Прошло время, смог отделить себя от мира Свет и вернулся еще более обиженный на отца, за те века, что в телах чужих маялся.
А Тьме возвращение и не нужно было, он Пустоту каждый день видел, каждую ночь ощущал.
Да только Свет не успокоился, решил ослабить отца своего. Носителей его искры уничтожая. Больно было Пустоте. За каждого убитого рыдала, каждую душу к себе принимала, отогревала, успокаивала, в пустоте прятала.
Тьма, горе ее почувствовав, себя от мира отделил, да пошел защищать Пустоты созданий. Так случилась первая война.
Пустота желала их остановить, взывала. Но оба, погруженные в свою вражду, не слышали ее плача. Тогда-то, Пустота и отвергла их. Укрылась, не желая видеть и чувствовать боль их. Отрезала себя от мира живого да посмертного. В последнем сын ее остался хозяином. Только малую часть оставила она, богов, родными обиженных, от мира отделять.
***
— Ваша версия отличается от общепринятой, — разглядывая прекрасное лицо, констатировал Анвар.
— Отличается. Которой верить ваше дело, но знай, Всадник, мне лгать ни к чему.
— Кто вы? — Анвар смотрел на женщину с тем же выражением, с которым пять лет назад на своего Повелителя.
— Ты многое знаешь, а если познать не успел, догадываешься, — улыбнулась она, не отвечая, впрочем, на вопрос.
Ашту переводил какой-то хищный взгляд с нахмурившегося друга на улыбающуюся женщину.
— Ему помощь нужна, — проронил Анвар. Понимание, что перед ним Пустота сделала его спокойным. Смертельно уставшим и спокойным.
— Я не вмешиваюсь в их отношения.
— Кто-то, — Анвар сделал паузу, давая женщине самой догадаться кто, — пробрался в замок. Повелителю плохо, он… угасает.
— Что ж, значит такова его судьба.
— Проклятье, неужели вам все равно?
— Да успокойся ты, Несущий смерть, — хохотнул Ашту.
Но Анвар, в полном удивлении обернувшийся к нему, напрягся, заметив, как сузившиеся глаза засияли льдом предела, а улыбка стала больше походить на оскал, злой и презрительный.
Женщина насмешливо вздернула брови, ожидая продолжения, и Ашту не стал ее разочаровывать.
— Сделать выбор ведь так сложно. Еще тяжелее только предпринять хоть что-то, чтобы остановить происходящее. Легче сидеть в своей каморке и пить, как его, чай? Кривить губы в улыбке и твердить себе, что она пыталась, но никто слушать ее не подумал. А потом, когда останется кто-то один, прийти и, раскинув объятья закричать — я всегда верила в тебя, мой любимый.
На лице Инаниты не дрогнул ни единый мускул. Она так и сидела с насмешливой улыбкой, изучая Несущего хаос. Только глаза заволокло белесым туманом, спрятавшим под собой и радужку и зрачок.
— Какой наглый мальчик, — прошипела она. — Наглый, сломанный мальчик. — Губы ее расплылись в холодной хищной улыбке. — Не стоит транслировать на мою семью свои детские травмы.
Дернувшийся от первых слов женщины, Ашту все же смог улыбнуться чуть насмешливо.
— Как скажете, госпожа.
— И все же, — заговорил Анвар, когда пауза стала затягиваться, а парочка практически дымилась от враждебных взглядов. — Он же ничего не сделал плохого. Они ведь действительно убьют друг друга.
— Не сделал? Где твой сын Всадник?
— Ка…, — Анвар никак не ожидавший услышать упоминания сына растерялся, вскинув удивленный взгляд на женщину.
— Да, Несущий. Еще, припомни клятву, что давал ты своему Повелителю, стоя перед ним на коленях.
Анвар сглотнул. Перед взором встал тот день, будто все произошло вчера.
— Отдаю во владения твое себя, кровь свою, плоть свою. Все мое — твое, Повелитель! — тихо произнес Ашту, понимая, что друг не в силах извлечь из себя ни звука.
Бледный Анвар пустым взглядом смотрел куда-то вдаль. Сквозь женщину, сквозь стену.
— Не нужна я ему, Несущий, не так как ты думаешь. Он своего добился, когда ты ушел.
Печальный голос женщины вырвал Всадника из оцепенения.
Во взгляде Анвара появилась нехарактерная, пугающая боль и тоска.
— Что с ним? Почему за верную службу я получил… — голос Всадника надломился и больше он ни слова произнести не смог, стискивая зубы.
— Как ты носитель его порождения, так и сын твой стал Несущим.
— А если Свет его найдет? Ему всего четыре!
— Ты думаешь, ее это интересует, — улыбка Ашту вновь стала уверенной и наглой, — она от своего собственного сына отвернулась.
Теперь в голове Несущего хаос все сложилось: и виденный во тьме Кахир, и приказ Темного, отправивший его подальше от империи, и недоступная ему магия посланий.
— Закрой с-с…вой ротик, маленький, — вместе со вспышкой злости Пустоты пришел туман. Странный, словно живой, он мигом окутал все помещение, поселив внутри довольно ощутимую тревогу. Внешне женщина стала спокойной, но туман не отступил, словно тьма в кабинете Повелителя, прикрыл стены, сгустившись в углах.
— Вы отказываете Темному в помощи? — вновь прерывая напряжение, возникшее между этими двумя, официально спросил Анвар.
Инанита еще несколько мгновений посверлила Ашту взглядом, а после повернулась к Анвару, натянув на лицо нежную, чуть грустную улыбку.
— Извини, мальчик, но это не мое дело.
— О да, это всего лишь твой мир, твой муж и твой сын, — тихо хмыкнул Ашту.
Мир вдруг начал меняться. Застывшая с оскалом на прекрасном лице Инанита осталась единственным четким образом. Все остальное расплылось, превратившись в смутный туман. Анвар ощущал свое тело как нечто чуждое, тяжелое, сковывающее движение. Ашту по другую сторону стола подернулся дымкой, исказившей черты. Оскалился болезненно, но улыбаться не прекратил. Блеск голубых глаз пробивался даже сквозь это мутное небытие. Черты лица Несущего словно оплыли, сделав лицо его ликом старика. Плечи опустились, свернулись руки в страшных, ненормальных позах. Грудь Всадника раздалась, обнажив плоть, а после ребра и сердце. Инанита сверлила его мутным, затуманенным взглядом, а Всадник отвечал ей кривой, болезненной, но при этом насмешливой улыбкой. Ни одного звука не вырвалось из его рта, тогда как Анвар готов был умолять сущность пощадить несдержанного друга. Но ему слова не давали, сила Пустоты заперла дух внутри плоти.
Туман отступил так же внезапно, как и наполз. Инанита моргнула и отвела взгляд, усмехнувшись.
— Маленький, дерзкий мальчик!
Ашту все так же улыбался, пусть было видно каких сил ему стоит хотя бы не упасть.
— Вам лучше отправляться обратно прямо сейчас. Вы как раз успеете вовремя, — больше не глядя на адруга заговорила Инанита.
— Что успеем? — встрепенулся Анвар, но женщина его уже не слушала. Вместо этого она встала, встряхнув волосами, и повела ладонями перед собой, создав маленький туманный круг, постепенно увеличивающийся в размере. Когда туман вырос чуть больше человека, Инанита опустила руки, обернувшись к застывшим Всадникам.
— Ступайте, пока я добрая, — ухмыльнулась она.
Анвар зло стиснул зубы, но промолчал. Какой смысл расшибаться, если это существо уже выбрало их судьбу. Резко поднявшись, он прошагал до самого тумана, лишь у его кромки опалив женщину презрительным взглядом.
Ашту хмыкнув повторил действия Анвара, но перед самым туманом Инанита схватила его за руку, не позволяя сделать шаг.
Женщина изменилась. На месте чарующей красавицы теперь стояло существо, напоминавшее ее лишь формой. Белая, почти прозрачная кожа была холодна словно камень, огненные волосы разлетались вокруг головы лучами солнца, а глаза затопил туман.
— Ты, наглый мальчик, — мертвым, холодным голосом проговорило существо, — пока твой друг проходит моим путем, полюбуйся.
Свободной рукой Инанита очертила очередной круг. Взглянув в получившееся от ее движений окно, Ашту стиснул зубы. Там, в клубящемся тумане не то действительно охватившем мир, не то являвшемся лишь фоном, порожденным Пустотой, привязанными к дереву сидели двое. Молодой демон с ярко-голубой кожей и девушка, старательно делающая бравый вид, хотя в ее глазах застыл самый настоящий ужас.
