Релкин воспользовался случаем. Пошатываясь, он поднялся на ноги, подхватил гномью дубинку и приложил ее владельца поперек корпуса. Уродец согнулся вдвое и упал на пол. Релкин издал боевой клич. Как хорошо было хоть чем-то отплатить гномам за страдания.
Вдруг что-то хлестнуло его по затылку. Парень инстинктивно отмахнулся рукой и наткнулся на ремень. Один из эльфов пытался набросить ему на шею петлю из оленьей шкуры.
Релкин зарычал от злости, сбил эльфа с ног и сильно ударил коленом в живот. Отчаянно размахивая перед собой дубинкой, он заметил боковую дверь, рванулся туда и оказался в темном небольшом коридоре, где дурно пахло. Какой-то эльф встал на его пути. Парень отбросил нападавшего и пробежал по его телу. Стрела вонзилась в стену, но пленник уже исчез в узком проходе. Яростные крики гномов продолжали доноситься из главной комнаты.
После поворота направо Релкин увидел вдалеке тусклый свет. Это оказалась оплывающая свеча, стоящая рядом с маленькой дверью. Он потянул за медную дверную ручку, и, к его радости, дверь легко отворилась.
Коридор пошире обрадовал беглеца чистым воздухом и отсутствием дурных запахов. Он еще раз свернул направо, опять наткнулся на дверь и оказался в пустом зале, слабо освещенном квадратными фонариками, тянущимися вдоль стен и потолка.
Потом было много больших просторных пустых комнат, брошенных, по-видимому, давно. В них не осталось ничего, кроме пыли и случайной мебели. Позади послышались звуки погони. Эльфы и карлики, скорее всего, пришли к соглашению, понимая, что без Релкина им не о чем спорить.
Беглец прошел через десяток этих громадных пустых залов, оставляя отпечатки ног на пыльном полу, пока не дошел до запертой двери. Оглядевшись вокруг в поисках другого пути, он не нашел ничего, за исключением крышки люка внизу у одной из стен.
Осмотрел ее и обнаружил ручку, за которую сильно потянул. Ничего не произошло. Он уперся ногой в стену и потянул изо всех сил. Люк слегка подался, но совсем немного. Релкин тянул, пока могли вытерпеть руки. Нога его соскользнула, он тяжело опустился на землю, случайно нажав на какой-то рычаг. Задвижка подалась, и дверь скользнула в сторону на скрытых роликах.
За ней открылась узкая вертикальная шахта лифта. Преследователи приближались. У парня не было выбора. Он забрался в лифт и закрыл люк.
Лифт стремительно упал вниз и громко стукнулся о пол, опустившись разом футов на двенадцать. Релкин выкатился и с грохотом стукнулся о массивный стол.
Он медленно поднялся. В голове звенело от удара. Было темно, но не настолько, чтобы ничего не видеть. Откуда-то слева падал тусклый свет. Вскоре глаза его привыкли к полумраку, и он разглядел еще столы, а вдоль стен рукомойники и ванны.
Перед ним была большая кухня, которой не пользовались уже, наверно, целое столетие. Мальчик двинулся к свету и обнаружил огромную дверь, наполовину слетевшую с петель. Снизу дерево полностью сгнило. За кухней тянулся настоящий лабиринт подвалов, складов, кладовок и других кухонь, каждая из которых имела лифт для сообщения с верхними этажами.
Все было пустынным.
Вскоре беглец вышел к площадке. Здесь было светлее. Источник света находился где-то наверху. Релкин быстро скользнул вниз по ступенькам, все глубже и глубже опускаясь в темноту.
Воздух в шахте был прохладен и пах камнем. Насколько глубоко он опустился под землю, оставалось неясным. Но ступеньки вели его все дальше от карликов и эльфов, и это было все, чего ему сейчас хотелось.
Вызов пришел спустя два с половиной месяца после прибытия мага в Четырехдольник. Этот промежуток Трембоуд заполнял прилежным трудом в библиотеке, прерываемым только допросами следователей.
Ему теперь казалось чудом, что он пережил это расследование почти без потерь. Его практически не мучили. Разве что слегка поджарили левую руку и загнали несколько иголок под ногти правой. Он вылечился очень быстро и заодно успел просмотреть в библиотеке довольно много редких и важных работ, включая «Негек Дим», одну из величайших работ о высокой магии.
Последние несколько недель Трембоуд жил в роскошной отдельной келье, восемь футов на восемь, в которой был соломенный тюфяк с шерстяным одеялом. Такое одеяло было знаком привилегии. Ему выдали талоны на два приема пищи в день. Еда здесь готовилась на кухнях центрального зала. Она была однообразной и состояла из вареного риса, вареной капусты и соуса, сделанного из мяса невразумительного происхождения и бобов. Этого хватало, чтобы поддерживать себя в рабочем состоянии. Человек никогда не смог бы потолстеть, пока он питался от стола Повелителей в Четырехдольнике.
Итак, дни проходили в активных исследованиях, и все же время от времени в душе мага поднимался страх. Вокруг него в пещерных кельях обитали сотни других, таких же, как он, людей с серыми лицами, и все они ожидали, чтобы их выслушали. Изможденные люди неопределенного возраста. Глаза, в которых угасала надежда. Никто не обращался друг к другу, в особенности на публике. В столовой они в молчании ели свою капусту и кашу, а затем возвращались в кельи. Если все будет идти таким образом, то ожидание может растянуться на годы.
Трембоуду не хотелось тратить свою жизнь подобным образом. Хотя материалы библиотеки были полезны и он узнал пару новых заклинаний, ему все же хотелось возвратиться в более теплые и более богатые земли востока или запада. И ему нужна была женщина. Заходить в бордели на площади он не осмеливался, во всяком случае, пока был под следствием.
Кроме того, в будущем его ожидало назначение к генералу Лукашу. Ему нужно было встретиться с Лукашем, изучить его, достигнуть взаимопонимания. Однако проблема заключалась в том, что Лукаш с ним встречаться не собирался. Генерал проявлял по отношению к магу полное неуважение, и Трембоуд приходил в ярость при одной мысли об этом толстолобом хаме с апоплексической шеей. Лукаш был полукровкой из Теитола, он поднялся до генерала на службе в Эхохо. Это Рок разглядел кое-какие хорошие качества Лукаша и возвысил его. Затем генерала послали в Падмасу, и он неплохо проявил себя как командующий армией в Кассиме. Поговаривали также, что Лукаш привлечен к выполнению большой секретной программы где-то в нижних галереях Четырехдольника; Это сделало его весьма важным лицом, и он верил в это и сам.
Даже в слухах сумасшедшего мира Четырехдольника не проскакивало никаких сведении, в чем действительно заключалась секретная программа. Говорили только, что она была, громадной и что ее осуществляли в специальном комплексе, вырытом в нижних этажах самого Четырехдольника за два с половиной года. Никто под страхом смерти не допускался в эту секцию. Только бесы и горстка Мезомастеров имела туда доступ. Все бесы были из нового выпуска – с очень большими головами.
