– А ты меня не столкнешь?
Она увидела, насколько ранили его эти слова, и поспешила его заверить:
– Линде-Лу, я просто пошутила.
Он печально и неуверенно улыбнулся:
– Теперь мы квиты. Наобижали друг друга на всю оставшуюся жизнь.
– Да. Но ведь мы не хотели сделать друг другу больно.
– Нет. Хотя слова тоже могут очень ранить, правда?
– Да. Ты прав.
Линде-Лу говорил довольно неважно То есть проблема была не в его диалекте, диалект есть диалект, но запас слов у него был бедный, а произношение выдавало то, что он из необразованных. Но мысли его, по мнению Кристы, были прекрасны, они говорили о его интеллигентности, понимании и душевности.
Она так любила его, что ей было больно. В ее чувстве к нему было много нежности и сострадания. Но они не затмевали главного.
Они поспешили вдоль края холма, который поднимался все выше.
Она много думала о его происхождении. Похоже, мать его была из простых, в то время, как…
– Линде-Лу, а что ты знаешь о своем отце?
– Моем отце?
– Да, о том настоящем, биологическом отце, не отчиме, который, кажется, был отцом твоих младших брата и сестры?
– Да, он им был. Но он прожил недолго. Как и моя мать. Чахотка.
– И ты остался один. И заботился о младших. Но что тебе известно?
– О моем отце? Ну, его звали Линд…
– Ты же должен хоть что-то знать о нем.
– Не больше того, что мать однажды мне рассказала. Он, кажется, был благородного происхождения. У его семьи была усадьба.
– Неужели?
– Да, думаю, не очень большая. Но туда вела липовая аллея, поэтому усадьба называлась Линде-аллее. Это все, что она рассказала. И что она, по-моему, встретила его в Кристиании.
Криста замолчала. Мысли ее лихорадочно крутились, она даже не поправила его и не сказала правильного названия столицы. Впрочем, во времена молодости его матери она называлась Кристианией. Линде-Лу начал говорить о чем-то другом, что он чуть раньше видел маленького мальчика внизу на дороге, но она не слушала его.
Линде-аллее? «Господи, помоги мне, – думала она. – Его отец – один из моих родственников! Сейчас у меня нет никаких близких родственников, но кто же это? Да нет, не может быть, они же никогда ни о чем таком не рассказывали!»
Хеннинг? Примерно двадцать три года тому назад? По времени это вполне мог быть он, но это просто невероятно! Сандер Бринк? Нет. Андре? Был ли он достаточно взрослым? Нет, это кажется абсолютно немыслимым. Кристоффер Волден? Он, по правде говоря, жил не в самой Линде-аллее, да и фамилия у него была не Линд, хотя это и не существенно. Ветле? Слишком молод, не пойдет. Пер Волден был еще жив в то время, но вряд ли это он.
Кто? Кто же из них?
На душе у Кристы было отвратительно.
Должна ли она рассказывать Линде-Лу, что они родственники, пусть даже и дальние.
Нет, она немного подождет.
Но здесь с нею рядом был один из Людей Льда. И она должна рассказать о нем родне.
Господи, до чего же все сложно! Случилось слишком много всего, на нее навалилось все сразу.
Но прежде всего она должна сейчас думать о Иоакиме. А остальное подождет.
Линде-Лу, почему же ты – такой красивый, такой привлекательный и такой несчастный? Почему мы не можем любить друг друга просто, безо всяких осложнений?
Они стояли рядом – отсюда открывался прекрасный вид на равнину. Линде-Лу выбрал самое правильное место.
Она видела озера, и большое, и его озеро. Она видела кучку домов, где жила она сама, жил Абель, Ингеборг и многие другие, там был и перекресток, где она впервые встретила Линде-Лу.
Какой же маленькой выглядела отсюда платформа для молока! Как кукольный стульчик. А ближе к ним была другая группа домов, усадьба Нюгордов. Школа, церковь и молельный дом были в стороне.
Через весь приход извивалась речка, или ручей, если угодно.
– Много народа его ищет, – констатировал Линде-Лу.
– Да, – ответила Криста и взглянула на маленькие черные точки. Вдоль дорог медленно ездили люди в машинах и на велосипедах, люди искали в полях и в лесу.
Линде-Лу стоял очень близко от нее. Она чувствовала, что его одежда касается ее одежды.
– Никаких следов мальчика, – пробормотала она, сердце ее билось тяжело и жарко. – Где ты его видел?
– Тогда я был не здесь, – сказал он, рука его легла ей на плечо. – Но он не мог уйти далеко.
– Но если его кто-то подобрал на автомобиле…
– Тогда дело плохо, – сказал он.
Она машинально придвинулась к нему. Теперь она могла чувствовать у своего тела его напряженные руки и ноги.
– Криста… Если бы все было по-другому…
Хотя секунду назад она и сама думала о том же, она тут же запротестовала:
– Почему? Чем плохо то, что есть?
– Нет, совсем нет! Но если бы все было по-другому, я дал бы тебе всю мою любовь. Любил бы тебя. Ведь я так долго мечтал и тосковал обо всем этом. Моя половинка. Но теперь я могу дать тебе только мою нежность.
– Нежность – это немало. Если бы мужчины знали, как много нежности и преданности нужно женщинам, им бы не было нужды все время думать о том, насколько они совершенны, как… любовники. Я имею в виду… чтобы у них каждый раз получалось и все такое.
Она замолчала в замешательстве. Это были не ее слова, их произнесла Мали накануне вечером. В устах Мали они были совершенно естественны и правильны. В устах Кристы они казались совершенно неуместными, потому что она была не из тех, кто так откровенно говорит о подобных вещах. Она попыталась, запинаясь, объяснить Линде-Лу, что так говорила Мали, но только еще больше запуталась и в конце концов закрыла лицо руками и почувствовала, что плачет.
Он привлек ее к себе.
– Я знаю, что у тебя совсем нет опыта. Криста, я ценю, что ты отваживаешься поверять мне такие мысли. Похоже, твоя семья очень хорошая, правильная.
– Да, но ты же встретишься с ними, – живо проговорила она. – Ведь ты же…
Нет, еще слишком рано говорить о том, что он тоже из Людей Льда. Именно сейчас ей не следовало вносить еще больше хаоса в его жизнь.
– А там внизу Абель Гард. И ленсман, и еще несколько человек, – сказала она и энергично замахала руками маленьким точкам внизу.
Даже если бы она закричала, это бы не помогло, потому что расстояние было слишком велико.
– Как ты можешь определить, что это они? – спросил Линде-Лу.
– Таких высоких, как Абель, просто нет. И козырек на фуражке ленсмана блестит.
– Абель Гард… Он нравится тебе? – неуверенно поинтересовался Линде-Лу, почувствовав оживление в ее голосе.
– Не так, – успокоила она его. – Мне никогда и в голову не могло прийти в него влюбиться.
Рука Линде-Лу сжала ее плечо. Она обернулась и положила руки ему на плечи. Секунду она наблюдала в его глазах почти безграничную любовь и тоску, потом он медленно взял ее руки и поцеловал их, каждый палец, так что у Кристы дрожь прошла по телу.
