Когда Ру понял, что чтобы вырвать у нее руку ему пришлось бы применить силу, он прекратил попытки и пожал плечами.
— Анита, это Беттина. Она и ее друзья здесь на свадьбе своего лучшего друга.
— Блондинка в майке Невеста?
— Как ты догадалась? — Он улыбнулся, но его глаза смотрели на меня, пытаясь понять, что я буду делать. Если бы он был моим настоящим парнем, а не фиктивным, я повела бы себя более агрессивно, а так… — Так как же Беттине и ее друзьям пришло в голову, что ты пойдешь дальше простого флирта?
Он посмотрел на женщину на его руке. — Я не совсем уверен.
Рыжая сказала: — Ты лживый ублюдок, вовсю флиртовал с нами своей задницей. — Ее руки были на тонких бедрах, маленькая грудь агрессивно выставлена вперед. По ее бледному веснушчатому лицу и плечам пошли солнечные ожоги.
Мика и Натаниэль оторвались друг от друга. — Ты просто чересчур очарователен, Уайетт — сказал Натаниэль, обняв Мику, который обычно не проявлял настолько публичной демонстрации привязанности к Натаниэлю. Он любил нас обоих, но ему все еще было немного не по себе на публике со своим первым в мире парнем, теперь уже женихом. Было забавно видеть, что он чувствовал из-за того, что должен обозначить территорию подобным образом, и, вероятно, это был идеальный способ извиниться перед Натаниэлем.
— А теперь тебе придется подождать своей очереди, Уайетт, потому что я направляюсь к ним — сказала я, указывая на Мику и Натаниэля. Они подошли ко мне, все еще держась за руки.
— Эй, Натаниэль, мы собираемся участвовать в гонках или ты будешь продолжать целовать своего парня? — кричал незнакомый мужчина с другого конца бассейна. Он был высокий, стройный, но достаточно мускулистый, чтобы иметь собственные шесть кубиков. Держу пари, что он занимается каким-то видом спорта в колледже.
— Дай мне минуту, поцеловаться с моей девушкой, и я буду на месте — сказал Натаниэль.
— Мне все равно, кого ты целуешь — просто давай сделаем это, если, конечно, ты не хочешь признать, что мы победили.
Натаниэль взглянул на рыжую и другую брюнетку, а затем снова на высокого парня у бассейна.
— Тебе все равно, кого я целую, правда?
Высокая брюнетка подняла руки и покачала головой, отступив.
— Извините, но все это слишком странно для меня.
Рыжая выглядела вызывающе. — Я все еще в игре, если ты это имеешь в виду. Идиот, кричащий на нас, — мой парень, Рэнди, и я хотела бы посмотреть, действительно ли ему все равно.
Рыжая подошла к Натаниэлю и Мике. Она была почти такого же роста, как Натаниэль, но казалась нежной рядом с ним. Она была из тех людей, у которых были тонкие кости и хрупкая фигура, при этом не выпирали ребра, и почти не было груди и задницы; она была худой из-за генетики, а не от голодания. Она выглядела мягкой, как будто у нее практически не было мышц, но из-за худобы она думала, что была в форме, а это не то же самое, что быть по настоящему в форме. Как по мне, самой лучшей ее чертой были большие карие глаза, но эй, это же не я с ней флиртовала.
Натаниэль улыбнулся ей и сказал: — Подожди, сначала я спрошу свою девушку, как она к этому относится. — Тогда он подошел ко мне, все еще мокрый, но теперь его лицо было удивительно сухим благодаря Мике. Я посмотрела вниз и обнаружила, что большая часть одежды Мики теперь была мокрой, как будто он что-то пролил на себя. Они и не пытались удерживать пространство между собой. Мика хорошо поработал над собой, чтобы так целовать его на публике; возможно, это была его версия примирительного поцелуя.
Я повернулась к Натаниэлю, и мы оба улыбались, потому что гордились нашим общим парнем, таким смелым и владеющим своими чувствами. Теперь его улыбка была настоящей, без гнева. Мы приблизились, нежно обнимая друг друга. Наши руки и наши тела скользили настолько близко друг к другу, насколько позволяла одежда, хотя его плавки были почти не в счет. Он был уже немного счастливее от поцелуя с Микой. Если мы продолжим поцеловаться в том же темпе, то ему в спидосах может стать не совсем удобно. О чем я ему и сказала.
— Я рискну — сказал он и наклонился, на эти несколько дюймов, к моему лицу. Наши губы точно знали куда идти. Мы целовались с губами, языком и, наконец, слегка, зубами. Если бы он не собирался плавать сразу после этого, я бы использовала больше зубов, но спидосы могли такого не выдержать.
Мы закончили поцелуй медленно, неохотно. На мгновение мы забыли, где были и почему устраивали шоу. Просто потерялись друг в друге. Какое-то время мы просто стояли, пытаясь оправиться от этого и вернуться к реальности вокруг нас.
— Ух ты — сказала одна из женщин.
— Рэнди никогда так меня не целовал — сказала рыжая. Она была почти рядом с нами, как будто это была очередь в кабинку для поцелуев.
— Меня никогда так не целовали — сказала Беттина.
Рыжая уже коснулась плеча Натаниэля, словно пытаясь повернуть его от меня к себе, явно с намерением поцеловать. Я не думаю, что Натаниэль сделал бы это, но Эдуард встал между ними на всякий случай.
— Нет, мы не будем провоцировать их на ссору. Мы собираемся вернуться к гонке, выиграть их деньги, и закончить на этом.
— Эй, — сказала рыжая, — не твое дело, кого он целует, если только ты не его отец или что-то в этом роде, а у отцов нет такого пресса. — Ей удалось сделать комплимент и оскорбить его в одном предложении. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что Эдуард достаточно взрослый, чтобы годиться в отцы Натаниэлю. Я никогда не думала об их возрасте в таком ключе, но подсчеты не врали. Черт, это меня беспокоило, хотя я не была уверена, почему.
— Почему ты так уверен, что победишь? — Спросила Беттина, все еще держась за Ру.
Эдуард посмотрел на нее, больше своим взглядом, чем Теда. От этого она двинулась, встав позади Ру, хотя так и не отпустила его руку. Это заставило меня задуматься о Беттине, потому что она увидела опасность в его взгляде.
— Подождите, вы, ребята, сделали ставку на победу? Это не похоже ни на кого из вас, — сказала я.
— Некоторые из мужчин думали, что это будет слишком легко, поэтому Тед предложил дружескую ставку — сказал Ру, пытаясь заставить Беттину отпустить его руку, не причиняя ей вреда.
— Они подразумевали, что они молодые гребаные кексики, а некоторые из нас уже больше гребаные пончики — сказал шериф Руфус Мартинес, возвращаясь к столу с чем-то фруктовым в высоком стакане. Он был большой парень, около шести футов и трех дюймов, и я узнала, что он играл в футбол в колледже, он не был достаточно быстр для профи, но все равно когда то был в хорошей форме. А сейчас… он похлопал по округлости своего живота, который был уже достаточно велик, что бы начать беспокоиться о проблемах с сердцем.
— Это моя вина. Я единственный, кто так сильно любит пончики.
— Не сладости твоя проблема, Руфус — сказал Эдуард с акцентом Теда. — А жирное мясо и крахмал.
— Ты начинаешь говорить как моя жена, Тед, — сказал он, опуская свою массу в кресло, которое угрожающе прогнулось. Видимо, он набрал вес во всем; живот просто отвлекал от остального.
— Но почему Уайетт и Натаниэль плыли друг против друга, если наши-против-ненаших? — спросила я.
— Мы оба выиграли наши первые заплывы — сказал Натаниэль.
— Мы плывем или нет? — Крикнул Рэнди с края бассейна.
Натаниэль улыбнулся и сказал: — Я сейчас вернусь.
— Он так уверен, что победит? — спросила я.
— Победить или проиграть, это быстро — сказал Руфус.
Мика наклонился и прошептал: — Я поболеть за Натаниэля; Помоги Уайетту избавиться от Беттины. — Он отправился к другим наблюдающим за гонкой. Я осталась лицом к лицу с Ру, гм, Уайеттом и красавицей на его руке. Она была хорошенькой или была бы таковой, если бы перестала хмуриться и цепляться за Ру мертвой хваткой, так, что без применения силы не оторвать.
Родина наклонилась и прошептала: — Пожалуйста, Анита.
Я посмотрела на Ру, на этот новый более уверенный образ и на тело, которое обычно было полностью скрыто, его излюбленной, мешковатой одеждой. Когда я уставилась на него, то его взгляд стал менее уверенным, и почему-то мне не хотелось делать его несчастным. Он казался счастливее, чем когда-либо. Может быть, это была игра, а может это притворство и делало его счастливее.
