- Вскоре я начну ритуал, - его голос звучал приглушенно из-за маски. - Скоро, Кэрролл. Тогда у меня будет самое страшное лицо в мире. Лицо, которое будет не совсем лицом. Я обрету силу, которая сделает меня невидимым. - Его сила обладала такого рода властью, о которой никто и подумать не мог. Привлекательная, но все же смертельная. Чтобы заполучить ее, ему придется использовать Констанцию, потомка той, кого фотогрофировал Кэрролл. Если бы только мир знал, что эти снимки не просто хобби, что за каждым скрывается некий секрет.
Но мир был невежественен и великолепен, как и всегда. Чешир собирался преподать людям последний урок в их жизни. Посмотрим, кто улыбнется последним.
Каттенстутский Фестиваль, Ипр, Бельгия
Пиллар и я едим мороженное на Густо д’Италия, одном из самых красивейших мест в Ипре. Не то чтобы мы здесь только за тем, чтобы поесть мороженного, но есть его, глядя на все это сумасшествие вокруг нас - лучший способ уцепиться за здравомыслие.
Каттенстутский парад великолепен. Множество людей, большинство из которых дети, съехались со всего мира, чтобы отпраздновать этот безумный день. Парой секунд ранее, мы протолкнулись через толпу, желая пойти во главе парада. В моем современном наряде Алисы и голубом костюме Пиллара мы похожи на придурков. Люди одеты в кошачьи костюмы, у них кошачьи уши, кошачьи хвосты и они мяукают, как кошки. У девушек на лицах нарисованы усы, а у девочек помладше уши Мики Мауса, наряду со средневековой одеждой и аксессуарами. Выглядело красиво, если бы только не являло собой ужасное напоминание об убийстве котов.
- Это чокнутое местечко, - смеюсь я, держа зонт, который подарила мне Фабиола. Она сказала, что он мне понадобится, но я до сих пор не знала зачем.
- Прямо мечта любой собаки, - курит Пиллар свою трубку. Он выглядит не особо счастливым. Он ищет любой признак, указывающий на присутствие Чешира.
Во время парада, мы проходим мимо знаменитой башни с часами, которые показывают три часа дня.
- Тик-так, что-то не так, - говорит Пиллар.
Я не знаю, что он имеет в виду, но мы проходим мимо колокольни, где огромный колокол звонит, а люди начинают бросать в воздух конфеты.
Красочные марширующие группы начинают заполнять площадь перед знаменитой башней, некогда служившей хранилищем доя одежды, откуда, вероятней всего, сбросили семью Чешира в далеком прошлом, Пиллар посвятил меня во все это этим утром. Он поручил своему шоферу навести справки о биографии Чешира в Ипре.
Большинство детей, одетые в кошачьи костюмы, делают вид будто царапаются, в то время как взрослые размахивают флагом Фламандского льва. Неужели это национальный символ Ипра? Какая ирония, думаю я. Лев на флаге, а ведь в прошлом они уничтожали этот подвид.
- Шарики! - кричу я, словно малое дитя. В небе огромные воздушные шарики собраны вместе и им придали форму большого кота.
Рядом с нами идут юные девушки. Они одеты как Клеопатра, словно дань уважения Египетским кошкам, которых в те времена считали Богами. За ними идут флейтисты в костюмах викингов , с ними танцуют златовласые девушки, чьи волосы перевязаны лентами, будто дань уважения Кельтским кошкам.
Все выглядит довольно обыденно, пока Алиса не замечает повозку с лошадьми, в клетке которой сидит ведьма, умоляющая не сжигать ее. Она держится за прутья решетки и мотает жесткими черными волосами.
- Мне начинают нравится люди, - выпаливает Пиллар, все еще разыскивая взглядом Чешира.
- Почему? Что произойдет с ведьмой?
- В конце вечера, ее сожгут, - Пиллар отталкивает с пути пару разодетых котами ребят. - Гав. Гав, - выдает он им. - Конечно же, сожгут не саму девушку. Сожгут ее кошачью версию. Ты можешь поверить, что на дворе двадцать первый век? Люди до сих пор верят, что коты и ведьмы повинны в их несчастьях.
После меня отвлекает большущая карета, сделанная из кошачьего меха. Она напоминает огромного рыжего кота со страшными челюстями. Зовется вся эта конструкция Колыбелью. Детишки начинают радоваться, завидя ее, пытаясь вскарабкаться на самый ее верх. Любопытно, если эти кошки на колесах полые внутри, поместиться ли внутри обеденный стол и стулья. На мгновение у меня появляется мысль, что если Чешир прячется внутри.
- А вот и Гарфилд, - Пиллар указывает тростью на человека в костюме Гарфилда, который идет рядом с Котом в Сапогах.
Пытаюсь не волноваться, как Пиллар и насладиться парадом хоть ненадолго. Здания вокруг нас просто произведения искусства. Дома в стиле Ренессанс, и тот факт, что вокруг яблоку негде упасть делает меня совершенно счастливой. Опять же, для девушки из психушки, это просто Рай.
Внезапно, парад останавливается, как только мы приближаемся к группе Про - Кошачьих активистов. У них в руках огромные плакаты по защите прав животных, они протестую против жестокости, которым в прошлом подверглись коты в Ипре. Их голоса громкие и сердитые. Вдруг нас с Пилларом отнесло к первому ряду. Когда я протискиваюсь поближе, чтобы рассмотреть кошачьих активистов, у меня по спине бегут мурашки. Пиллар берет меня за руку, в качестве поддержки. То, что мы увидели, быть может, нормально для остальных, но не для нас. На всех активистах одинаковые оранжевые маски. Ухмыляющийся кот, как та маска, что Чешир украл из Потт Шригли.
- Тик - так…. что-то не так, - снова произносит Пиллар, глядя на активистов.
- Думаете, он один из них? - Мне не по себе от мысли, что я смотрю сейчас, быть может, на Чешира и не знаю этого. Он запросто может быть одним из этих типов в маске. Лучше знать дьявола в лицо, чем теряться в догадках.
- Гениально, не правда ли? - Пиллар выглядит возмущенным проделкой Чешира. - У него непреодолимая потребность посетить фестиваль и провести ритуал. Теперь, со всеми этими масками, мы даже не узнаем, кто он. Он снова нас провел.
- Разве это не означает, что Констанция здесь?
- В общем, так и есть, - отвечает Пиллар, в то время как активисты дают дорогу тому, кто продвигается сзади. Похоже, это их лидер, человек, одетый Крысоловом. В его руке дудка, билеты и несколько ухмыляющихся кошачьих масок.
- Это мирный протест, - воздев руки к небесам, он обращается к людям. Я замечаю, что ему далеко за пятьдесят и лицо испещрено морщинами, словно в молодости он любил выпить, и был заядлым курильщиком. Впрочем, у него хороший загар и на нем нет маски. - Все, чего мы просим: пропустите нас к башне, чтобы оплакать наших кошек.
