На постоялых дворах получалось только немного поплескаться в мелких лоханках. И поскольку я больше всех общался с лошадьми, то от меня еще несло запахом навоза и конского пота. Плюс к этому мы почти полмесяца не меняли белье и одежду. Что-то купить по пути не получилось из-за отсутствия лишних денег. Мысак попробовал один раз постирать свои носки, но они до утра не высохли. Томаш их потом магией воздуха сушил и ругался. Мысак же перед Марьяной выделывался. Типа так от него пахнуть будет лучше. Куда там! Мы все провоняли за время путешествия настолько, что слов не было. Простирнуть и высушить что-то из одежды на постоялых дворах мы не успевали, поскольку приезжали поздно, а уходили на рассвете.
Так что первым делом я отправился на склад за комбинезонами технического персонала. Подобрал всем, включая Марьяну. Жаль, что с бельем и носками вариантов не было. Один из дядиных помощников пообещал купить. Я его притормозил и напомнил о соблюдении секретности. Поговорить с самим дядей мне удалось только через час.
– Мартин, я еще вчера понял, что ты выжил и не погиб на летуне, – огорошил меня родственник. – Представляешь, прислали некролог из военного ведомства о том, что юнга Мартин Лепачков погиб вместе с экипажем крейсера «Белуга».
О-па! Вот так сюрприз! Это что же получается? Настоящий Мартин «развел» меня? Мы ведь договорились обменяться именами, а он взял и оставил свое. Неприятно узнать такую новость. С другой стороны, парень погиб и меня точно не разоблачат.
– Разве можно так просто убить оракула? – продолжал рассуждать дядя. – Я верил в тебя.
– Это не отменяет того, что всю нашу группу из школы окудников хотели уничтожить, – вернулся я к изначальной теме беседы.
Дальше мы обсудили варианты с проживанием. Остаться на заводе было лучшим вариантом. Здесь имелись комнаты отдыха персонала, а теперь еще и загруженные продовольствием склады. Сам дядя отчего-то не сообразил начать затариваться продуктами, хотя и выслушал отчет от управляющего об увеличении затрат на содержание особняка.
– Нам военные заказ на грузовики прислали, – объяснил дядя свою занятость.
– А предоплата? – поинтересовался я.
– Так это же большой заказ от военного ведомства.
Моя чуйка сказала: «Ну-ну». А вслух пояснил дяде, как военные могут прокатить с оплатой.
– Да ты быстрее разоришься, чем они погасят долги! Требуй аванс. Да и потом отправляй грузовики ровно на сумму оплаты. Сделайте, конечно, сколько вам заказали, но пусть стоят на складах.
Слова оракула произвели на родственника должное впечатление, теперь он точно не даст себя облапошить. Дядю я озадачил и вернулся к своей команде. Их уже покормили и распределили по комнатам офисной части завода.
– Марьяна, если тебя все устраивает, то оставайся здесь. Нет нужды посещать матушку, – уговаривал ее Мысак.
– У меня есть свое командование. Положено сообщить о случившемся, – вздохнула Марьяна.
Руфус недобро на нее покосился. Богдан тоже встрепенулся, а Мысак загрустил.
– Ребята, сообщать о вашей группе я не стану, – заверила Марьяна. – Скажу, что у меня был с собой редкий амулет воздуха. Когда оторвало хвост, я кинулась проверять доверенный мне отряд и выпала наружу.
– И как добралась до столицы? – проверял ее версию Богдан.
– Купила лошадь в деревне.
– Проверят, – скептически покачал головой Богдан.
– Кому нужно проверять такую мелочь на фоне того, что творится в стране? – возразила Марьяна.
С этим парни не могли не согласиться. Листки с новостями за последние три дня мы уже почитали. Информация была, несмотря на её разнообразие, весьма противоречивая. Говоря привычным мне языком, некие злоумышленники проникли во дворец с целью убить будущего правителя, серьезно пострадала только супруга наследника. Женщина находится в критическом состоянии и прогнозы неутешительные. Одновременно с этим случились два прорыва на границах. И если Нормия только обозначила нарушение, то из Романии полезли отряды магов огня. Был захвачен Ульск и рельсовая дорога на побережье.
– А что наши? Неужели не могли остановить раньше?! – бегал по комнате возмущенный Мысак, потрясая листком местной газеты. – Там же, в Ульске, было несколько отрядов!
Не знаю, какие там отряды стояли в Ульске, но я сразу вспомнил пограничников, которые меня «убили». Те еще вояки. Наверняка больше рассчитывали на амулеты заграждения, чем на собственные умения. Безусловно, мы с парнями не имели полной информации и судить, что и как случилось на самом деле, не могли.
Марьяна уехала в сопровождении технолога на машине, а мне удалось сдерживать парней еще два дня. На третий они устроили бунт. Руфус и Мысак хотели сообщить родным, что живы. Богдан рвался узнать, что происходит в столице. Адольф опасался за свою жизнь и хотел покинуть завод «в неизвестном направлении». Только мы с Томашем проявляли благоразумие. Я предлагал для всех этих «разведок» взять машину, а Томаш – как следует замаскироваться. Комбинезоны технического персонала завода Майковых для этого подходили идеально. Поскольку понимал, что парней не удержать взаперти, сам подключился к обсуждению плана.
– Возьмем машину техпомощи. Адольфа посадим на заднее сиденье в середине, чтобы его было сложно разглядеть.
– Я сяду за руль, – категорично заявил Богдан.
– Мой стаж вождения больше, – возразил я.
– Тебе пятнадцать и выглядишь на те же пятьнадцать-шестьнадцать лет.
– Уговорил, – кивнул, соглашаясь.
Дядю извещать не стал, но управляющего заводом предупредил, что ребята хотят повидать родных. Может, вернутся или найдут другое потайное место, пока же мы едем все вместе. В последний момент Адольф сообщил, что останется на заводе. Не хочет, мол, рисковать и привлекать к себе внимание. Богдан его похвалил за такую разумность и скомандовал остальным загружаться.
Наша машина техподдержки не должна была кого-то заинтересовать. Пусть у родителей Мысака такого продвинутого транспорта не имелось, но всегда можно отговориться, что мы прибыли к соседям. Возле его дома простояли мы долго. Только через час Мысак вырвался из объятий родных и забрался внутрь салона машины.
– Ребята, я дома останусь, – сообщил он. – Мои говорят, к ним три раза после аварии наведывались разные службы. Все выспрашивали. Потом сами же подтвердили мою смерть. Мамка поседела. Не могу я ее оставить.
– Связь держи через завод, – подбодрил я приятеля. Примерно такую ситуацию я и предвидел.
От родни Руфуса мы получили немного больше информации. Его родители сами ходили узнавать, что случилось, почему сын не прислал сообщения с юга.
– В школу поехали, а там все закрыто и никого нет, – рассказывал Руфус.
– Если наставник опасался за наши жизни, то это ожидаемо, – согласился я.
Руфус тоже остался дома, клятвенно заверяя, что спрячется от всех и вся. Богдан немного покружился по столице, дважды был остановлен патрулем, который не пропускал машину к центру. Рисковать мы не стали и вернулись на завод. У Богдана, Томаша и Адольфа родни в столице не было. Богдан вообще заявил, что в такое смутное время предпочитает быть поближе к оракулу. Очень разумное решение. К тому же моя чуйка начала ныть. Наводящие вопросы ничего не дали. Я лишь выяснил, что угрозы для жизни прямо сейчас нет. Богдан, оценив мою нервозность, немного притормозил возле ворот завода, на что я отрицательно покачал головой, поскольку так и не разобрался, откуда прилетит проблема. О ней мне первым сообщил технолог на заводе.
– Господин, нужно все же предупреждать заранее, – попенял он мне. А я не понял, о чем идет речь.
Оказалось, Адольф взял машину и уехал. Охрана попыталась его остановить, но парень сослался на мои распоряжения.
– Ты его послал одного? – недоумевал Богдан.
– Никуда я его не отправлял, когда бы успел, – скривился в ответ, поскольку вопли чуйки стали болезненными. – Срочно уходим!
Два раза повторять парням не пришлось. А у меня всегда вещи собраны. Выскочили мы с территории завода минут через пять.
