685
См. прим. к этой главе, выше, Вилия и Нения.
Фродо не причислен к эльфам; он отправляется на Запад по особому благословению и милости Валар(ов), как «Друг Эльфов» и Хранитель Кольца. Однако здесь скрыто еще одно значение, таящееся в символике толкиновского Средьземелья и еще раз указывающее на христианский подтекст трилогии. Шиппи (с.213) сообщает, что с одним из английских святых, согласно древнему преданию, произошло нечто очень похожее. Однажды к аббату Берину, спутнику св. Брендана в плавании к далеким западным землям (ему посвящена поэма Толкина «Имрам», см. прим. к этой главе, выше, Ты как — едешь?..), явилась некая дева и призвала аббата возблагодарить Господа за даруемое Им Берину откровение о Землях Блаженных, что лежат «на запад солнца». «Эту страну, — говорит дева, — перед концом мира Господь отдаст Своим тайным друзьям, и они будут перенесены туда».
В письме к Р.Л.Грину от 17 июля 1971 г. (П, с.410) Толкин пишет: «Корабли эти были специально сделаны и освящены для подобного плавания… они выходили в путь только после заката, но зоркий наблюдатель мог бы, следя за таким кораблем с берега, увидеть, что он не уходит за горизонт, но уменьшается, пока не исчезнет в сумерках. Эти корабли направлялись прямо на Истинный Запад и не шли по искривленной земной поверхности. С исчезновением из виду корабль покидал физический мир. Возврата не было. Эльфы, которые отправлялись этим путем (а также некоторые «смертные»)… покидали «историю мира» навсегда и не могли уже более принимать в ней никакого участия».
Крайний Запад в этих строках совершенно неожиданно предстает как страна Восхода, что порождает новую цепь символических значений. Как литературную параллель к этому месту можно указать повесть К.С.Льюиса «Расторжение брака» (см. прим. к гл.2 этой части, Тьма не вечна и не так уж много места занимает она в мире). Ад в этой повести представлен как страна вечных сумерек, где солнце еще не зашло, но вот–вот зайдет, а рай — как страна вечного восхода, где солнце вот–вот взойдет, но все никак не всходит. Читатель легко может догадаться, что, когда сумерки все–таки превратятся в ночь, а восход — в день, наступит Конец времен и окончательное разделение ада и рая («расторжение брака»). По аналогии с Льюисом, есть у Толкина и место вечных сумерек — Мордор.
В письме к Э.Элгар (сентябрь 1963 г., П, с.328) Толкин пишет: «Фродо был послан за Море (или получил разрешение туда отправиться) для исцеления — если только еще мог обрести его прежде своей смерти. «Уйти» он был обречен рано или поздно — никто из смертных не мог и не имел права навечно остаться на земле, в пределах Времени. Запад назначен был стать для Фродо одновременно чистилищем и наградой — только не навсегда: пребывание в Валиноре должно было стать для него периодом душевного мира и раздумий, и время это было дано ему, чтобы он обрел более ясное понимание своей роли в истории Средьземелья, ее малости и одновременно величия и при этом остался бы пока во Времени и жил среди первозданной красоты «Арды незапятнанной», Земли, которой не касалось Зло». Далее Толкин пишет, что Бильбо отплыл на Запад потому, что «все еще носил печать Кольца, которую необходимо было изгладить окончательно, — а именно след гордости и чувства собственности. Конечно, Бильбо был уже очень стар и в мыслях у него царил беспорядок, но при случае «черное пятно» все же нет–нет да обнаруживало себя», — например, при встрече с Фродо в Ривенделле, когда он называет Кольцо «своим» и выражает желание на него поглядеть (там же).
В письме к Р.Л.Грину от 17 июля 1971 г. (П, с.410) Толкин пишет: «Что до Фродо и других смертных, то они могли обитать в Амане лишь некоторое время — одни меньшее, другие большее. У Валар(ов) не было ни возможности, ни права дать им «бессмертие». Их пребывание там являлось для них «чистилищем», но таким «чистилищем», где они обретали мир и исцеление и откуда они рано или поздно уходили (то есть умирали по собственному желанию и по собственной воле), но куда — эльфам было неизвестно».
«Приложения» к ВК Толкин писал одновременно с подготовкой в печать остального текста. Именно они послужили причиной большого перерыва между выходом второй книги (середина ноября 1954 г.) и третьей (20 октября 1955 г.). Первоначально «Приложения» должны были составить целый том, однако издательская спешка заставила Толкина сократить их.
См. прим. к гл.11 ч.3 кн.2.
См. прим. к гл.1 ч.2 кн.1.
См. прим. к гл.11 ч.3 кн.2.
Подобий Лаурелина Золотого в Средьземелье не сохранилось.
См. прим. к гл.3 ч.1 кн.1, Гилтониэль! О Элберет!
См. прим. к гл.5 ч.2 кн.1, Темное пламя Удуна.
О племени людей в Сильм. говорится следующее: «Младшие дети Илуватара проснулись в стране Хилдориэн на востоке Средьземелья с первым солнечным восходом. Но в первый раз Солнце взошло на западе; поэтому глаза первых людей были устремлены в ту сторону и ноги сами вели их на запад. Элдары называли людей Атани, что значит «Второй Народ»; называли они их также Хилдор(ы) — Идущие Вослед, и многими другими именами: Апанонар(ы) — Послерожденные, Энгвар(ы) — Болезненные, Фиримар(ы) — Смертные; также они величали их Захватчиками, Чужаками, Непостижимыми, Сами Себя Проклявшими, Тяжкорукими, Боящимися Ночи и Детьми Солнца.
…Случилось так, что никого из Валар(ов) не было в Хилдориэне в час пробуждения Эдаинов, дабы указать им путь или призвать в Валинор; поэтому люди впоследствии боялись Валар(ов) больше, нежели любили, и не донимали их, поскольку ум их был в разладе с Вышними, а сами они находились в постоянной борьбе со всем миром. Тем не менее Улмо думал о них… и послания Улмо часто приходили к людям с морскими приливами и речными волнами. Однако люди всегда были неискусны в распознавании его вестей, а во времена, предшествовавшие их дружбе с эльфами, и вовсе их не понимали. Однако воду люди все же любили, и сердца их на берегах рек и морей бились сильнее, хотя они и не разумели посланий Улмо. Говорят, на своих путях они вскоре повстречали Темных эльфов (см. прим. к гл.3 ч. 1 кн.1, Высшие эльфы. — М.К. и В.К.) и подружились с ними; так в младенчестве своем люди стали спутниками и учениками этого древнего народа, скитальцев эльфийского племени, которые никогда не знали пути в Валинор и для кого Валар(ы) были не более чем слухом и далекой легендой.
…Дети человеческого племени умножались и селились на западе, севере и юге и радовались радостью утра, того раннего утра, когда еще не высохла роса и зелен каждый лист.
Но утро коротко, и день часто не исполняет его обещаний… Эльфы были бессмертны, и мудрость их умножалась из века в век, и ни болезнь, ни зараза не причиняли им смерти. Тела их были, однако, сотворены из персти земной и могли быть уничтожены; в те дни эльфы гораздо больше напоминали людей, нежели в поздние эпохи, поскольку тогда огонь их духа, с течением лет пожирающий изнутри тела их, обитал в них еще не так долго. Люди же были более хрупки, чем эльфы, их легко было убить, и они могли умереть по несчастной случайности, а исцелялись труднее; к тому же люди были подвержены болезням и хворям, старели и умирали. Что происходило с их душами после смерти, эльфы не знали. Некоторые говорили, что люди идут в чертоги Мандоса (Вала(ра), который представляет собой у Толкина аналог бога смерти языческих мифологий. — М.К. и В.К.), но пребывают там отдельно от эльфов; и только сам Мандос, слуга Илуватара, да еще Манвэ знают, куда отправляются люди, когда кончается срок их ожидания в этих безмолвных чертогах близ Моря Внешнего (см. прим. к гл.1 ч.2 кн.1. — М.К. и В.К.). Никто еще не возвращался из обителей мертвых, кроме Берена, сына Барахира, чья рука касалась Сильмарила; но после возвращения Берен не говорил уже ни с кем из смертных. Возможно, судьба людей после смерти неподвластна Валар(ам): в Музыке Айнур(ов) (см. прим. к Приложению Б. — М.К. и В.К.) о ней не говорится ничего» (с.122–124).
В другой главе (с.47) говорится: «Илуватар знал, что люди, затерянные среди бурь и водоворотов этого мира, часто будут блуждать неверными тропами; он предвидел, что они не используют своих даров так, как было назначено, и рек: «В свой час и это племя увидит, что все, что бы они ни делали, служит в конце концов лишь к вящей славе трудов Моих». Однако эльфы догадывались, что люди часто огорчали Манвэ, который знал многое из мыслей Илуватара; ибо эльфам казалось, что из всех Айнур(ов) (Айнур(ы) — то же, что и Валар(ы), только в число Айнур(ов) включены и те ангелы, что не связаны с судьбой мира; см. комм. к Приложению Б. — М.К. и В.К.) люди больше всего напоминают именно Мелкора (см. прим. к гл.5 ч.2 кн.1, Темное пламя Удуна. — М.К. и В.К.), хотя тот всегда боялся людей и ненавидел их — даже тех, что служили ему».
