— Вы согласны?
— Согласен ли я убить этих людей? Просто так для забавы?
— Почему же для забавы, это боевой опыт. А для этих пешек это неважно. Это даже для них почетно. Позже увидите почему.
— Мой король ситуация полностью под контролем. Наши элитные подразделения все контролируют.
К нам подошла та самая фигура с закрытым капюшоном. На концах плаща я увидел тонкое свечение.
«Маг значит. Тоже довольно сильный, раз скрывает свою ауру.»
— Отлично, верховный маг Уилли.
Маг развернулся ко мне и снял капюшон. Его глаза были неестественно синими. Длинные седые волосы и густая борода. Делали из него доброго старого волшебника. Ему хотелось доверять. Такая благосклонность и благодать.
«Или все-это его аура?»
Уилли сузил глаза, по его бледному лицу пробежалось множество морщинок.
— Стражи Зед и Лия. Много слышал от вас.
Он заострил внимание на Лии. Прошла целая вечность. Девушка не выдержав взгляда, потупила вниз глаза.
— В частности, от миледи Ириды де Морро. Она очень хвалила вас и отзывалась очень достойно.
— Благодарю вас, верховный маг Уилли. Я про вас тоже слышала. Вы очень искусны в магии. А также, что вы с острова Майен.
— Есть такое. Боюсь бесконечные беседы подождут. Народ требует зрелищ. Устроим же их им.
— Страж Зед, — обратился король. — Вы окажите нам такую честь, уверен это будет великолепно.
— Да ваше величество.
Лия подошла ближе и крепко сжала мою руку. Искренне поддерживая меня. — Будь осторожен.
Нежно погладив девушку по щеке, сказал, — Не волнуйся. Мне уже известен исход.
— Ваше величество прикажите начать казни, — оживилась каратель Корнелия. Не отводя своего взгляда от меня, она сказала ядовито и сильно выделяла каждое слово.
— Наши гости тоже пусть прочувствуют эту атмосферу. Пусть арена окропиться кровью. А потом страж Зед, покажет нам свое мастерство. Мастерство героя. Которого будут восхвалять Астеройцы. Все же репутация, должна быть обоснованной. И если что-то случиться. Нам будет очень жаль.
— Разумеется, бой будет показным, главный каратель Корнелия, — вмешался Уилли. — Как я понимаю в роли жертвы будут фанатики?
— Пятьдесят единиц!
— Пятнадцать человек! Не больше. Этого хватит миледи Корнелия. Но с вашей поддержкой, верховный маг Уилли. Исключительно ради зрелища, — сказал свое решающее слово король.
— Как прикажите ваше величество, — Маг склонился, полностью повинуясь.
— Приступайте к казням. Это долгое ожидание уже утомило меня.
На душе было мерзко, об меня словно вытерли ноги. Поганое ощущение, когда все принимают за тебя.
«Говорят, о людях, пусть и преступниках, как о вещах. Хотя мне на них тоже плевать. Я убью их и поставлю на место эту сучку Корнелию и этого неизвестного мага. От злости я снова начал слышать этот голос. Меня словно облили лавой. Принеси мне их души!» Голод снова открыл мою жажду.
Толпа взревела с новой силой. Множество глоток вопили. Непередаваемая атмосфера! Я уже чувствовал, как во мне бушует огонь. Лия на все смотрела с отвращением. Мне же было интересно. А мой внутренних голос все никак не утихал, требую новых душ.
На площадь вышли каратели, а также несколько фигур в черных рясах. На головах у них были черные капюшоны, закрывающие лица. Крепкие, высокие и беспощадные палачи. Они волоком везли женщину. Шли они не торопясь, не обращая на нее ровно никакого внимания. Она кричала и брыкалась, как могла. Худощавое голое тело, было все в ссадинах и синяках. Волосы свисали клочьями. Ноги были стерты в кровь. Также не спеша, они подвесили несчастную девушку за руки и ноги веревками. Стараясь, чтобы вес тела давил на пятую точку.
Девушка в ужасе осознавая, что сейчас с ней произойдет кричала и билась в истерике. Брыкаясь в воздухе, она снова и снова задевала только одним местом. Прямо под ее задним проходом располагался конус. Он был заострен и смазан маслом. Палачи крепко держали веревки. Затем закрепили их, чтобы казнь не началась раньше времени. Толпа, бросая в несчастную помоями громко кричала и бранилась.
— Сдохни грязная шлюха, тварь. Блудница, потаскуха(голоса).
Король Роланд наблюдал за этой сценой. Его забавляла эта обстановка. Не скрывая своих чувств, он улыбался, длинной широкой ухмылкой. Один из карателей громко зачитывал текст с бумажного свитка.
— Эта женщина, жена бывшего достопочтенного дворянина. Приговаривается к казни «мертвая колыбель» за измену своему мужу. Толпа громко ревела. Жаждали ее крови. Брань и помои. Они готовы были ее растерзать, как голодные собаки. К счастью охрана сдерживала, особо буйных. При необходимости, даже колотили.
— Почему эта девушка не пополнила отряд шлюх? Сразу казнь? Тем более, король слегка облизнулся, она довольно милая, правда грязная. Могла бы приносить казне хорошие проценты.
— Мой король. Мне доложили, что она жена высокопоставленного дворянина. Он, не стерпев измены, отрубил голову ее любовнику. Корнелия засмеялась.
— На счет нее, бывший муж настоял на показательной казни. Приличная сумма в размере двух золотых дублонов, пополнила вашу казну. Но она быстро не умрет! Как выяснилось позже, она тоже из дворянской семьи, только вот поручиться за нее некому. Все родичи исчезли при загадочных обстоятельствах. Скорее всего, они были шпионы и под покровом ночи улизнули из нашего славного города. Бедняжке придется заплатить. За всех заплатить. Снова послышался ядовитый смех карательницы.
— На мой взгляд, это дитя не заслужило такой участи. Каждый имеет право на ошибку. Будь она простолюдинкой, пополнила бы бордель. Где ее затрахали бы до смерти. Смерть с наслаждением более гуманно…Вы так не считаете миледи Корнелия?
— Да ваше величество. Я с вами полностью согласна.
— Когда она достаточно намучается, и порадует толпу, подожгите конус и проткните ей сердце.
— Да, мой король. Повезло же ей. Быстрая смерть. Вы милосердны, как всегда.
Верховный каратель Корнелия дала сигнал, палачи насадили на конус бедняжку. Девушка выпучила от боли глаза. Слезы вырывались ручьем. Все лицо было изможденным, грязным и беспомощным. Страдая, она никого не замечала, находясь в агонии. Красные глаза метались из стороны в сторону, крики боли и отчаяния заполнили площадь. Бедняжка, еще не смерившись со своей участью, брыкалась и ерзала. Палачи крепко натянули веревки, чтобы не было сильных раскачиваний. Груз тянул вниз. Насаживая плоть сильнее и больнее.
Толпа ревела еще сильнее. Чужие страдания доставляли им неимоверное удовольствие.
— Насладись, грязная шлюха. Так ее. (голоса).
— Достаточно. Поджигайте конус, а затем проткните ей кортиком сердце.
Палач подошел и факелом поджег конус, тот моментально вспыхнул. Девушка едва вскрикнула. В подмышку тонким, как игла лезвием, другой палач проткнул ее сердце. Девушка осталась висеть мертвым грузом. С ее глаз упало пару капель чистых, прозрачных слез. Слезы надежды на освобождение и свободы. Пусть не тела, но духа. Затем ее отвязали и увезли. Толпа еще долго гудела, но быстро стихла, услышав сигнал.
Снова послышался голос карателя со свертком.
— Вторая казнь будет вынесена этому бездельнику и пьянице. Он жил и питался за счет короны. При этом пользы никакой не приносил. Задолжал крупную сумму и не выплатил. Мусор, одним словом. Его приговорили к десяти ударов кнутом. А затем он будет обезглавлен, по желанию кредиторов. Пусть эта казнь станет для остальных, суровым уроком.
На площадь также волоком приволокли щуплого старика. Из одежды на нем были рваные лохмотья. Его голову и руки поместили в специальные отверстия. Зафиксировав и защелкнув ключом. Таким образом, старик был прикован. Он не мог упасть, он просто висел. Палач встал недалеко от него, размахивая кнутом, с зазубренными иглами.
— Кнут, мое любимое оружие. Его плоть будет вспорота. А органы разорваны. Он сдохнет еще до обезглавливания. Корнелия жадно наслаждалась зрелищем. Толпа тоже рьяно ревела и жаждала еще большей крови. Раздались первые шлепки. Старик после двух ударов окончательно замолк. Полностью расслабившись и повиснув на конструкции. Палач продолжал наносить удары. Он рвал его худое, слабое тело в клочья. После нескольких ударов, стали видны кости. Плоть была изуродована до неузнаваемости. Старик при лучших обстоятельствах, умер бы от потери крови и шока. Но затем эту огромную рваную рану прижгли раскаленными пластинами. Приговоренный уже никак не реагировал. Он был уже практически мертв. Затем его голова полетела прочь, орошая все вокруг кровью.
