Корабли флотилии шли по спокойному морю, иногда из воды выпрыгивали мелкие рыбешки, пару раз пролетели какие-то птицы. Птицы? Значит, недалеко должна быть земля. Только бы не пропустить следующий остров. Ведь ночью человеческий глаз видит гораздо хуже, чем днем, а на их кораблях нет и десятой части тех приборов, которые использовались в древние времена. Или попробовать каким-то образом приспособить приборы с яхты мистера Ричардса? Эх, сюда бы техников из главного северного паучьего города! Они бы разобрались…
Найл отправился к коку, быстро перекусил, затем решил проведать пятерых больных пауков и Симеона. Посланник Богини перебрался на яхту мистера Ричардса и зашел в кают-компанию, где совсем недавно эти же пауки допились до бесчувственного состояния. Теперь они тоже были без чувств — но по другой причине.
—Как они? — спросил Найл у подошедшего к нему Симеона. Лекарь расположился в небольшой каюте, остававшейся свободной во время последнего плавания мистера Ричардса, пытаясь разобраться с предназначением лекарств.
Симеон сказал, что он растолок пару таблеток от малярии, смешал с водой и дал выпить диспетчеру. Пока его состояние не ухудшилось и не улучшилось.
«Что такое две какие-то маленькие таблетки этой махине?» — подумал Найл.
—А сколько там всего таблеток? — спросил у Симеона Посланник Богини.
Симеон протянул ему пачку.
—Растолки все и дай кому-то одному. Тому же диспетчеру, например, — предложил Найл. — Раз уж потратил на него две таблетки.
—Ты берешь ответственность на себя?
—А что нам терять?
—Хорошо, — ответил Симеон и удалился. А Найл попытался подключиться к сознанию каждого из пяти северных пауков.
Он быстро понял, что как раз в эти минуты последние силы уходят из старшей Дориной фрейлины. Ей, скорее всего, уже ничто не поможет.
Прямо на глазах Найла она дернулась в последний раз и затихла. Все импульсы, поступавшие из ее сознания, прекратились. Мозг перестал работать.
И зачем ее только понесло проводить тот прощальный ритуал над обгоревшими панцирями неизвестных ей пауков? Если бы она и другие пауки остались на судах, все были бы не только живы, но и здоровы. А так шансов на выздоровление практически не оставалось. Если, конечно, не поможет древнее лекарство. А его в любом случае хватит лишь на одного восьмилапого.
Идею проводить сгоревших пауков в последний путь подал Рикки, вспомнил Найл. Посланник Богини ведь еще удивлялся, что это начальник разведки с таким пылом настаивает на традиционном в северных землях ритуале…
Чего добивается маленький паучок?!
Вернулся Симеон с лекарством. Найл взял из его рук ступку, в которой лекарь уже развел таблетки водой, и направился к пауку-диспетчеру.
— Посланник Богини? — узнал тот. — Мы, наверное, все умрем. Мне так плохо… Мне никогда не было так плохо…
Найл предложил пауку выпить лекарство. Прилагая титанические усилия, потому что каждое движение давалось с трудом, восьмилалый проглотил предложенную смесь. Даже глотательные движения отняли у него много сил, так что он опять растянулся на полу, раскинув в стороны лапы, и погрузился в сон.
Найл порадовался, что лекарство, по крайней мере, не пропало зря: паука не вытошнило. Или количество жидкости было слишком малым для такого гигантского тела, чтобы играть какую-то роль? Только бы лекарства оказалось достаточно.
Требовалось что-то делать с трупом старшей фрейлины. Вернее, что можно было с ней делать? Найл крикнул матросов со своего судна, четверо перебрались на яхту и сбросили тело самки в пучину. Пожелтевший панцирь камнем пошел ко дну.
Опять оставив Симеона на яхте, Найл вернулся на флагманский корабль и отправился к трюму, где размещался Дравиг. Посланнику Богини не потребовалось ничего рассказывать старому пауку: поскольку тот все время ментально следил за перемещениями Посланника Богини, то уже знал о случившемся.
—Если те пятеро умрут, вернее, уже четверо, то на судах останутся только пауки из нашего города, — заметил Дравиг.
—И Рикки с двумя разведчиками, — добавил Найл.
—Как ты считаешь, Посланник Богини, чего хочет начальник разведки?
Найл не успел ответить: у люка, рядом с которым сидел Посланник Богини, свесив ноги в трюм, появился сам Рикки. Начальник отряда и старший в отряде среди гигантских пауков внимательно посмотрели на маленького восьмилапого.
—Мы должны изменить курс, — безапелляционно заявил начальник разведки.
—Что?! — воскликнули одновременно Дравиг с Найлом. — Зачем?
—Я точно знаю, где есть белый порошок, — ответил Рикки. — На том континенте, куда собирался ты, Посланник Богини, мы его можем и не найти. Там он не производился, никакая травка, как ее называли древние двуногие, там не произрастала. Все росло и производилось в других местах, а потом по специальным каналам шло на старый континент. Нужно отправляться в страны, откуда порошки и травка поступали изначально.
—Но ты-то откуда все это знаешь?! — не унимался Найл.
Рикки издал рокочущий смешок и напомнил Найлу, как вытягивал из Салли энергию на глазах у Посланника Богини. Вместе с нею начальник разведки получил и информацию, заложенную в подсознание девушки. Эта красотка, в самом деле, занималась поставкой порошков в свою страну, так что точно знала, что и откуда идет.
—Но она мне говорила, что никогда не бывала в Европе! — воскликнул Найл. — И что всегда мечтала там побывать!
Рикки спокойно ответил, что в той самой Европе наркотики как раз и не производились.
Их везли с Востока. Вот туда их отряду и следует направиться.
—А ты, Посланник Богини, как и обычно увидев двуногую самку, забыл о деле! — высказал свое недовольство Рикки. — И о чем вы все, двуногие, только думаете? Что современные, что древние! В наших городах, в вашем, в горах, в подземельях. У всех одно на уме!
Найл молчал.
Он и не думал глубоко проникать Салли в подсознание, не предполагая, что она является обладательницей важных сведений. По всей вероятности, сама она не считала вытянутую Рикки информацию особо важной. Если бы Посланник Богини задал ей наводящие вопросы, она бы, возможно, и вспомнила, как ездила на Восток, а самой ей не пришло в голову об этом рассказать. Да ведь ей и хотелось скрыть свое прошлое наркокурьера. Более того, по всей вероятности, она прямо с Востока отправлялась в свою родную страну — США. Найл вспомнил карту древнего мира, показанную ему Стиигом, и карты, хранившиеся в диспетчерском центре главного северного паучьего города. Конечно, Салли не использовала окружных путей через Европу. Зачем тратить лишнее время и средства? Просто она высаживалась на другом побережье их континента, не на том, с которого Найл и подчиненная ему флотилия оправились в плавание.
