Ну и потом — стрела, которая вошла в шею. Аллен до сих пор помнит скрежет наконечника по шейным позвонкам, и это отвратительное ощущение того, что ты больше никогда не сможешь вдохнуть.
Вот и вчера, получив два болта в грудь Аллен напоследок вспомнил ту самую стрелу. Умирая, отплевываясь кровью и понимая, что ему конец, Аллен радовался только одному — успел, и забрал с собой этих двух гадов. Чего-чего, а драться он умел.
Да-а…драться! Аллену тридцать пять лет, хотя он наверное и выглядит моложе (ему о том говорили), и насчет подраться он точно не из последних, но этот парнишка оказался ему не по зубам. Вернее — как раз «по зубам» — так по ним надавал, что пришлось отлеживаться весь вечер.
Кстати, когда Петр пел песню про наемников — Аллен вдруг разрыдался. Лежал, и вспоминал всю свою жизнь. Песня-то была про него! Это он мечтал обрести славу, заработать много денег! И чем закончил? Если бы с детства не было склонности к музицированию…давно бы сдох в придорожной канаве — или от стрелы, или от удара меча более ловкого чем он противника. Наемники редко когда становятся богатыми и влиятельными. Их удел быть мясом, брошенным на поле боя.
Когда Аллен это осознал, он послал по адресу свою прежнюю жизнь, и ушел из отряда наемников. Некоторое время подрабатывал боями на арене, благо что драться умел, и голова у него крепкая, а потом понял что эта работа ничем не отличается от наемничества. Так же тебе бьют башку, а главные деньги имеют совсем другие люди, при этом считающие тебя полным дерьмом.
Лютню он купил случайно — увидел ее у старьевщика, и рука сама потянулась к грифу. Играл Аллен вполне недурно (в детстве научился играть, та самая лекарка учила) — конечно, не так хорошо, как Петр, но…какая разница посетителям таверны? Они все равно не отличат звучание настоящей лютни от бренчания его, Аллена, жалкого инструмента. Главное, слова, которые говорит лютнист — не поет, а говорит нараспев. Народ в таверне неприхотлив.
Да, Петр играет великолепно. И поет профессионально. Великолепный голос! Он настоящий мастер. Его лютня — совершенна, как и он сам.
Аллен уже потом понял, что парнишка разыграл и его, и всех, кто был в трактире: изобразил из себя жалкого, хилого неумеху, который надеется лишь на чудо. Ведь другой возможности победить Аллена у него нет. Но после первых же ударов Аллен понял, что наконец-то нарвался. Что перед ним настоящий мастер единоборств — очень быстрый, сильный, умелый и жесткий. Парнишка даже поиграл на первых порах, а потом разделался с ним молниеносно и эффективно. Спасибо, хоть не убил. Хотя ведь мог, это точно.
Ворк! Ворки умеют драться. Лесные ворки. Их можно взять только численным превосходством и силой. Один на один Аллен не рискнул бы выйти на поединок с одним из Непримиримых. Их с детства учат убивать. Поговаривали, что они специально воруют людей из имперских поселений, чтобы на них тренировать своих подростков. Учат убивать, учат пытать.
Аллен не знал, так ли это, но…вполне походило на правду. Впрочем, скорее всего это все-таки было имперской пропагандой — не опорочишь противника, не выставишь его зверем и каннибалом — может ведь и рука дрогнуть, когда станешь его убивать. Аллен все понимал — дураком он отнюдь не был. И верить на слово кому-либо не собирался.
Почему поверил Петру? Почему так к нему проникся, что едва не отдал за него жизнь? Да в общем-то Аллен и не собирался отдавать за него жизнь — что за пафосные глупости? Да, он хотел помочь парню, которого сильно зауважал. Хотел проводить его до дома — Аллена знала вся уличная шпана, при нем парня бы не тронули. А если бы тронули — Аллен бы им бошки пооткрутил. Кто такие эти шпанята, и кто такой Аллен, с его боевым опытом? Дети они против него!
Когда подоспел к месту драки, оказалось — парень умудрился поубивать большинство из нападавших. И что интересно — это не были обычные уличные грабители. Профессионалы, наемники — без всякого сомнения. Так что в первой стычке Аллен вовсе и не рисковал. Ну…почти не рисковал! А вот во время второго нападения…тут уже ему просто-напросто некуда было деваться. Первый выстрел пришелся Аллену в грудь, и он сразу понял — не жилец! А если и есть шансы выжить, то лишь после того, как завалит этих двух убийц. Позволит себе расслабиться — тогда точно конец. Вот он и побежал на стрелка, и срубил ему башку! И тут же — зарубил второго, на кураже!
Когда очнулся, увидел над собой лицо Петра — тот и так светлолицый, но тут был вообще уже белым, как полотно. Его ведь тоже ранили. А когда Аллен узнал, что Петр лекарь и курсант Академии — просто обалдел! Слышал он кое-что про Академию, и в этом «кое-что» не было места магам-воркам. Академия — это рассадник богатеньких детишек, потомков магов-аристократов, и тут — вот такое чудо! Ворк в Академии! Расскажи ему кто раньше — и не поверил бы.
Странный он, этот Петр. Когда дрались, и когда шли потом в Академию — Аллен вдруг осознал, что подчиняется парню так, как если бы тот был его командиром. Без раздумий, без сомнений — приказ, исполнение, приказ, исполнение — как и положено в группе, которая идет на боевое задание. Не выполнишь вовремя приказа — останешься лежать в лесу, между гигантских древних деревьев во мху. Тебя даже вынести не смогут, ибо труп будет задерживать движение всей группы, а только скорость помогает выжить во время этой войны. И вот что еще заметил Аллен — Петр отдавал приказы так, как если бы делал это много, очень много раз, не сомневаясь, что они будут выполнены. И глаза. Синие, и будто мерцающие изнутри. Смотрит, и…страшно становится. Настоящий колдун!
С девкой у него забавно вышло…еле удержался, чтобы не расхохотаться! Ну правда же — смешно! Давно не слышал таких…таких глупых подростковых страданий! Трахнул бы ее, да и всех делов! А он вишь чего…разговоры разговаривает! Разве же не смешно?
Эх…ему бы в этот цветник! Но…каждому свое. Грех жаловаться, не голодает, всегда найдется какая-нибудь шлюха, чтобы раздвинуть перед ним ноги. Ну чем не жизнь? Столько раз под смертью ходил, так сейчас это просто рай! Живет, и не тужит!
Кстати сказать, а ведь теперь в трактире посетителей больше будет. Прослышат, что завелся отличный музыкант, толпами повалят! А когда народа много — и денег много! Похлопал по карману, и монеты отозвались приятным глухим звоном. Хорошо! Деньги есть, здоровье есть — чего еще надо?
Аллен оглянулся, ему вдруг показалось, что за ним кто-то идет. Он никого не видел, но…слух! У него всегда была замечательный слух. А еще — чутье на неприятности. Ночь, никого вокруг нет — улица просматривается вперед и назад на сотни шагов, но…он чувствует, что кто-то тут есть.
Не подал виду, пошел дальше, насвистывая и держа руку поближе к мечу. Тут пахло колдовством, но…добрый меч всегда лучше колдовства! Оно не всегда срабатывает, а вот меч никогда не подводит. По крайней мере, так говорил его взводный, сержант Денкин. Смешно, но умер Денкин от огненного шара, прилетевшего ему прямо в лицо. Небольшой такой шарик, можно сказать плевый — но на месте головы остались только обугленные ошметки. Говорили ему — носи амулет магической защиты! Есть же служебные, на три удара! Так нет — «меч, меч»…вот и доболтался. А жаль. Неплохой был парень, с самых низов поднялся.
Аллен подошел к тому месту, где вчера ночью спрятал оружие убитых наемников, их украшения и всего по мелочи. Например — коробочки для хранения нюхательной наркоты, зеркальца и ключи. Ключи так…на всякий случай. А вот коробочки и зеркальца стоят денег, чего их бросать? Старьевщику все сойдет
Остановился, сделал вид, что поправляет завязки на ботинках, а сам обратился в слух. Легкие шаги, совсем легкие! Но он слышит их. И шаги…дублировались? То есть за ним идет не один человек? Похоже, что «пасли» из с Петром возле КПП, и там «сели на хвост». И кто бы это мог быть? Тайная служба? Вряд ли. С какой стати? Тогда только те, убийцы.
И в животе у Аллена похолодело. Теперь с ним нет мага-лекаря, теперь он один. Некому будет вылечить! Мда…вот же вляпался…
