Наверное, самый распространенный в сопредельных Мирах миф — это бессмертие эльфов. Хотя людей конечно можно понять — что еще приходит в голову, когда встречаешь юного остроухого красавца, которого еще твоя прабабушка видела, при чем точь-в-точь таким же? При этом вера в эльфийское бессмертие ни разу не помешала людям в войнах с перворожденными, из чего напрашивался вполне логичный вывод, что своей смертью эльфы не мрут, а вот от стрел, мечей, ядов и удавок — аж бегом! От таких мыслей становилось немного стыдно за свой народ, и я с упоением думала, что я-то, в отличие от говорящих приматов — хотя бы наполовину дракон.
Саатарские войны в имперском издании описывались однобоко, и мне неоднократно приходилось отвлекать Лайса от управления фургоном и его собственных размышлений, требуя ответа, отчего это, к примеру, великие перворожденные при виде каэтарской армии забивались в лесную чащу, вместо того, чтобы дать наглым людишкам достойный отпор.
— Все не так просто, — втолковывал мне он. — Воинская мощь защитников Леса и прибывших из-за океана захватчиков была приблизительно равна, но вот магия… Понимаешь, Галчонок…
Это так забавно звучит: на "уроках" Эн-Ферро говорит со мной на каэрро, а слово "галчонок" произносит по-русски. Интересно, как воспринимается это мое "имя" на слух аборигена?
— … эльфийская магия принципиально отличается от человеческой: она не слабее, нет, но для ведения военных действий подходит не очень, так как направлена в большей степени на созидание, и в арсенале их волшебников слишком мало боевых заклинаний, чтобы они могли достойно ответить людским колдунам. А люди, мало того, что умеют, так еще и редко когда пренебрегают даже самыми темными своими знаниями. В ход шло все: некромантия, магия крови, призыв демонов, насылание всевозможных проклятий…
— Знаешь, Лайс, — я поежилась, — после твоих слов, мне не очень хочется учиться в человеческой школе волшебства.
— А это зря, — заявил магистр Пилаг, чья магия тоже была далека от людской. — Все вышеперечисленные мной действия можно использовать и в вполне мирных и даже благородных целях.
Предположить, как это можно использовать в мирных и благородных целях некромантию или демонов, мне фантазии не хватило, и потому я снова вернулась к книге.
Наскоро пролистав страниц двадцать, где описывались подвиги и разбирались тактические ошибки генералов прошлого, я наконец-то дошла до того, чем же все-таки закончилась вся эта возня: в результате нескольких попыток экспансии и стольких же попыток прийти к мирному сосуществованию, Империя отхватила обширные земли на восточном побережье Саатара. И с тех пор колонии, к ужасу проживающего в них люда, периодически становились плацдармом для высаживающихся в Западных землях имперских войск, одержимых в очередной раз желанием заполучить силу, власть и бессмертие. Последний раз это было лет тридцать назад, во времена правления Растана Первого. К вящей радости колонистов, обычно очень мирно соседствующих с эльфами, его величество скоропостижно скончался в самом начале кампании, а наследник, нынешний император, планов родителя не поддержал, и брошенную на завоевание Лар'эллана армию с позором погнали назад на Каэтар.
Судя по всему, автор целиком и полностью поддерживал политику Растана Второго, расписывая, какие перспективы открываются перед жителями обоих материков после заключения мирного договора. Естественно, в большей выгоде, как и следовало ожидать, оставались люди. Эльфы же должны были возрадоваться одному тому, что теперь их перестанут завоевывать и разрешат посещать Империю. Это при том, что с большинством государств Каэтара у перворожденных вполне дружеские отношения уже очень и очень давно (кроме Рейланы, где сердце эльфа считается изысканным деликатесом, а уши — оберегом от сглаза). И нужна им при таком раскладе эта Империя?
— Нужна! — заверил меня Лайс, к которому я вновь обратилась за разъяснениями. — Ты политическую карту Тара помнишь? Восточный материк — лоскутное одеяло: сотня мелких царств, королевств и княжеств. Кроме Каэтарской Империи, которая занимает почти всю северную часть континента. Так теперь подумай, какое из людских государств представляет для остроухих реальную угрозу, и с кем бы им лучше подружиться?
Трактовки Эн-Ферро как правило выгодно отличаются от книжных истин доступностью повествования, а потому я забросила недочитанный том, и засыпала карда возникшими за время чтения вопросами. Выяснить удалось следующее: Империя не так уж плоха, Эльфийский Лес далеко, между ними океан и в настоящее время — мир, а я забиваю голову всякой ерундой.
— Ты же сам велел читать! — опешила я.
— А теперь не велю, — заявил Лайс, гордо расправляя плечи, и по-видимому живо представляя свой зад на позолоченном троне вместо той ободранной деревяшки, что заменяла сиденье возницы. — Теперь я велю тебе отложить книжку и заняться делом.
Под делом предполагалось совершенствование моих врожденных магических способностей. Но как совершенствовать то, чего я в себе абсолютно не ощущаю? Закрыться от ментального сканера — да. Позволить Эн-Ферро влезть ко мне в голову и показать ему какую-нибудь гадость, наложив картинку поверх блоков — тоже да. Все остальное — трижды нет.
Кард пытался мне что-то объяснить, но источники силы, к которым он обращался, были для меня недоступны, а как подступиться к тем, которые вполне явственно ощущала я, он не имел ни малейшего представления. Все-таки людская и кошачья магия Пилаг действительно слишком разные.
Через пять или шесть дней пути Эн-Ферро пришла в голову другая "замечательная" идея — научить меня обращаться с мечом.
— Ну, считай, пол дела сделано, — заявил он, когда я взяла в руки оружие. — Вид у тебя очень грозный.
После трех вечеров занятий маг-наемник убедился, что первой половиной придется удовлетвориться — кроме грозного вида мне не удавалось ничего, и клинок в моих руках вряд ли сможет навредить кому-либо, кроме меня самой.
— Хорошо, — смирился с провалом очередного начинания мой учитель. — Но совсем без оружия на Таре нельзя.
В следующем же поселке он купил мне коротенький кинжальчик в узорных ножнах, убедился, что я худо-бедно смогу его быстро вытащить, и показал несколько самых уязвимых на теле мест.
— Если нужно просто ранить и обездвижить, смотри, — бьешь сюда или сюда. Здесь, здесь и здесь проходят артерии — зацепишь любую — наверняка убьешь.
Ну, в принципе, если мой противник изволит пару минут постоять спокойно, дав мне возможность хорошенько прицелиться…
— В общем, кричи, если что, — оптимистично закончил свои уроки Лайс.
