Вот она и предложила мне немножко поработать. Благо у этого Ангела Любви есть одно преимущество над тем же Дедом Морозом — его внешность нигде не описывается. Даже пол не упоминается, не говоря уж о внешности. Нет, конечно, его никто не представляет в виде яцхена… как угодно, но только не так. И тем не менее, простор для маневров открыт.
Мне это показалось забавным, и я решил попробовать. Миледи выдала мне пачку досье и отправила купидонить. И это оказалось совсем не так просто, как казалось.
Самым трудным неизменно было первое знакомство. Мне каждый раз приходилось сначала убеждать клиента не пугаться, не орать, не убегать, не звать паладинов, а потом еще и битый час доказывать, что я не очередной высер Близнеца, а тот самый сказочный Ангел Любви. Клиенты верили с трудом — и я их за это не осуждаю. Но уж зато потом начиналось самое интересное.
Проработал я на этой должности примерно месяц и создал в общей сложности одиннадцать любящих пар. До сих пор приятно вспомнить. Был, например, один бедный пастушок, по уши влюбленный в дочку графа — и я, аки Кот в сапогах, раздобыл ему денег, поместье и дворянский перстень. Или та девчонка, которую хотели выдать замуж за богатого старика — я слегка припугнул похотливого дедка, тот решил остаться холостяком, а девушка благополучно вышла замуж за кого хотела. Третий чудак вообще по уши влюбился в портрет девицы, живущей на другом конце света — пришлось мне везти его к суженой на собственном горбу.
Но самый запоминающийся случай был с одним пареньком, учеником писца. У этого не было никаких преград — его любимая жила по соседству, принадлежала к тому же сословию и была свободна, как ветер. Только вот горда она была без меры, а паренек, наоборот, стеснительный. Он никак не решался признаться ей в любви, а она, наоборот, даже не смотрела в его сторону. И вот здесь я буквально сломал голову, не зная, как ему помочь.
Помню, первым делом я решил разыграть спектакль «герой-спаситель». Ну типа я притворно нападу на девушку, а мой клиент ее спасет. Дальше, как водится, ахи-вздохи, встретившиеся взгляды… надежный способ. Доблестные рыцари всегда популярны.
Идея была хорошая, но в жизнь ее так и не воплотили. Мы с клиентом провели дюжину репетиций — и все они были потрясающе неубедительными. Никто в целом мире не поверил бы, что вот этот тощий пацан победил яцхена. Спектакль получался насквозь фальшивым, так что от него пришлось отказаться.
Короче, так ничего у меня с этими двумя и не вышло. Единственная моя неудача.
Ну а потом мне и вовсе надоело. Это только поначалу было прикольно и весело, пока в новинку. А когда пошла рутина и стало скучно, я решил, что купидон — не мое призвание. Внешность неподходящая и все такое. Я и завязал.
А теперь вот вспомнил — взгрустнулось…
Перед отходом ко сну я встал на вечернюю молитву. За ней я окинул взглядом прошедший день и начал прикидывать, чем займусь завтра. Скорее всего, тем же самым, чем и сегодня — работой, охотой и бесцельными шатаниями по округе. Чем тут еще заниматься-то?
Скучноватая жизнь, конечно. Зато демоническая ярость пока ни разу не просыпалась. Будем надеяться, что так пойдет и дальше.
И вообще — какой еще отшельник может похвастаться целой собственной планетой? Здесь есть все, что мне нужно, и я вполне доволен.
Так, в полном умиротворении и согласии с самим собой, я поднялся с колен и… услышал легкий хлопок. Да не один, а целых три раза.
Прямо из воздуха выступили три человека. При виде них у меня сразу испортилось настроение.
— Давно не виделись, полудурок, — процедил Джемулан.
Некоторое время мы молчали, пристально рассматривая друг друга. Джемулан заявился не один — его сопровождали два человека… хотя нет, только один человек. Тот, что справа. Не исключаю, что он тоже какой-нибудь человекоподобный нелюдь типа сида, но пока что будем считать его человеком. Совершенно обычная внешность — среднего роста, среднего телосложения, лицо невыразительное, запоминающихся черт нет, длинные темные волосы, подбородок чисто выбрит. Одет в слегка мешковатую накидку, такие же штаны и тяжелые тупоносые ботинки.
А вот слева стоит явный нелюдь. Ростом под два метра, в плечах косая сажень, кожа темно-желтая, закован в шипастый черепаший панцирь. Рук четыре, причем это не руки, а скорее щупальца — гибкие, оканчивающиеся жесткими раздвоенными «вилками». Ноги толстые, короткие. Морда похожа на бульдожью, только вместо носа — пара извивающихся черных «усов». Единственный предмет одежды — колпак-капюшон, прикрывающий голову и шею.
— Нашли все-таки, — нарушил молчание я.
— Конечно, нашли, — сухо произнес Джемулан. — Ты же видел наше оборудование — мы можем проследить за каждым членом гильдии. От нас не спрячешься.
— Не больно-то и хотелось от вас прятаться.
— Зря. Я бы на твоем месте постарался спрятаться.
— Так от вас же не спрячешься.
— Но я бы все-таки постарался.
— Скажи лучше, почему мое Слово так долго не отключали? — сменил тему я. — Чего тянули-то?
— Никто ничего не тянул, — зло прищурился Джемулан. — Просто из-за тебя я три с половиной месяца пролежал без сознания. Ты почти убил меня, стажер. Моих сил хватило только на то, чтобы прыгнуть в соседний мир — а это был очень примитивный мир, лишенный как целительной магии, так и высокотехнологичной медицины. Если бы мы, сиды, не обладали таким крепким здоровьем, я бы совершенно точно не выжил.
— Но ты выжил…
— К твоему несчастью. Да, я выжил, вернулся в штаб-квартиру Гильдии Эсумон и доложил о произошедшем. После этого твое Слово было немедленно заблокировано, а мне был дан приказ собрать команду и отправляться на захват.
— Долго же вы шли. Я тут уже две недели.
— Нам некуда было торопиться. Этот мир необитаем, так что даже ты не смог бы тут ничего натворить.
— Угу. Понятно. И что теперь со мной будет?
— Согласно уставу гильдии, нападение на куратора рассматривается высшим трибуналом.
— То есть меня будут судить?
— Тебя уже судили.
— Не помню такого.
— Твое дело было рассмотрено заочно. Много времени это не заняло — в таких случаях приговор всегда один и тот же.
— Казнь, да?
— Совершенно верно.
— А может, не надо меня убивать? — попросил я. — Я тоже являюсь частью вселенной.
— Значит, скоро у вселенной будет на одну часть меньше.
— Между прочим, яцхен — вымирающий вид, — продолжал упрашивать я.
— Значит, скоро он вымрет окончательно, — равнодушно ответил Джемулан.
