- Давайте через пропускной, - мельком глянув на удостоверение, распорядился начальник караула и указал на неприметную дверь рядом с воротами.
На пропускном пункте сидевший за бронестеклом рядовой занес мои данные в журнал регистрации, потом прокатал удостоверение в отдаленно напоминавшем копировальный аппарат алхимическом приборе и обернулся к сонному колдуну.
- Пусть проходят, - зевнул тот и положил ладонь на хрустальный шар размером с крупное яблоко.
Лязгнул замок ведущей во внутренние помещения двери; я забрал служебное удостоверение и повел Напалма и Веру на территорию лагеря. Вот только стоило зайти в длинный коридор с глухими стенами, как у меня моментально разболелась голова. Принявшийся рваться с цепи дар ясновидения в один миг высветил вмурованные в стены датчики, но я лишь стиснул зубы и направился к дальней двери.
Какая разница, чем нас тут просвечивают? Не облучают - уже хорошо. А ничего противозаконного мы с собой не тащим. Да если и тащим, что с того? Служебная необходимость, и все дела. Положение позволяет.
Интересно, корочки не получится замылить? Пригодились бы…
- Вы по какому вопросу? - встретил нас уже во дворе командовавший караулом старший сержант. Как мне показалось, визит дознавателя его нисколько не удивил. Частенько, видать, дружинники штрафников на предмет ранее совершенных преступлений трясут.
- Мне одного из командировочных допросить надо, - объяснил я.
- Командировочных? - задумался парень. - Это по линии Патруля. Комендант только штрафниками заведует.
- Ну и?
- К заместителю командира Отдельной первой роты обращайтесь. Вон за тем бараком налево свернете и сразу к штабу выйдете. Только его на месте может не оказаться, чепэ у них.
- Благодарю, - кивнул я и отправился в указанном направлении.
Изнутри лагерь производил еще более удручающее впечатление, чем при взгляде со стороны. Единственное несомненное достоинство - чистота. Ни бумажки, ни бычка. Даже вокруг мусорных баков ни соринки. Ну да при наличии бесплатной рабочей силы это и немудрено. Зуб даю, если работы по профилю нет, штрафников на уборку территории и расчистку снега вокруг лагеря гоняют.
- Чем бы солдат ни занимался, лишь бы он за… - Напалм глянул на Веру и поморщился: - Задолбался, говорю, задолбался. Чего ты так на меня смотришь?
- Если б только солдат, - поежился я.
От вида зарешеченных окошек на приземистых бараках бросило в дрожь. В этих бетонных коробках просто зимовать радости мало, а ведь заключенных еще и на промзону гоняют! И кормят явно какой-то байдой - пока мимо кухни шли, чуть не вывернуло от одного этого запаха. Говорят, человек ко всему привыкает, но не хотелось бы на себе пределы возможной адаптации проверять. Пусть лучше пристрелят - с моим даром тут точно делать нечего. Чокнусь.
Откуда- то неподалеку послышались выстрелы и, памятуя о ЧП, мы немедленно насторожились. Но тревога оказалась напрасной -в небольшом закутке между глухими стенами столовой и арсенала солдаты устроили импровизированное стрельбище и почем зря жгли казенные патроны. То ли тренировались, то ли просто СКС [2] пристреливали.
Вскоре навстречу попались и местные обитатели. Выстроенные в шеренги по четыре человека штрафники в одинаковых ватниках, валенках и ушанках понуро промаршировали куда-то в сторону ворот. Впрочем, у конвоировавших зэков солдат физиономии от счастья тоже не лучились. Замени зимний камуфляж на фуфайки, а карабины на лопаты, и одних от других не отличишь вовсе.
Тут мы подошли к крыльцу штабного здания, и Напалм поспешил избавиться от рюкзака, пристроив его на подметенных от снега ступеньках.
- Ты иди, - кивнул он на дверь. - Мы покурим пока.
- Что?! - возмутилась Вероника.
- Свежим воздухом, говорю, подышим.
- Смотри у меня!
- Долго, поди, ждать придется, - сразу предупредил я.
- Если что, зайдем погреться.
Я взбежал на крыльцо, сдал дежурившим на первом этаже бойцам ружье и спросил, у себя ли заместитель командира Отдельной первой роты Патруля. Тот, по словам караульных, был на месте и никуда вроде уходить не собирался. Решив по такому случаю хоть немного перевести дух, я первым делом посетил туалет, потом наведался в буфет и попросил налить чаю.
А то замерз как не знаю кто, да и мутит уже с голодухи.
Чай оказался бледно-желтой мутной бурдой, и заметивший промелькнувшую у меня на лице гримасу буфетчик предложил плеснуть коньяку.
- Сколько? - поинтересовался я, грея ладони о горячее стекло.
Буфетчик назвал цену.
- Сколько?! - У меня чуть стакан от удивления из озябших пальцев не выскользнул.
Он повторил.
- А чего так дорого?
- Комендант кислород перекрыл, - объяснил жуликоватой наружности парень. Ну да если в буфете окопался, жулик он и есть. - Устроил сухой закон. С целью поддержания дисциплины.
- И что, никак? - потер я большим пальцем об указательный и средний.
- Караульные на пропускном пункте из комендантского взвода, с ними договариваться себе дороже выйдет.
- Есть интерес в поиске альтернативных поставщиков? - заинтересовался я.
- Водку не надо. От нее и навар никакой, и люди дуреют. А вот коньяк или виски для офицерского состава брал бы на постоянной основе. Но с доставкой до буфета, сам понимаешь.
- Посмотрю, что можно сделать.
Я допил чай и отправился на второй этаж. И пусть эта халтурка на тот самый шанс, который выпадает только раз, никак не тянет, но лишняя копеечка никому еще не помешала. С доставкой алкоголя в лагерь, думаю, особых проблем не возникнет, надо только дело правильно организовать. Правда, придется делиться. Ну да мы за сверхприбылями и не гонимся…
- Разрешите? - Я легонько постучал по косяку распахнутой настежь двери и заглянул в кабинет.
Еще бы дверь открытой не была! Так накурено, что хоть стой, хоть падай. И перегаром явственно попахивает.
- Чего надо? - обернулся ко мне дымивший папиросой парень. Невысокий, но крепкий. На петлицах по три квадрата. А цвет лица нездорово-землистый. Курить бы ему поменьше. Да и алкоголем не злоупотреблять. На крайний случай не всякую бормотуху глушить, а что-нибудь покачественней, с не столь высоким содержанием сивушных масел.
- Дружина, юго-западный околоток, - предъявил я удостоверение. - Хотелось бы с Бородулиным Виктором Петровичем побеседовать.
- Во, блин! - фыркнул старший лейтенант. - Мне тоже.
- В смысле?
- Пропали они, вся бригада. И отделение охраны.
- Твою ж мать! - Я без приглашения уселся на стул и с трудом поборол желание стрельнуть у хозяина кабинета папироску. - Когда?
