"Надо было давно отдать приказ убить его!" - подумал мужчина.
Руд мимолетно на него взглянул, а потом ответно уставился.
- Чего?
Зеф нервно сглотнул, молясь, чтобы голос его не подвел.
- Ничего.
- Я могу начать? - осведомился юноша, пребывая в спокойствии, и дождавшись резкого кивка, начал доклад. - Итак…
Зефирантес не мог заставить себя прямо посмотреть ему в глаза, когда тот отрывал их от своих записей. То Зефу казалось, что Руд над ним попросту издевается, начав какую-то ему одному ведомую игру, то мерещилось в глазах того дикое пламя. Мужчина облизнул пересохшие губы, пожалев о недоступном стакане воды. Его мучила жажда, мучило беспокойство и Руд. Вот он повернулся и тряхнул копной волос, вот на его губах появилась улыбка, вот он потер уставшие глаза. Зефирантес чувствовал, что начинает потихоньку сходить с ума. Ему грезилась в этом юноше девушка. Эта стройная фигура и мягкие черты лица…
- Достаточно! - поднял он руку, и чуть замешкался под пристальным взглядом темно-зеленых глаз. - На сегодня. Я думаю.
- Что ж. - Руд захлопнул папку, но уходить не спешил.
- А… А где твоя… - начал Зеф, чтоб хоть что-то сказать. - Где твоя шляпка и накидка… алая? - Помощник порою тем его и раздражал, что рядился в это шутовское тряпье, чтобы зачесть один-другой лист доклада. А тут…
Лицо Руд застыло, будто бы он ожидал этого вопроса меньше всего, и Зефирантес моментально почувствовал себя дураком.
- Нет, ты не подумай, что меня это волнует… Но ты всегда в этой своей накидке… и шляпе тоже… А-а злые духи! - вскочил мужчина с кресла. - ТЕБЕ ЕЩЕ ЕСТЬ, ЧТО МНЕ СКАЗАТЬ?
Сначала Руд смотрел на него как на внезапно спятившего, а потом его глаза превратились в маленькие щелочки.
- Хм… Только спросить.
Он подошел на расстояние двух шагов, и Зефирантес вдруг перестал дышать.
- Вчера… не плохо повеселился с Теей, не так ли?
Все слова, которые Зеф хотел высказать Руд… все мысли, которые он желал озвучить… все вылетело из головы. Он только и мог, что хватать ртом воздух, не в силах справится с охватившим волнением.
Руд пренебрежительно ухмыльнулся и, не дождавшись ответа, покинул залу, так ни разу и не оглянувшись.
- Проклятье! ПРОКЛЯТЬЕ! - крикнул в опустевшую комнату Зеф, и опустился в кресло без сил. Сердце бешено колотилось в груди и становилось трудно дышать.
Несколько нескончаемых минут длилась странная борьба с собой, прежде чем он смог немного успокоиться.
"Руд. Все-таки Руд…"
Он озадаченно замер.
- Ну и… что это значит?
Явление 15 Как трудно быть учеником
В полдень, когда солнце, подернутое легкой дымкой облаков, высоко стояло над головой, Торми в полной мере осознал, в какой неприглядной ситуации он очутился. Мальчик и раньше задумывался о том, что зря он из тысячи домов, где мог бы счастливо поселиться, не испытывая определенных неудобств, выбрал дом именно Анемона Арахуэнте. Сейчас он жалел об этом по настоящему сильно, выдирая из ненавистной морковной грядки не менее ненавистный ветвистый сорняк.
- Если Анемон-сенсею угодно, чтобы кто-то прополол грядку, то этот кто-то ее обязательно прополет, - бурчал он себе под нос.
И ведь ничего не поделаешь. Раз учитель загрузил тебя работой, нужно тащить это тяжкое бремя, не ропща. Одно было хорошо - за время проживания под крышей Анемона, Торми отлично наловчился полоть грядки, и справлялся с этим нехитрым делом в кратчайшие сроки. Видя, что конец работы близок, он преисполнялся надеждой, торопливо приближая сладкий миг свободы, как, словно из воздуха образовывался учитель, и немедленно обременял его следующим заданием, напрочь игнорируя потерянный, жалостливый взгляд ребенка, коим в такие моменты был не прочь показаться в его глазах Торми. Да толку-то?!
Мальчик один за другим придумывал планы побега и незамедлительно пытался их осуществить, но как нарочно именно там, где ему нужно было пройти, пролезть, проползти обязательно в своей непринужденной манере прогуливался туда обратно или просто сидел Анемон. Как учителю удавалось предугадать его намерения одному Лулону известно, но сбежать уже третий час никак не удавалось. Торми очень жалел, что позволил себя поймать, и теперь непосильная работа до самого вечера ему была обеспечена. Неужели план, разработанный ночью с таким тщанием, пойдет Хамелеону под хвост? Нет. Торми не терял надежды вырваться из-под бдительного ока учителя. Да! Он обязательно что-нибудь придумает и улизнет.
Насобирав целое небольшое ведрышко сорняков, Торми направился к компостной куче, расположенной на солнечной стороне, и вывалил туда его содержимое. Учитель говорил, что компостная куча "ускоряет процесс получения удобрения, и тем самым помогает природе…" Мальчик запнулся за торчащий из земли корень. Заунывные лекции Анемона очень хорошо ускоряли процесс работы самого Торми, и хотя сейчас сенсея нигде не было видно, его слова все еще продолжали звучать в ушах мальчика.
Торми воровато огляделся. За кустами душистой смородины и лозами расползающегося винограда, прикрепленного к деревянной решетке, а также на дорожке, выложенной розоватым камнем - дорогого учителя не наблюдалось. Неужели опять шутка Анемона, и он, столь коварно поселивший в сердце Торми надежду на освобождения в виду отсутствия своей персоны поблизости, выскочит из кустов в самый неожиданный момент? Или учитель сам замученный своими преследованиями решил все же отстать? Подарок небес или…
- Торми, вот ты где!
От резкого, скатившегося на визг голоса Теи, прозвучавшего за спиной, Торми от неожиданности чуть из кожи вон не вылез, и моментально развернулся к девушке, заняв оборонительную позицию - отгораживаясь ведром.
Тея в своем черном кожаном платье, отделанном по корсажу и низу кроличьим мехом, в невысоких сапожках расшитых серебряной нитью выглядела впечатляюще даже без оружия. Но на сей раз за ее широким поясом с серебряной же массивной пряжкой обнаружились два кинжала изумительной работы, похожие друг на друга как близнецы.
Но больше всего Торми обеспокоили не они. Ее лицо, будто высеченное из камня, было столь холодно и непроницаемо, что его бы ничуть не удивило, если бы она воспользовалась кинжалами по назначению, а именно перерезала кое-кому горло.
- Как я рад тебя видеть, - просипел Торми неожиданно севшим голосом.
- И в знак приветствия ты решил отметелить меня ведром? - в удивлении приподняла бровь Тея.
Глупо. Выходило очень глупо, но мышцы Торми словно окоченели, и он не мог перейти из защитной стойки в состояние покоя. Что-то неуловимое в глазах Теи поведало ему, что она догадывается о том, что произошло вчера вечером. "Знать наверняка она не может, просто не может!", - утешал себя мальчик.
