Пока друг возился, Мэроу наполнил их фляги и сел рядом, с интересом наблюдая за сосредоточенным Лантом и тем, как тот орудовал кинжалом, откалывая от дерева новые куски древесины.
— Нужны же нам тарелки, — не отрываясь от своего занятия, проговорил Лант, — мне уже надоело пока котёл достаточно остынет, чтобы можно было есть. Месяц мы с тобой так не продержимся, не говоря уже о двух. Вот, — после долгих стараний Лант вручил Мэроу несколько кусков дерева. — Это будут миски. — Он встряхнулся, приготовившись к долгой кропотливой работе.
За одну миску принялся Мэроу, другой занялся Лант, в результате чего обе получились ничуть на друг друга не похожие. Вырезали долго, загоняя скалки в пальцы и недовольно щурясь, вытирая пот со лба, и грозя мысленно своей работе всеми возможными карами. Остаток дня ушёл только на то, что на следующий день предстало начальными заготовками. Ещё один день ушёл, чтобы придать мискам более или менее опрятную форму. Миска Мэроу вышла продолговатой, не такой глубокой, как у Ланта. Ланта же получилась почти круглой, за вычетом нескольких огрехов. Довольные проделанными трудами и ободрённые, друзья вновь принялись за работу, выстругав кое-как из веток по ложке — длинной и короткой. И теперь тёмными вечерами, когда далеко ухал филин, каждый ел из своей тарелки со своей ложкой, любовно орудую результатом своих собственных трудов.
Продвигались без приключений — оно и не удивительно, что в чаще не попадался ни один человек, так здесь было пусто и тихо — на пути вставали только зловонные болота, и даже такие, которые могли затянуть путника. Прощупывая в топях почву длинными палками, друзья осторожно ступали в поисках твёрдой опоры, перешагивая с кочки на кочку. Испуганные, с криком пускались наутёк болотные птицы. Тучами летала над головами мошкара.
Каждая новая ночь приносила быстрый и глубокий сон, так что зачастую не было места снам. А если те всё же являлись, то на утро ни Мэроу, ни Лант не могли припомнить, что же им снилось.
В начале августа на смену дремучей чаще и болотам пришли беспорядочно разбросанные речушки, окружённые точно стражей, грядой высоких елей. И одна настоящая широченная река. Синяя вода блестела под лучами жаркого солнца. Неожиданно вынырнув на поверхность, с громким плеском ныряла обратно большая рыба, оставляя после себя быстро исчезающие круги. Тогда Мэроу первым кидался в воду и плавал, нырял без конца, разводя руки в воде. У них в долине не было таких широких и глубоких рек, попадались ставки, которые можно было быстро переплыть, не сбив дыхания, не то что эти… Вода здесь только на поверхности была тёплой, в то время как кончики пальцев на ногах успевали замерзать, пока лицо грелось под лучами солнца.
В таких случаях Лант пытался увещать, что им нужно торопиться, что скоро осень, а запасы почти кончились и нужно искать еду, и место для ночлега. Но вскоре сдавался и сам лез в реку, с удовольствием рассекая воду руками.
За дни с редким отдыхом и со скудной пищей оба так уставали, что холодная искрящаяся вода заставляла тело напитаться бодростью для дальнейшего пути. Мэроу тогда заметно веселел и быстрее шёл по речному берегу, а затем и в дремучей чаще. Часто шутил, вспоминая их неудачи, и всячески подбадривал Ланта, который в свою очередь, сохраняя серьёзность на лице, сам наслаждался минутами отдыха.
— Ты бы смог переплыть реку? — Мэроу как раз вылез на берег и сел у воды обсыхать. По ту сторону вырисовывался лесной частокол островерхих деревьев. Как разрушенные башни проступали каменистые склоны и утёсы.
— Нет, наверно, — Лант неуверенно посмотрел на дальнюю речную полосу. Течение здесь было не сильным, но зато сама река была широкой. Хорошо ещё, что она не стояла у них на пути.
— Я думаю, я смог бы, — протянул на это Мэроу, прикидывая расстояние от одного берега к другому. — Но не уверен. — Под конец заключил он.
— Давай не будем проверять, с хладным утопленником не так интересно добираться до Элама. — С этими словами Лант подтянул ближе свой дорожный мешок и вытащил оттуда остатки дерева, некогда пущенного на посуду. — У меня появилась одна идея. — Беря в руки кинжал, сказал он. — Я ведь хорошо умею составлять всякие лечебные бальзамы и настойки, а в лесу полно ингредиентов, которые для этого нужны. Конечно, настойки порядочной не выйдет, спирта нет, но несколько неплохих бальзамов и порошков я всё же сделаю, только нужна ступка и чем давить. Поможешь?
И пока они сохли, работа продвигалась довольно быстро. Несколько наловчившись с мисками и ложками, оба в этот раз действовали терпеливее, а потому успешнее.
Довольный тем, что всё получается как нужно и есть возможность помочь Ланту в осуществлении его идеи, Мэроу не заметил, как речная прохлада добралась до кожи, обдав её закравшимся холодом. Пришло время собираться и, с удовольствием закутавшись в плащи и разведя костёр, оба принялись за дело. Так, через несколько дней, было готово три ступки и два закруглённых и прямых у основания предмета, которыми и предстояло растирать различные травы.
Которые ещё только нужно было собрать.
Далеко на юге стояла одинокая гора. Над острой её вершиной плыли облака. Легко лизал кожу слабый ветер, гуляющий меж чахлых деревьев. Здесь росло мало дубов и сосен, зато постоянно попадался вольно разросшийся в разные стороны шиповник. С сожалением понимая, что ничего особо полезного от этих кустов сейчас не добьёшься, Лант всего лишь взял десяток листьев и срезал немного коры — во всяком случае, для усиления эффекта сгодиться. Мэроу время от времени помогал ему, но после нескольких принёсенных им трав, от которых в лучшем случае могла начаться чесотка по всему телу, Лант решил сам подыскивать нужные ингредиенты. Так, собирая травы, кору и цвет с некоторых кустов, Лант складывал их в разные мешочки, когда травы не должны были соприкасаться.
— Лант! — громкий окрик Мэроу заставил Ланта оторваться ото мха, которого он уже собрал достаточно на случай кровотечения.
— Я грибы нашёл! — Мэроу склонился перед россыпью грибов с белыми ножками и бурой шляпкой, напоминающих сыроежки. — Их же есть можно?
— Не стоит, — в свою очередь, изучая грибы, заключил Лант выпрямляясь. — От них тебе ещё день будут монстры мерещиться. Я их раньше не видел, но мне говорили, что жрецы кочевых племён используют их, чтобы войти в транс. Для связи с духом мира или духами. Будешь то смеяться без причины — то плакать.
Неопасные грибы попались им гораздо позже, ближе к вечеру. Сухие и сморщенные, но, тем не менее, съедобные. Давно в лесу не было дождей и потому так редко можно было отыскать хоть бы один грибок, тем более тот, который можно съесть.
