– Как?
– Очень просто и дешево: надо перечислить тридевять лысых, чтобы мороз на тридевятую плешь перевести… Сразу потеплеет…
Тут мудрецы и герои обрадовались и наперебой стали припоминать всех знакомых плешивцев, и насчитали их сотни три, и только тогда опомнились: вверх-то не упадешь…
– Луну поймай надо, – сказал Сочиняй-багатур. – Все веревка собирай, один аркан плети. Сочиняй кинет, а Жихарь подтяни ее сюда…
– Да, нам еще потопа для полного счастья не хватало, – скривился водяник. – Вы на земле живете и ничего не знаете, а в озере-то очень даже чувствуется, как Луна воду на себя тянет!
– Стебли некоторых священных растений из семейства бобовых способны дорасти до Луны, – задумчиво сказал Лю Седьмой. – Именно так попал туда мистический заяц, который толчет в ступе средство для достижения бессмертия. Но коль скоро плодородие утрачено, то и этот способ не годится…
– Ведь Беломор попал же, – настаивал Жихарь. Сам он в это не слишком верил, но ведь надо людей воодушевить… Да и прославиться можно напоследок… – Эй, Колобок, ну-ка подтверди!
Но Гомункул не откликнулся.
– Понятно, – сказал Мутило. – Промолчать ему, премудрому, стыдно, а сказать нечего. Вот он и укатился…
Жихарь некоторое время еще выслушивал советы, один дичее другого (Кот и Дрозд, например, предложили, чтобы Армагеддоновна еще разок сунула Жихарку в печь на лопате – глядишь, и проявятся способности Супермена), потом вдруг понял, что сидеть они здесь будут и молотить языками до конца времен.
– Довольно мечтать! – воскликнул он. – У нас одна задача – найти Беломора. На Луне ли он, ко вдовушке ли которой подженился – неважно. Важно проследить его путь из терема…
– Сто раз тебе говорил, – досадливо прохрипел кузнец. – Домовой в ту ночь не сторожил – всю ночь гонял Чубарого. Дворовой просто ничего не помнит, у него память как у этого… как его…
– Домовой, дворовой… А часовые-то где были? Или вы их выставляете только при мне?
– Так часовым он глаза отвел!
– Это он может, – согласился Жихарь. – Только к чему такие тайны напускать? Он же не Мара-конокрад!
– А ушел босиком…
Дверь в кабак так и не навесили, поэтому Колобок с княжнами влетели туда внезапно.
– Что такое? – возмутился Перебор Недосветович. – Место ли княжеским внучкам в кабаке? Тут и пьют, тут и всяко… Думай, круглая голова, что делаешь!
Ляля и Доля смущенно остановились. Они держались за руки, а Колобок сидел у них словно на качелях и очень радовался.
– Известно, что именно ребенок крикнул: «А король-то голый!» – сказал Колобок. – Только детская непосредственность и невинность укажут нам правильный путь! Говорите, конопатые!
Конопатые молчали.
– Здорово их гувернянька воспитала, – сказал Жихарь. – Знают, что при живом отце можно говорить только с его соизволения. Соизволяю!
– Батюшка, батюшка! – прорвало Лялю и Долю. – А мы ведь той ночью деда Беломора видели, только сказать боялись!
– И чего же вы боялись? – нахмурился гроза-отец.
– Что накажут!
– За что накажут?
– А за то, что встали среди ночи! А мы всего-то и хотели Апокалипсии Армагеддоновне приклеить, пока спит, усы из пакли! А что она анфанами терриблями обзывается! А пакля в сарае! А сарай на дворе!
– И что?
– Видим – идет по двору дед Беломор, весь в белом, и посохом вот так делает! Вы куда, спрашивает! Мы повинились про паклю. Он нашу затею похвалил, еще подсказал, как покрепче клей заварить, чтобы на всю жизнь… А мы его спрашиваем: а ты куда? А дед Беломор отвечает: куда-куда – на Луну! Мы подумали, он шутит! А он идет да идет! Мы ему еще помогли через забор перелезть, мы знаешь какие сильные! Мы запросто перелезаем! И мы его до самого леса проследили… У него, наверное, в лесу штаб, как у мальчишек, или он там секретики закапывает…
– А потом?
– А потом в лесу кто-то как заухает! А мы домой побежали!
– Добро, – сказал счастливый отец. – Место, где он входил в лес, запомнили?
– Запросто!
– Покажете?
– Хоть сейчас…
– Мо-лод-цы! То есть я имел в виду – де-ви-цы! Будет вам впоследствии гостинец, а часовым – другой гостинец, уже не такой сладкий. Да, я про главное забыл: усы-то приклеили?
– Нет, батюшка! – заревели близняшки. – Лялька, дура, горшок с клеем опрокинула! Долька, дура, свечку уронила! У гуверняньки подушка загорелась, а мы из ее светлицы убежать не можем – к полу прилипли!
– Вот оно, утешение отцовское! – объявил Жихарь. – Вот она, отрада дедовская! Я так когда-нибудь из похода на пепелище вернусь! Перебор Недосветыч, мог ли ты вообразить, что вот такие умилительные чада твою старость покоить будут!
– А ведь еще младенец вырастет! – в ужасе сказал княжий тесть.
Жихарь насупился.
– Если вырастет… Теперь в лесу и лучший охотник не найдет следа. Ясно, что у Беломора там был спрятан какой-нибудь летучий корабль. Или ручной огненный змей. Неклюд, пока у нас жил, в тереме не волхвовал, а вот в лес отлучался частенько…
– След всегда можно найти. Хоть год. Хоть десять, – неожиданно прогудел Демон Костяные Уши. – Собака не возьмет. Я возьму.
– Да, сэр Джихар! – вскочил король Яр-Тур. – Мы бы и сами могли догадаться! Помните, как сэр Демон выследил нас в каменной пустыне, среди тумана? Чтобы спасти от голодной смерти?
– Ну, Демон, – сказал Жихарь. – Ну, благодетель! А еще говорил, что от тебя толку нам не будет! Тогда пойдем, господа побратимы!
– Надо его запах. Рубаху. Сапог, – потребовал Демон.
– Портяночка лучше всего подойдет! – подсказал Мутило, возревновавший к чужому успеху – к тому же еще и представителя другой стихии.
Собирались быстро, но с умом. Нашли и портяночку Беломора, набили дорожные мешки, проверили оружие.
– Нет, – сказал богатырь, когда из кабака высыпали все гости. – Пойду только я с побратимами. А вы сидите и ждите.
Посланец от варягов, которого звали Аскольд Волосатая Кобра, счел было отказ за оскорбление, но Жихарь отвел варяга в сторонку и нашептал ему на ушко, что, дескать, он, Аскольд, из всей толпы один настоящий воин и многоборский князь может доверить порядок только ему. Потом богатырь отловил Армагеддоновну и велел проследить, чтобы не увязались Ляля и Доля.
Собирались быстро, но на проводы заявился чуть ли не весь город.
Жихарь поднялся на крыльцо и сказал:
– Многоборцы и гости нашего княжества! Может, мы вернемся еще до ночи, может, вовсе не вернемся. Прошу об одном: живите, как при мне жили, утром вставайте, вечером ложитесь спать. Даже в шутку не деритесь – всякая рана впоследствии может открыться. Не забывайте садиться за стол, подъедайте старые припасы, потому что свеженины пока не предвидится – сами видите, нынче даже свиные отбивные со сковороды убежать норовят. Храните себя для светлого будущего, в которое приказываю верить. Кот и Дрозд, берегите детей. Соберите по деревням народ, запритесь в городе и никого не пускайте. Мало ли кто в такие времена по дорогам шляется! Господа дружина! Разъезжайтесь по заставам, перекройте все пути в Многоборье, как полагается при моровом поветрии. У дружинников за старшего будет Окул, и не спорить! Сочиняй, передай Окулу свою ханскую бляху, пусть степняки в случае чего будут с нами заодно. Гостей ни в чем не неволю – кто хочет, уезжай восвояси, кто хочет – оставайся. Бабура, заколоти досками дверь в кабак! Юноши и девушки, берегите стариков и наоборот! Не озорничайте, не время! Потом натешитесь!
