Глава 15. Путь изо льда
Третий совет нечистых состоялся в полночь. Они расположились близ леса, а на совете были Марет, Граф, Упырь, Юлиус, Маро, Грэт, Гектор, Тантра и Отец Всех Ведьм, седой старик.
— Вот и подошли мы к Великому Ниасу, где все решится. — Голос Юлиуса звучал устало.
— Только вот решится ли в нашу пользу? — проворчал Гектор.
Граф глянул на него, и вервольф умолк.
— У нас есть выбор, — заметил Упырь, — мы можем вернуться в замок…
— А кто сказал, что они не пойдут за нами? — вскинул брови Граф.
— Побоятся мертвецов ведьминых.
— Мы прошли такой длинный путь лишь для того, чтоб отступить? — воскликнул Марет.
Граф сухо рассмеялся.
— Вижу, вижу я своего старого друга в его потомке. И в самом деле мы всегда и все решали без нашего юного короля… так давайте же вручим ему наши судьбы… напоследок.
Марет тяжело вздохнул и обвел своих подданных властным, отнюдь не детским взглядом.
— Мы пойдем к людям, — сказал он твердо. — Только разгромив их армию, мы будем уверены, что наше вампирское княжество будет в безопасности.
— Княжество, король? — недоверчиво воскликнул Маро. — Я не ослышался?
— А ведь Марет прав, — подала голос Тантра. — Подумай сам, Маро, если мы начнем создавать его сейчас, мы оставим за спиной угрозу. Но если мы сейчас разгромим их, люди долго еще не высунут носа с Южного берега.
— Какое княжество, ведьма? — вскинулся Юлиус. — Да, мы часто говорили о нем, но это мечта, мечта Первоначального, и она неосуществима. Ты говоришь, разгромим… но если мы подойдем к мосту и перейдем Ниас, они будут ждать нас там, и Великая река преградит нам путь к отступлению.
— Мои мертвецы и не подумают отступать, — сквозь зубы пробормотала Тантра.
— Они — да, ибо у них нет нервов.
— О чем ты говоришь? — Тантра вскочила. — Да люди бросятся в бегство, завидев нас!
— Сомневаюсь. Там не только юнцы, но и опытные инквизиторы. И маги, и посеребренные мечи. То, что мы проиграм, вполне возможно.
— Нет!
— Поэтому я прошу Марета поменять свое решение, позволить нам отступить…
Мальчик молчал.
— Пусть те, кто за наступление и кто против, разойдутся в разные стороны, — промолвил он наконец.
Тантра встала и решительно отошла к Графу. Рядом с ними встал лишь Отец Ведьм.
Гектор, Упырь, Маро, Юлиус и — самое обидное — Грэт были за то, чтобы отступить.
— Заметный перевес, — ехидно сказал Упырь.
— Вы — трусы! — гневно бросила ему Тантра. — Вы просто… — Она, не в силах себя сдерживать, быстрыми шагами понеслась прочь, к равнине.
Грэт хотел было пойти за ней, но упрек в трусости обжег ему душу, и в первый раз он всерьез обиделся на свою королеву.
«Не понимает эта смертная дура, что я о ней думаю больше, чем о себе… тысячу лет ей сдались эти битвы!»
— Если вы хотите, вы можете уходить, — сказал вдруг Марет, — но те вампиры, которые будут мне верны…
— Никогда не покинут тебя, — пробормотал Упырь, опускаясь перед ним на колени. — Я подумал, что твой предок не позволил бы мне тебя бросить.
Грэт молча поклонился королю и отошел к опушке леса. Близился рассвет, и пора открывать гроб. Укладываясь, главарь лесных вампиров ночным своим зрением заметил в небесах маленькую черную точку. То был Демон.
Лишь когда небеса посветлели, Тантра смогла справиться со своей злобой. Она решительно не понимала робости вампиров, и это выводило ее из себя. Ведь нет никаких сомнений в победе!
Но, подумав, Тантра неохотно согласилась с тем доводом, что кидаться с головой в атаку тоже не дело. Смелость должна быть хладнокровна и расчетлива, тогда лишь это будет смелостью, а не безрассудством. И Тантра почувствовала стыд за свою вспышку.
— Жаль, начинается день… иначе я бы раскрыла крышку гроба, попросила бы у Грэта прощения и сказала бы… да ладно, и сам знает, — пробормотала Тантра.
А Демон меж тем несся к Ниасу. Когда солнце взошло над землей, окрасить бы ему снега в нежный цвет, если б не случилась оттепель. Пришлось небесному художнику красить лужи. Тантра усмехнулась, и вдруг сердце ее забилось сильней.
На горизонте блеснул Ниас. Не зря называли его рекой королей! Могучему Демону потребовалась минута полета, чтоб преодолеть его. Тантра, сощурившись, разглядела людской стан. Девушка, усмехнувшись, пробормотала заклинание маскировки и исчезла вместе с драконом.
А на самом-то деле дракон несся к людской стоянке.
Сердце Тантры забилось в смутной тревоге, когда она увидела, сколько здесь людей. Северяне, южане, полукровки, даже южные кочевники в традиционных своих одеждах.
«Их, пожалуй, будет больше, чем моих мертвецов… Сегодня ночью все решится… сегодня ночью…»
Тантра склонила голову, стараясь получше рассмотреть людей.
Странное дело… обычно катарийцы и южные кочевники не очень-то жалуют друг друга, и лишь, пожалуй, королевская армия сдерживает их от открытых столкновений, но нынче они объединились, ибо поняли, что мистический враг согнет их поодиночке.
«И все-таки люди в чем-то превзошли нечистых… хотя бы в том, что пусть они и разделены, но перед лицом опасности всегда собираются вместе… как братья из той сказки…» — подумала Тантра.
Почти весь день кружился Демон над людской армией, а Тантра примечала все подробности. Серебра, как она с радостью заметила, было не очень много, но странные выражения на лицах людей тревожили ее.
— Что-то они затевают… — прошептала Тантра, отдавая приказ дракону возвращаться.
Демон понесся обратно к становищу нечистых.
Солнце, последнее солнце ее жизни ушло. Тантра подскочила к гробу, дрожащими руками сорвала крышку и глянула в серое лицо, сейчас самое дорогое. Грэт открыл глаза, и в темноте его зрачки вспыхнули.
Тантра прижалась к нему, не говоря ни слова, все пытаясь впитать в себя этот любимый холод. Грэт поднял руку и погладил ее по волосам.
— Сегодня, родная моя… — прошептал он, поднимаясь из гроба. — Должно быть, красивая будет луна.
— Кровавая будет луна, — сказал подошедший Граф, — и она осветит собою решающий день для Катарии. Вставай, Грэт, пора.
— Мы пойдем через людской мост? — спросила девушка, сжимая руку Грэта и мечтая никогда ее не отпускать.
— У нас нет другого выхода.
— Но они в таком случае будут ждать нас. Они будут готовы.
— У тебя есть другие предложения?
Тантра стиснула зубы. Ей казалось, будто поганая склизкая змея шевелится в ее груди, и яд с клыков капает на сердце.
Нечистые двинулись в путь. Мороз прошел по коже Тантры от дикого, заунывного воя, который издавал Гектор. Он был в привычном своем облике серебристого волка, а в наступившей темноте его глаза горели.
