрыты. Здесь нужно сделать маленькую паузу: замереть, удержаться в этом состоянии, потому что именно в этот момент тебя частенько рывком отбрасывает назад, в бодрствование. А, удержавшись, плавно отодвинуться от рук назад и вверх. В результате ты обычно оказываешься где-то под потолком, это происходит само собой. После чего
