– Это плохо?
– Это неразумно, – кивнул он на выведенную черной краской по кафелю надпись. – Они вон «жизнь – г…» пишут, а ты из-за них непонятные телодвижения совершаешь.
– Да выбора у меня нет, вот и совершаю, – не стал я забивать себе голову размышлениями, откуда у пироманта появились столь странные мысли. – Не хочу остаток жизни уродом прожить, знаешь ли. Или сдохну сразу, или нож на вакцину обменяю.
– Скорее сдохнешь, – успокоил меня пиромант. – Не знаю, насколько безболезненно, но нас за тобой точно потянешь.
– Выбор за вами. – Я взвесил в руке обрез. – Муфты навари еще.
– Давай, – забрал у меня ружье пиромант. – А по-другому никак вакцину не раздобыть?
– Она под каждую партию мутагена разная идет.
– Слушай! – хлопнул себя по лбу Напалм. – А давай тебе супермагистр вколем? Стопудово все пережжет!
– Сам колоть будешь? – начал я обмозговывать эту идею. А ведь может выгореть! Напалма, вон, за полчаса на ноги поставили. А меня сейчас, как ни крути, тоже к измененным отнести можно. – То-то же.
– Если только до Салавата идти. – Пиромант занялся муфтами. – Сходишь?
– Первым делом, – пообещал я. – Нет, вторым – сначала до пограничников дойду.
– И никаких великих свершений? – Пиромант положил на пол обрез – остывать.
– Никаких, – заверил его я. В самом деле – оно мне надо? Если вылечусь и из Форта свалю, то и с Хозяином поторговаться можно будет, и самому попытаться через Границу перейти. Есть у меня подозрение, что с ножом это не в пример легче сделать. С другой стороны, если до Салавата пойду, там и весточку Гадеса занести можно будет.
– Вот и здорово, – потряс покрасневшей кистью пиромант. – Замаялся я от такой ювелирной работы, спать пойду.
– Иди, – кивнул я и неожиданно для себя полез за пазуху. Вытащил из-под свитера цепочку и с трудом сдержался, чтобы не выругаться в голос.
Светильник «Несущих свет» потух.
Спал я отвратительно. Если это вообще можно назвать сном. В таких-то условиях! И хоть кемарить на холодном бетонном полу было не впервой, отдохнуть не получилось совершенно. И все из-за подложивших свинью сектантов.
Видите ли, они решили, что я нарушил условия сделки!
Козлы!
Думают, что без светильника сразу обратно прибегу?
А вот хрена с два!
Еще разобраться надо, не отправленный ли это мной в небытие Крис теней засылал. Может, теперь светильник уже без надобности? Тем более что избавляться от него так и так пришлось бы.
В расстроенных чувствах я проворочался на бетонном полу всю ночь и только под утро провалился в глубокий, но слишком беспокойный сон. Уж лучше бы и не засыпал вовсе.
Во сне я стоял под черным небом посреди усеянной торчащими из снега ледяными пиками пустоши. Зависшее в зените лазурное солнце бесчисленными отблесками плескалось меж голубовато-прозрачных шипов, но светлее от этого не становилось. Наоборот – казалось, будто с каждым мгновением на пустошь накатывает тьма.
Точнее – тени.
Холодный ветер резкими порывами хлестал обнаженное тело, ноги оказались по щиколотку вморожены в покрывавшую землю корку наледи, и оставалось только гадать, что прикончит меня раньше – холод или тьма. Кляксы непроницаемой черноты неуловимо перемещались меж тянувшихся к небу ледяных шипов и стягивались, стягивались, стягивались в кольцо. Несколько ударов сердца, и вот уже со всех сторон льнут обжигающие нестерпимой стужей тени.
Вот только на этот раз я уже не был беззащитен. И пусть нож в моих руках не сверкал подобно сказочному мечу, но из резко прочерченной им по подступившей тьме дуги вмиг ударило ослепительное сияние….
Проснувшись, я вскочил на ноги и, напряженно вслушиваясь в дыхание спокойно спавших людей, огляделся. Если не считать редких щелчков отработавшего свое термолиста да умиротворенного сопения Веры – тишина полнейшая. И все же невесть с чего накатившая тревога никак не желала проходить. Нехорошее предчувствие вовсю дергало и без того натянутые до предела нервы, и, вместо того чтобы успокоиться и постараться заснуть, я усилием воли полностью отрезал себя от разлитой в окружающем пространстве магической энергии.
И сразу же схватился за обрез – догадка о причине охватившего меня беспокойства оказалась хоть и своевременной, но донельзя пугающей. Кто-то потревожил разглаженные мной вчера магические поля! И у этого неизвестно кого оказалось достаточно знаний, чтобы нейтрализовать оставленные на всякий случай сигнальные чары.
Хотелось бы мне знать, кто именно пожаловал по наши души. Вот только до тех пор, пока отрезан от магических полей, внутреннее зрение – недостижимая роскошь. А снимать защиту нельзя – могут предварительно и врезать чем-нибудь поубойней. Да и перемещения мои отследить тем же гимназистам с такого расстояния труда не составит.
– Напалм, Коля, просыпайтесь…
Расстегнув ранец, я выудил оттуда пару серебристых шариков – сейчас алхимические заряды могут оказаться как нельзя более кстати. Да и про чарометы забывать не стоит. Так и так их с собой в Форт тащить нельзя.
– Чё случилось еще? – потянулся лежавший у стены с термолистом пиромант. Ветрицкий молча открыл глаза и принялся разминать замотанное окровавленным эластичным бинтом запястье.
– Выследили нас. – Подскочив к закрывавшей дверной проем ширме, я выглянул в коридор. Пока – никого. Может, и успеем чего придумать.
– Твою мать! – выругался моментально вскочивший на ноги Напалм. – Чего расселись, живее!..
– Заткнись, – оборвал его вытащивший из кармана чаромет Ветрицкий. – Веру разбудишь…
– Но нам же уходить…
– И далеко мы уйдем, если хвост не обрубим? – поинтересовался у него я. – Делаем так: как услышите стрельбу, пулей мчитесь по длинному коридору, который вчера проходили. Все, кто там будет, – ваши. Но – не раньше. Если вас засекут, фокус не выгорит.
– А ты? – медленно поднялся на ноги Николай.
– Сюрпризец приготовлю. – Я выскользнул за занавеску, но тут же заглянул обратно. – Да, и Веру разбудите на всякий случай. А то мало ли….
Добежать до лестницы я еле-еле успел. Снизу уже слышались тяжелые шаги, но времени дивиться неосторожности выследивших нас преследователей не было – на цыпочках пробежав мимо лестничной клетки, я юркнул в первую попавшуюся дверь. Ну вот, теперь и дух перевести можно. И не только.
Вытащив из висевшего на поясе чехла нож, провел пальцем по сложному узору клинка и осторожно воткнул острие в деревянный косяк выломанной двери. Миг ничего не происходило, а потом меня накрыла холодная волна, оставившая после себя странное оцепенение. И пусть я оставался все так же отрезан от магических полей, но теперь донельзя обострившееся внутреннее зрение позволило разглядеть поднимавшихся по засыпанной снегом лестнице людей. Людей без всякого сомнения не совсем живых. А уж если называть вещи своими именами – стопудово мертвых.
