Когда они дошли до конца карниза, Инди наконец удалось обменяться взглядами с Шенноном и Конрадом. Он не знал, о чем те думают, но в глазах у обоих застыл страх. Инди не порицал их. Должно быть, в его глазах застыло такое же выражение.
Когда они спустились по тропинке в долину, небо за горой на востоке из свинцово-серого стало сиреневым. Но окутанные туманом руины по-прежнему тонули в тени. Инди различал лишь колонны храма. Они казались призрачными, словно вот-вот исчезнут вместе с туманом. Если бы сейчас поднимались миазмы, их было бы невозможно отличить от тумана. Может быть, именно поэтому Дориане понадобился график извержений. Но если она пифия, какое это имеет отношение к нынешним событиям? Быть может, никакого. Быть может, полное.
К тому времени, когда они добрались до руин, Инди уже не мог понять, холодно ему или жарко – лоб покрывала испарина, а пальцы совсем окоченели. Они сошли с тропинки, миновали стадион, затем последовали вдоль осыпающихся стен амфитеатра. Туман рассеивался, и Инди надеялся, что кто-нибудь их заметит. Все-таки три связанных человека с кляпами во рту – зрелище не совсем обычное, пойдут разговоры. Кто-нибудь наверняка решит выяснить, в чем дело; особенно сегодня, когда король должен навестить руины.
Будто в ответ на его мысли, в лесу между конюшней и руинами замаячил неясный силуэт. Инди мысленно взмолился, чтобы это оказался кто-нибудь из свиты короля. Но тут он увидел, что это женщина. Дориана. Надежды пошли прахом. Подойдя ближе, она быстро оценила ситуацию:
– Хорошая работа. Мы его ищем, – она кивком указала на Инди, словно тот был овцой или коровой, сбежавшей из загона.
Когда охранники рассказали, куда вели пленников, она покачала головой.
– Там слишком много народу. Могут увидеть. Отведите их в хижину и выньте кляпы. И принесите им чего-нибудь поесть. – Она улыбнулась Инди. – Нам бы не хотелось морить тебя голодом перед встречей с королем. – Осмотрев его, она укоризненно покачала головой. – Тебе надо переодеться в чистое. И постарайся хоть немного отдохнуть.
«Она рехнулась, не иначе», – подумал Инди, когда их поволокли к хижине. Какого черта она настаивает на его встрече с королем? Если бы Инди сам не надышался миазмами, он бы решил, что они серьезно сказались на ее рассудке.
Перед хижиной охранники вытащили кляпы, знаками запретив разговаривать, и одного за другим втолкнули пленников внутрь. Внутри было темно, но они все-таки видели друг друга. Минуту-другую никто не нарушал молчания. Инди потер подбородок и огляделся. Стол и табуреты убрали, но в остальном хижина осталась такой же, какой он видел ее последний раз. Инди опустился на пол и привалился к стене. Из-под закрывшего вход полога виднелись черные солдатские сапоги.
Конрад тяжело опустился рядом с Инди.
– Мне надо было бы сказать, Инди, что я рад вас видеть, но в данной ситуации…
– Мне это не нравится, – заявил Шеннон, вышагивая из угла в угол. – Более того, мне это ужасно не нравится. В смысле, я чувствую себя не в своей тарелке. Я так больше не могу. Я хочу поиграть на корнете. Хочу послушать джаз, хоть какой, но джаз, пусть даже липовый, и выпить хочу, хотя бы этого дерьмового соснового сока, который они тут хлещут. Выпью, что дадут.
– Заткнись, Джек, – зашипел Инди. – Или нам опять заткнут глотку.
– Я никому не позволю заткнуть мне рот! Надо выбираться отсюда.
– Выберемся, Шеннон. Придумаем что-нибудь, – отозвался Конрад. – Но Инди прав, вам следует поутихнуть.
Инди переводил взгляд с одного на другого.
– Может, кто-нибудь наконец расскажет мне, какого черта вы здесь делаете? – Ответом ему было молчание. – Да говорите же, пока нам опять не заткнули рот. Но только не рассказывайте, что вы оба вдруг решили провести отпуск в Греции. Дьявол, я даже не догадывался, что вы знакомы.
Солдаты опять спорили – вероятно, о том, кому идти за едой для пленников. Конрад воспользовался моментом.
– Позвольте начать с того момента в «Соборе», когда вы познакомили меня с Белекамус. После того, как вы оба покинули ресторан, ко мне подошел некий английский джентльмен по имени Джеральд Фарнсуорт, которому было что порассказать о Белекамус. Я встревожился и сообщил ему, что вы завтра уезжаете с ней в Грецию, но не знал, где вы живете и как с вами связаться. Он сказал, что попытается попасть на поезд и сам вам все расскажет.
– Через день или два Фарнсуорт обещал телеграфировать, – продолжал Конрад. – Не дождавшись от него вестей, я связался с полицией, и оказалось, что его тело найдено на железнодорожном полотне. Его убили каким-то острым орудием вроде ледоруба.
У Инди перехватило дыхание, когда он сообразил, что человеком, вышедшим за Дорианой из вагона-ресторана, мог быть лишь Фарнсуорт. Инди еще раз глянул на дверь. Сапоги скрылись, а голоса спорящих отдалились. Конрад продолжал свой рассказ.
– В тот же вечер я отправился в «Джунгли» выпить. Едва я заказал третью порцию шотландского, как Шеннон признал во мне профессора из своей альма-матер. Я быстро уяснил, что Шеннон – ваш приятель по квартире, и что он тоже разговаривал с вами перед вашим отъездом в Грецию. Когда же я выложил Джеку, что узнал, он понял, что вы в опасности, и решил помочь.
Инди больше не мог сдерживаться.
– Так что же рассказал Фарнсуорт?
– Когда я сюда приехал, – нахмурился Конрад, – у меня с собой была фотография. Должно быть, я сунул ее куда-нибудь не туда. Во всяком случае…
– Одну минуту, – Инди сунул руку в карман и извлек ту самую фотографию, которую отдал ему Никос. Она помялась, и Инди старательно разгладил ее. – Вы имеете в виду вот эту?
– Да, – встрепенулся Конрад.
– Тише, – теперь уже Шеннон следил за громкостью. Все тревожно посмотрели на дверной проем и прислушались. Охранники по-прежнему переговаривались, но уже более сдержанно.
– Так кто же он? – Инди приподнял фотографию.
– Его зовут Ричард Фарнсуорт. Он младший брат Джеральда, бывший студент-старшекурсник археологического факультета Афинского университета, где некогда преподавала Белекамус. Он беесследно исчез два года назад. Итак, Джеральд Фарнсуорт принялся разыскивать брата. Он обнаружил, что Ричард и Дориана Белекамус были любовниками, но она была связана еще и с Мандраки. В тот день, когда Ричард исчез, полковника видели с Белекамус.
Инди ощутил, как вдоль хребта побежал холодок. Конрад продолжал говорить, но его слова доносились, словно из-под воды. Долгие гласные, краткие согласные, будто голос с пластинки на семьдесят восемь оборотов в минуту. Он потерся ухом о плечо, стараясь прийти в себя.
– Джеральд Фарнсуорт раскопал и еще одну историю, о другом ее старшекурснике, которого застрелили в его квартире годом ранее. Он тоже был ее любовником, подозрения даже пали на нее, но обвинения в убийстве никому так и не выставили. Затем, вскоре после исчезновения младшего Фарнсуорта, она оставила работу в университете. Предположительно, ее обвинили в непрофессиональном и предосудительном поведении со студентами.
