Знакомая мне Черри Ли сильно изменилась. Сейчас, глядя в её глаза, я чувствовал бесконечную гордость и внутреннюю силу Богини. Той, кто выше всех живых. Я не смог долго смотреть в эти глаза и отвёл взгляд. Какой же она была при жизни, раз лишь её статуя — слепок из камня — транслирует настолько мощные чувства?
Я глубоко вдохнул и выдохнул, успокаивая бурлящие эмоции. Как же странно! Но статуя изображала не только Черри. Позади неё росло небольшое деревце вишни. Опустив взгляд, я понял, что статуя парит в десятке сантиметров над полом и под её ногами пол усеян остроконечными пирамидками.
Бух!
Мужчина в бинтах рухнул на колени перед статуей и содрогнулся всем телом. Он рыдал.
— Грустно как-то, — пробормотал Боря.
Сразу после его слов я почувствовал неуловимые изменения в пространстве вокруг себя. Тело мумии перестало содрогаться и за несколько секунд усохло, уменьшилось. Некоторые бинты истлели и опали на пол, другие потемнели и стали коричневыми. А потом метаморфозы прекратились.
— Это теперь не иллюзия! — испуганно воскликнул Боря.
— И правда…
Тело мумии было настоящим. Я медленно прошёлся вокруг статуи и сидящего на коленях мужчине, не понимая, что делать дальше. Похоже, я только что просмотрел историю этого человека. Он пришёл сюда, увидел статую, упал на колени и так и остался сидеть на долгие годы. Судя по его реакции, он лично знал Анубис. Сколько тысяч лет прошло с тех пор, как он попал сюда? Страшно подумать.
Я остановился, мысленно прикидывая, как действовать дальше.
Вспышка!
Я оказался за пределами пирамиды, на землях песка.
— Хрю! — с негодованием вскрикнул Боря. — Надоело!
Я быстро огляделся и нашёл взглядом одиноко идущего в пустыне человека. Я понял, что означают странные видения. Они показывают дорогу избранных. Тех, кто смог попасть в пирамиду. На этот раз посетить то, что оставила после себя Анубис, решила молодая на вид девушка.
Я силой мысли перенёс своё иллюзорное тело и оказался рядом с ней. Розовое кимоно с бантом за спиной. Абсолютно спокойное лицо, без единой эмоции. Длинные чёрные волосы до пояса.
Как и в случае с Черри, я узнал эту девушку. Като из лаборатории, которая стала Богиней Аматэрасу на Терре. Девушка, которая осветила мою жизнь, когда я находился в непроглядном мраке в ожидании смерти. Именно с ней мы выбирали имя для нашего будущего ребёнка, её я всерьёз рассматривал как ту, с кем мог бы провести всю жизнь.
— Что с тобой? — тревожно спросил Боря.
— Ничего, — сипло ответил я и подавил желание дотронуться до иллюзии. Пусть прошлое останется в прошлом.
Я отступил на несколько шагов от Богини Аматэрасу. Она же остановилась на границе с землями песка. Может, разговаривает со своим жидким чипом?
Наконец, Като медленно пошла вперёд. В её руке материализовался закрытый веер. Она тихонько взмахнула им, и перед ней закрутились десятки ветряных смерчей, что пронеслись по песчаной земле, сотнями уничтожая гулей и зверей. Я успел заметить, как на секунду на веере появилось четыре Грани узора.
Вот она — мощь артефактов Богини Аматэрасу. С помощью своего веера девушка без проблем прошла половину пустыни. Один взмах — и сколько бы гулей впереди ни было, вихри убивали всех.
Когда начали появляться иллюзии, Аматэрасу вытащила ожерелье, сделанное из круглых красных бусин и подбросила его перед собой. Ожерелье увеличилось в воздухе и закрутилось вокруг неё. На каждой бусине горело по три-четыре Грани узора. Иллюзии, которые подходили слишком близко, сгорали за мгновение в красном пламени.
— Вот это мощь, — пробормотал я. — Она даже родные узоры ни разу не использовала. Только артефакты.
— Жаль, что она иллюзия, — расстроился Боря. — Попросили бы у неё одну бусинку на время…
Я хмыкнул. Хорошо хоть, что Боря не забрать предложил. У Богини-то.
Аматэрасу шла сквозь земли песка, особо не напрягаясь. Если она видела слишком сильную иллюзию — указывала на неё пальцем, и одна из бусинок врезалась в неё, сжигая. Но чем ближе Аматэрасу подходила к пирамиде, тем более мощными были охранные миражи.
Во времена, когда жила Аматэрасу, гули и звери были сильнее, — вдруг сказала Алиса. — И иллюзии тоже. Похоже, что тысячелетия всё же ослабили это место. Или ниппонцы постоянно совершают набеги на пески, стараясь пробиться к тем песчаным воинам.
Я согласился с Алисой. Когда тут проходил я — не видел ни одного гуля пяти атрибутов. Аматэрасу же частенько приходилось их уничтожать.
Девушка замедлилась, когда приблизилась к пирамиде. На её лбу вдруг вспыхнули четыре точки, глаза изменились — исчезли зрачки и радужки, вместо них проступило четыре жёлтых кольца. Причём если самые большие, крайние кольца, лежали в плоскостях глаз, — то вот остальные три немного выступали за их пределы. Выглядело необычно.
Глаза Тельца, — с волнением сказала Алиса. — С помощью них Нипонцы делают артефакты с многограневыми узорами. И в момент посещения пирамиды Аматэрасу имела четыре звезды, а не пять. Она не на пике своих сил.
Девушка осмотрелась, уделяя пристальное внимание почве. Затем встряхнула правым рукавом, и из него выпало несколько маленьких фигурок, которые увеличились в размерах. Это были куклы с большими глазами и игрушки. Я даже узнал одного — оранжевого покемона. Като очень любила японскую анимацию и не раз мне о ней рассказывала.
Живые аниме-куклы побежали вперёд и столкнулись с воинами в песчаных доспехах, которые вылезли из-под земли. Раздался грохот, земля затряслась. Я с удивлением смотрел, как ожившие куклы на равных сражаются с существами, чья сила, по словам Алисы, примерно равна Грани Экситы.
— Это… — я даже слов не нашёл. Куклы использовали узоры! Причём не обычные, а очень сложные, с четырьмя-пятью Гранями.
В руках Аматэрасу появился белый зонтик с красными точками. Она раскрыла его, и на нём засиял большой фиолетовый узор. Следом за ним — вспыхнули пять Граней. Из зонтика вылетели белые лучи и вошли в тела кукол. Эффект был схожим с режимом берсерка — куклы и игрушки взбесились и потеснили воинов.
Аматэрасу сложила зонтик и легко взмыла вверх, стремительно приближаясь к пирамиде. Но вдруг пространство вокруг затряслось. Перед Аматэрасу из воздуха соткался огромных размеров… Сфинкс! Человеческая голова и тело льва — это, определённо, сфинкс!
Аматэрасу замедлилась и закусила нижнюю губу. Девушка и статуя не сводили взглядов друг с друга. Наконец, Аматэрасу неохотно подняла тонкую, изящную ладонь. Из её пальца выстрелила капелька крови и влетела в тело сфинкса.
Взрыв!
Сфинкс лопнул, высвободив огромное количество песка, который дождём осыпался вниз. Аматэрасу спокойно продолжила путь. Я поспешно догнал её, и мы вместе влетели в образовавшийся в пирамиде проход.
Будущая Богиня будто уже бывала здесь. Она уверенно летела по пустым коридорам, пока не оказалась в зале со статуей. Аматэрасу огляделась, затем повела рукой, и в её ладонях появился крупный серебряный компас. Она посмотрела на него, захлопнула крышку и двинулась к монументу. Моё тело снова стало реальным, но я уже не удивился.
Когда Аматэрасу остановилась рядом с мумией, напротив статуи Анубис, я почувствовал непонятную сильную грусть. Две девушки будто смотрели друг на друга через тысячелетия. Черри — высокая, статная, гордая, сильная. Като — тихая, хрупкая, но при этом не менее гордая, чем Черри.
Если этот момент запечатлеть на холсте, то он станет легендой, — шёпотом сказала Алиса.
Я, не способный выдавить ни слова, согласно кивнул. У меня пересохло горло.
— Черри, — вдруг прошептала Аматэрасу. Она протянула ладонь и погладила каменную руку статуи.
Голос у девушки был очень мелодичный, красивый. Если раньше где-то глубоко внутри меня и были сомнения в том, что эта девушка — Като из лаборатории, она же Богиня Аматэрасу, то сейчас, когда она произнесла имя Черри, они полностью развеялись.
Девушка постояла немного перед статуей, а затем уверенно направилась к единственному источнику света, в конец зала. Я сопровождал иллюзию, а во мне поднималась сильная печаль. Так жаль, что я никогда не встречусь и не поговорю с Черри и Като…
