Раэн молода и красива, ее походка необыкновенно легка. Она не идет, а летит. Он видит, как она спускается к нему. Идет по широкой, покрытой красным ковром лестнице. Подобная волшебной фее из детских грез, подобная богине. Сейчас она коснется его протянутой руки и улыбнется. Тогда он сбросит груз вины и станет таким же легким, как она.
– Что вас связывает с Анной Вессвильской? – спросил дворецкий, безжалостно разрушая иллюзии Франца. – Вы с таким восторженным видом смотрите на ее портрет… Я не знаю, что и думать. Не опаснее ли отправлять Анну в горы с вами, чем «успокоить» здесь, в родном поместье?
– Вы говорите чепуху, – устало сказал мастер рун. – Чепуху, честное слово.
– Это оттого, что я не могу довериться вам в полной мере. Ведь мне неизвестно, что вы за человек. Вы так неожиданно оказались замешаны в эту историю, – пожал плечами Джереми.
– Анна очень похожа на женщину, которую я знал, когда жил в Таурине. Я был удивлен, заметив их сходство, только и всего, – ответил мастер рун, сделав над собой усилие.
Это не прошло незамеченным для Джереми.
– Хорошо, я больше не буду касаться этой темы, раз она вам так неприятна.
– Вы нашли медиума?
– Да. И думаю, она вам подойдет. Во всяком случае, выбора все равно нет. Она единственный человек, согласившийся поехать. У нее нет родных, и она живет прямо в поместье вместе с прислугой.
– Хм, медиум – женщина? – Франц, конечно же, предпочел бы путешествовать в компании мужчины.
– Ее зовут Элейс. – Джереми позволил себе легкую улыбку. – Как цветок.
– Что случилось с ее семьей?
– Они умерли четырнадцать лет назад. Утонули во время наводнения. Элейс осталась жива, но смерть родителей сильно повлияла на нее, и с тех пор за девушкой замечают некоторые странности. Ничего плохого, но людям это не слишком нравится. Для таких, как она, есть два пути: стать провидицей или изгнанницей. Пока что она ближе ко второму, чем к первому.
– Элейс вам не слишком нравится?
– Не могу сказать про нее ничего дурного, – пожал плечами старик. – Она милая, добрая. Но я человек консервативный, и если кто-то видит странные сны, предрекает будущее, заявляет, что общается с маленьким народом, то мне от этого становится не по себе.
– Но ведь волшебники…
– На то они и волшебники, – перебил его Джереми. – Но нормальный человек не должен водить дружбу с домовыми.
– Да, я понимаю. Сейчас вы выражаете точку зрения большинства.
– Я сказал Элейс, что вы нуждаетесь в ее помощи, и она с радостью согласилась поехать.
– Ее не пугает длинная дорога?
– Не знаю. Когда речь идет об этой девушке, трудно быть в чем-то уверенным. Я пришлю ее к вам, и вы обо всем поговорите. И надеюсь, – дворецкий строго посмотрел на него, – я могу рассчитывать на вашу порядочность? Эйлес не избалована мужским вниманием, и мне бы не хотелось, чтобы вы вскружили ей голову. После гибели ее родителей я несу за девушку определенную ответственность.
Франц только негодующе фыркнул. Подходящих слов для ответа он не нашел.
– У меня что, других дел нет? Я не знаю, как мне быть с Анной. А если точнее, как ее доставить к Разлому? У вас есть какие-нибудь мысли на этот счет?
– Вряд ли она согласится идти сама.
– Днем это и вовсе невозможно. Мне придется прятать ее от солнечных лучей. По крайней мере пока не доберемся до туннелей. Для этого идеально подойдет ящик, обитый темной тканью.
Тут Франц взглянул на портрет и вздохнул.
– Анна останется в цепях?
– Да, если я не найду другого способа обездвижить ее.
– С помощью рун?
– Это не так-то легко, как кажется.
– Я никогда не думал, что быть мастером рун – это легко, – заметил дворецкий. – Вас искал Сильвестр.
– Он здесь? – Франц встревоженно посмотрел на дверь, словно тот стоял за ней и каждую секунду мог войти в библиотеку.
– Нет, он уже уехал.
– Сильвестр ничего не знает об Анне?
Дворецкий с видом великомученика закатил глаза. Он скорее был готов отрубить себе все пальцы, чем выдать тайну.
– Думаете, вам еще долго удастся скрывать ото всех правду?
– Я молю Бога об этом. Все станет на свои места, как только Анна вернется и вступит в права наследования.
– А если не вернется?
– То мне незачем жить дальше, – ответил старик и, не говоря больше ни слова, покинул библиотеку.
Франц сел в одно из кресел и задумался. Сколько дней ему понадобится, чтобы дойти до Разлома и вернуться обратно? Сильвестр вместе с Брауном перевернут все вверх дном, чтобы найти дочь герцога. Они даже могут его заподозрить в соучастии. Джереми трогать не станут, дворецкий выше подозрений, но если он исчезнет, то за ним сразу же начнется охота. Он подведет Ромма, который за него поручился, и Магду, предоставившую ему кров. Сразу же всплывет прежнее недоверие к иноземцам, молва о том, что всякий чужестранец представляет для них опасность.
Лучше всего будет, если он инсценирует собственную смерть, и его, таким образом, оставят в покое. Джереми должен помочь. Пускай он утонет в реке. На берегу останутся только следы, а тело, унесенное быстрым течением, так и не найдут. Что-то в этом роде.
За спиной Франца послышались легкие шаги. Он стремительно встал с кресла и едва не столкнулся с девушкой, которая наклонилась к нему. Она была невысокая и худощавая. Весь ее наряд состоял из длинного серого шерстяного платья, передника и старых туфель, облупленные носки которых стыдливо выглядывали из-под подола.
– Здравствуйте, – приветливо поздоровалась она. – Вы, наверное, Франц?
– А вы Элейс?
– Да. И, пожалуйста, не говорите мне «вы». – Она покраснела. – Никто ко мне так не обращается. Я ведь обыкновенная девушка, а не знатная госпожа. Помогаю по хозяйству: убираю, готовлю.
– Ты медиум? – Франц сразу решил перейти к делу.
– Не знаю, – призналась она. – Меня никто так не называет.
– Но Джереми сказал мне, что у тебя бывают пророческие сны, ты видишь и слышишь то, что недоступно остальным людям.
– Да, это правда. – Девушка погрустнела, и ее плечи поникли. – Из-за этого со мной частенько случаются неприятности. Никто не хочет слышать о снах, а я ведь только хочу помочь. Понимаете, мне всегда было жаль людей, а вот им вовсе не жаль собственной жизни. Они растрачивают ее на глупости, – неожиданно серьезно сказала она. – Франц, вы ведь возьмете меня с собой? Наша встреча много значит для меня. Я видела вас во сне, хоть мы и не знакомы. Удивительно, правда?
– Удивительно.
– Я вам пригожусь, обещаю. Я могу быть очень полезной.
– Почему ты так хочешь со мной поехать, ведь ты не знаешь ни меня, ни цели нашей поездки? – удивился мастер.
– Но вы ведь хороший человек, верно? – Она бесхитростно уставилась на него своими ясными карими глазами.
