— Что Вам от меня нужно? — устала от предисловия Шелара.
— Мне нужно, чтобы Вы стали моей женой.
Глядя на её приоткрывшийся от удивления рот, Шейлирриан предупреждающе поднял руку.
— Фиктивно, разумеется. И временно. Вы уже в курсе, что Наследник престола — я. Если отец не будет найден до осени, мне нужно будет принять корону. И этого я не смогу сделать, не будучи женатым, это Закон. И Вы можете помочь мне его преодолеть.
Шелара задумалась, неосознанно глядя в окно. Там над кронами дальних деревьев загорался румяный закат, золотил их, запекал чистое небо.
— Почему бы Вам не сделать это предложение помощнице? У Вас, как я заметила, очень доверительные отношения. Она красива и, наверняка, знатна.
— Это невозможно. По тому же Закону, Наследник не может сочетаться браком с дочерьми Старейшин, чтобы не множилось влияние Князей на страну. И, хотя Айшариль предана мне, она остаётся предана и отцу, а другой женщиной я так и не обзавёлся. Не думал, что действительно понадобится.
— Так Вы подозреваете собственную советницу? Доверяй, но осторожно?
— Это негласный закон Шанакарта.
— Следовательно, мне тоже нужно осторожно доверять Вашим предложениям. В чём подвох?
— Подвоха нет. Я нанял Шерри как Вашего телохранителя. Уверяю, ему можно доверить дыхание. За Вашу помощь я готов заплатить. Как только мои цели будут достигнуты, мы сможем проститься.
— У Вас практикуют развод? Прогрессивно.
— Нет, в них, как правило, нет необходимости. Но мы инсценируем Вашу смерть. Вы получите деньги, а я — трон. Выгодное предложение.
— Смотря, сколько Вы предлагаете.
— Сколько Вы получили за брошь?
— Шестьдесят золотых.
Арши пренебрежительно фыркнул.
— Продешевила? — догадалась Шелара.
— Да. И я Вас обманывать не буду. За Вашу услугу я предлагаю десять тысяч золотых.
— Сколько? — не сдержала чувств Шелара, не в силах постичь эту сумму. Это целое состояние! Невероятно!
— Десять тысяч золотых. За роль жены. Без обязательств. Только видимость. Сможете сыграть благородную супругу?
Шелара вздохнула, переводя дыхание. Денег, что предлагает Принц, хватит на реконструкцию Алессано, хватит на новую жизнь для графства Карриан. И для неё тоже хватит. Это окупит все мечты, ранее казавшиеся несбыточными.
— Действительно, выгодное предложение.
— Так Вы согласны?
Девушка молчала и смотрела в окно. Там внизу, на пёстрой ровной дороге стояла беловолосая фигура в чёрном одеянии. Шерри что-то говорил скромно одетому служащему усадьбы, кивал на какие-то бумаги и указывал на невидимые отсюда строки. Не к месту вспомнился их спор на клинки. Шелара улыбнулась и обратила лицо к Шейлирриану, спокойно ожидавшему ответа.
— Я согласна.
«— Это королева. Она ходит как угодно. — Кому, простите, угодно? — Тому, кто играет»
к/ф «Д´Артаньян и три мушкетёра».
Обитель Ветров. Так ласково называли арши самую высокую башню замка Шанакарт. Она гордо и величаво несла свою увенчанную пикой голову над остальными и суровым дозором стояла над Империей. Казалось, от её тяжелого невидимого взора не укрывалось ничего, что происходило в Шанакарте, да и за его пределами. Некоторые улавливали ледяную надменность в её обращённых к далёкому Материку глазницах арок.
Иллиабель Инниар, прелестная супруга Наместника с лукавыми сиреневыми глазами, поправила на плечах белую шёлковую накидку, обшитую тонким кружевом, и подошла ближе к гладким перилам смотровой площадки. Как на чужой широко раскрытой ладони предстал перед ней зеленеющий Шанакарт, и сердце, как впервые, забилось чаще. Вершина мира, просоленная океанским бризом. Здесь даже дышалось по-иному, здесь она сама ощущала себя иной.
Цепочка островов, явившихся миру по воле первого правителя арши, причудливо выложила на поверхности океана тело неповоротливого ящера. Там вдалеке — «голова», портовый остров, наполненный приветствиями всем гостям с Материка, шумом торгов, диковинными вещами и всевозможными наречиями. Ближе — «тело», изогнутая длинная полоска суши, держащая над волнами столичный град, застроенный каменными цветными особняками. Прекрасная обитель народа арши, над которой высоко тянулся к небесным просторам обсидиановый замок, вечный страж и хранитель. Если бы Иллиабель сейчас обернулась, то увидела бы остров «хвост», заканчивающийся острой грядой рифов, приют ремесленников всех мастей, оружейников, ювелиров, мастеров… Четыре «лапы» неправильной формы и ещё четыре крупных острова, окружавшие тело «ящера» были владениями восьми Князей, составлявших Совет Старейшин, и носили их имена — Реттуарт, Флорентлер, Дювиалар, Варшестель, Тайконер, Вилькортин, Инниар, Теллири. А там, где огромной тучей разлёгся по воде Материк, двумя пылающими в лучах солнца белыми башнями тянулся к матери-ящеру Тианшель, самое далёкое и младшее Княжество арши.
— Осматриваешь владения?
Раздавшийся за спиной голос прервал задумчивость самой красивой женщины Империи и заставил её улыбнуться. Только один арши мог подойти к ней незаметно. Вернее, двое, но второго сейчас не было в Замке.
— Не подкрадывайся!
— Почему я не могу подкрадываться к собственной жене? — удивился мужчина и положил руки на изящные плечики, скрытые дорогим кружевом.
— Хорошо, подкрадывайся.
Селлестераль наклонился и поцеловал её в висок, Иллиабель прикрыла глаза и откинулась ему на грудь.
— Как прошёл Совет?
— В очень неформальной обстановке.
— Они опять пытаются поделить нашу семью на благо разносторонних государственных интересов?
— Каждую неделю одно и то же.
— Я всё равно не отдам им моё Совершенство, — улыбнулась Иллиабель, безмятежно глядя на океанский горизонт.
— Что ты опять замыслила? Куда ты послала Альшерриана?
Женщина покачала головой.
— Не знаю, где он. Не видела его уже несколько дней.
Они замолчали, созерцая свои земли. Наступила баюкающая тишина, нарушаемая только воем ветра и отчаянными криками чаек. Селлестераль развернул супругу к себе лицом и прикоснулся пальцами к фарфоровой коже щеки:
— Ты опечалена чем-то? Ты всегда приходишь сюда, когда тебе грустно.
— Нет, обычно я прихожу сюда подумать. Ветер уносит лишние мысли и остужает голову. Но уже второй день у меня очень странное предчувствие. Грядут перемены.
— Только ты про осень ничего не говори, — отшутился Селлестераль, но женщина в его руках осталась серьёзна и напряжена.
