- Не гневайся, мой король, но нет, - покачал головой колдун. – Сам знаешь, не люблю я этого, еще заколдую кого-нибудь с досады.
- Ик, - испуганно пронеслось по залу.
- Обвенчай нас сейчас властью своей, - попросил Мерлин, на Яр-Тура глядя, - и повезу я жену в свой замок.
- Ну хорошо, - несколько разочарованно проревел король. – Кого другого я бы заставил все честь по чести сделать, но слишком люблю тебя, друг мой, брат названный. Сейчас так сейчас.
Отошел и на трон сел, величественно рукой махнув.
- Подойдите ко мне!
Подошли мы, на колени перед королем встали, головы опустили. Сердце у меня колотится – жуть!
- Согласен ли ты, Мерлин, сын Мерлина, внук Мерлина, взять эту женщину в жены? По доброй воле, чтобы беречь и любить ее до конца дней своих? – строго вопросил король.
- Да, - твердо ответил колдун, пальцы мои сжимая.
- Согласна ли ты, Мэри, дочь… чья ты дочь, дитя? – спросил Яр-Тур нетерпеливо.
- Якова, ваше величество, - проговорила я тихо.
- …Мэри, дочь Иакова, взять этого мужчину в мужья? По доброй воле, чтобы беречь и любить его до конца дней своих?
- Да, - прошептала я.
- И… - король задумался… - как там. Ах, да! Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно!
- Я против, ваше величество! – раздался голос из-за наших спин. – Справедливость ваша давно известна, защищаете вы слабых и обиженных, поэтому молю – не отдайте невинную девицу чудовищу! Смотрите, как она запугана!
Я так удивилась, что повернулась. А там один из черных братьев стоит, то ли Мортимер, то ли Малоун. И на Мерлина с нехорошим обещанием смотрит.
- Это кто тут запуган? – прошептала я колдуну непонимающе.
- Ты, - с усмешкой сказал он. – Хотя, согласен, они не знают, что я тебя больше боюсь.
- Против она! – крикнул злодей, почти без мужа меня оставивший. А я только на жизнь мужнюю настроилась и к ночи брачной мысленно подготовилась!
- Я не против, - сказала я поспешно и громко. – Я очень даже за!
И к Мерлину ближе на коленях подползла. А то отнимут еще его у меня.
- И даже если узнаешь, что у него в каждой деревне по ребенку прижито? – искусительно вопросил смутьян. – Вот отправят к вам в замок, как воспитывать подкидышей будешь?
- Их послушать, то я всю жизнь только детей и делал, - проворчал колдун. – Не верь, Марья, это наследие фейри. У всех, у кого в роду есть перворожденные, глаза разные.
- Ну, - сказала я бодро, - даже если не так, то в чем беда? Детей я люблю, у нас на Руси за ними приглядывать радость. Чем больше, тем лучше! Тем более рыжих, как ты.
Он как захохочет!
- Вот видите, люди добрые, дамы честные, рыцари храбрые, братья по оружию! – заорал то ли Мортимер, то ли Малоун, и пальцем в меня ткнул. – Она же заколдована! Глядите, что говорит! А как она на него смотрит, как умалишенная! Околдовал он ее и запугал!
Колдун на меня недоуменно взглянул, и я ему так же в ответ ресницами захлопала.
- Все здесь слышали песнь славного сэра Гавейна, - продолжал смутьян, - про жизнь его нелегкую среди жаб и лягух, про то, как попала в ров к нему дева заколдованная красы неземной, и как удалось сэру Гавейну армию лягушачью собрать и колдуна почти победить! А когда проклятый колдун армию в бегство обратил, сэр Гавейн красноречием своим и стихами прекрасными убедил его себя расколдовать и деву отпустить! Но только колдун и тут обманул – деву угрозами заставил с собой остаться и замуж за него выйти, а то отца ее не расколдует!
Народ одобрительно зашумел. Я на поэта посмотрела – а он стоит, краской заливается.
- Слышал, слышал, - усмехнулся король. - Все так и было, сэр Гавейн?
- Почти-ик, - отозвался сэр врун жалобно. – Но не совсем. Почти не совсем. Или совсем не почти, - он воздел руки к потолку и с отчаянием крикнул: - Я – поэт, а не летописец, мне (ик!) нужно, чтобы песнь красивой вышла и за сердце брала! Да кому (ик!) нужна правда?
Сэры рыцари и прекрасные дамы понимающе загудели.
- Но про отца правда? – въедливо уточнил то ли Мортимер, то ли Малоун.
- Правда, - печально икнул Гавейн, избегая встречаться со мной взглядом. Вот закончится все, сама попрошу Мерлина снова его жабой сделать!
- Вот видите, люди добрые! Может, сэр Гавейн и приукрасил доблесть свою, - громко заявил крикун, - но то, что не по своей воле красавица за колдуна замуж идет – истинная правда! Запугал, околдовал!
- Это серьезное обвинение, Мортимер, - сказал король веско и ко мне обратился. – Отвечай, дитя, по доброй ли воле за моего друга Мерлина выходишь?
- Конечно! – ответила я горячо. – Больше всего этого желаю. Лучше никого в целом свете нет!
Мерлин усмехнулся, а за спиной зашептались, кто-то засмеялся.
- Он добрый, - продолжила я, королю в глаза глядя. – Животных лечит, помогает им! А то, что людей не любит… ну, причуда такая, у умных бывает. Вон на сэра Мортимера посмотришь и тоже думаешь, за что их любить? А Мерлин знаете, какой умный? Да он такие заклинания читает, от которых у меня голова через пять слов болит! Гневливый, правда, - вспомнила я и тут же добавила поспешно, - но отходчивый! И красивый, - добавила, уж совсем смущаясь. – Стряпню мою хвалит…
