Издав короткий вой, Стая накинулась на личивинов сзади. От неожиданности личивины и смолятичи опешили и даже на миг остановились, но мечи и секиры Стаи уже обрушились на головы и спины, раздумывать было некогда. Смолятичи сообразили быстро и ударили с новой силой. Личивины пытались отбить двойной натиск, но с двух сторон были порублены почти мгновенно. Враги кончились так быстро, что Стая и смолятичи с размаху чуть не порубили и друг друга. Немногие уцелевшие личивины лежали мордами в снег, выражая покорность. Лязг железа сменился стонами раненых, оружие опустилось.
Когда ни одного личивина не осталось на ногах, Огнеяр перевернул свою секиру рукоятью вверх в знак того, что его битва окончена, и оглядел смолятичей. Некоторые из них вязали пленных личивинов и помогали своим раненым, остальные столпились перед своими санями, недоверчиво глядя на нежданных избавителей. Длинноволосая Стая, одетая в волчий мех, сама производила грозное впечатление и незнакомых встречных наводила на мысли об обороне.
— Кто вы такие? Кто вас ведет? — спросил Огнеяр у всех сразу, скользнув взглядом по настороженным лицам.
— До этого места их вел я.
Из толпы выступил высокий худощавый человек лет пятидесяти, одетый в коричневую свиту[86] с нашитыми на плечи и полы куньими хвостиками. Шапка с него слетела в битве, и голова сияла большой лысиной. Только по краям, как лесное озерцо осокой, лысина была окружена длинными прядями седых волос. На лице его, коричневом и морщинистом, выделялись белые кустистые брови, седые длинные усы и крупный красный нос. Огнеяр едва не рассмеялся — вид назвавшегося вождем очень позабавил его. На язык просились слова, что едва ли славному воеводе удалось бы вести свою дружину дальше этого места, но Огнеяр сдержался, помня, что он сейчас не на своей земле.
А красноносый словно услышал его мысли.
— А ты кто такой, юноша, и что ты делаешь на моей земле? — спросил он спокойно, словно и не было за его плечами трудной битвы.
— Ищу моих врагов! — заносчиво ответил Огнеяр и качнул в руке боевой топор.
Однако красноносый держался так уверенно и достойно, что Огнеяр все же сошел с коня и приблизился на несколько шагов. Красноносый оказался выше его ростом, и на мече в его руке сохла кровь. Несмотря на почтенный возраст, он не отсиживался за спинами кметей. Должно быть, и правда вождь.
Шагнув навстречу Огнеяру, красноносый с нескрываемым интересом оглядел его с головы до ног. Под развесистыми белыми бровями у него оказались светло-голубые глаза, ясные и пытливые совсем по-детски. Рядом с морщинистым лбом это производило странное впечатление, и Огнеяр никак не мог понять, что за человек перед ним. А тот, как оказалось, понял его гораздо лучше.
— Ты будешь находить врагов много и часто, юноша! Даже не ища их! — убежденно сказал он. — Много и часто!
Огнеяра стал раздражать и его уверенный голос, и это дурацкое «юноша» — его никто так не называл. И особенно то, что он не мог понять своего собеседника.
— Пока я нашел тебя и спас! — почти грубо ответил он. — И ты, чем разглядывать меня, лучше бы поблагодарил! Хоть скажи, кого это я нашел!
Красноносый смотрел на него все с большим интересом, даже с удовольствием, словно перед ним опустилась вдруг на снег птица Сирин и запела сладкие песни Перунова Ирия*. Огнеяр не привык к такому, он чувствовал растерянность, злился — он всегда злился на то, чего не понимал, и злостью готовил себя к возможной драке. Но у красноносого, видно, было совсем иное на уме.
— Ты странный человек, если хочешь найти во мне врага, — сказал он наконец.
— А может, я вообще не человек! — огрызнулся Огнеяр.
Красноносый обошел его с обоих боков, как столб с искусной резьбой, и с печальным недоверием покачал головой:
— Прости, юноша, но на сына бога ты мало похож.
Он не смеялся, он действительно посмотрел, подумал и отметил то, что увидел. И Огнеяр вдруг расхохотался. Впервые в жизни ему в этом не поверили, впервые его уверенно отнесли к миру людей, как раньше относили к миру нежитей. Этот осмотр и приговор показались ему очень забавными — послушали бы этого старика чуроборцы!
— Но я и есть сын бога! — воскликнул Огнеяр, наслаждаясь возможностью открыто сказать правду — все равно ведь не поверит.
— Тогда я должен тебя знать! — заявил красноносый. Сам он тоже заулыбался при виде веселья Огнеяра, его коричневое морщинистое лицо стало простоватым и очень добродушным. — Сыновей богов не так много в говорлинских землях. Я слышал только о двух-трех…
Но Огнеяр не догадался спросить, кто эти двое-трое, хотя сам не знал о других сыновьях богов на земле.
— Я — чуроборский княжич, — ответил он, перестав смеяться и глядя в лицо красноносому. Поверит, не поверит?
— Юноша! — Красноносый значительно поднял палец, словно собирался произнести пророчество. — Я, конечно, стар и глуп, но еще не настолько. Я видел чуроборского княжича. Он выше тебя ростом, у него голубые глаза и светлые волосы. И он очень, очень вежлив и почтителен со старшими.
В начале его речи Огнеяр удивился — до сих пор ему все верили. Но он не обиделся — красноносый вовсе не обвинял его во лжи, он просто говорил то, что считал истиной. А в конце Огнеяр понял, о ком идет речь, и снова рассмеялся. Ошибка старика и рассмешила, и раздосадовала его.
— Он очень понравился моей дочери, — закончил красноносый. — А от тебя она убежала бы, прости, как от волка. Так что приходится признать, что чуроборский княжич — это не ты. А кто же ты?
— Ты что-то не понял, почтеннейший! — с подчеркнутым уважением, подражая Светелу, ответил Огнеяр и даже поклонился. Ой как давно он этого не делал, даже голова закружилась. Веселье кипело в нем ключом, глаза блестели, и красноносый улыбался, глядя на него, словно не мог удержаться, как отец при виде радости любимого ребенка. — Тот, о ком ты говоришь, — Светел, сын Державца, брат князя Неизмира. А чуроборский княжич, сын княгини Добровзоры и внук князя Гордеслава, — это я.
Красноносый посмотрел ему в глаза, и Огнеяру вдруг показалось, что этот ясный детский взгляд пронзает его насквозь и видит всю его сущность с недетским пониманием и участием.
— А ведь ты не врешь! — с радостным удивлением вывел заключение красноносый. — Так ты — сын Добровзоры? И тебе двадцать лет? Вот это похоже на правду. А когда я смотрел на него, меня удивляло, отчего он выглядит на все двадцать пять!
— Его состарили княжеские заботы! — насмешливо отозвался Огнеяр, но чуткое ухо старика разобрало в его голосе обиду и презрение. — Так он сказал тебе, что он княжич?
— Нет. — Красноносый помолчал, прежде чем ответить, вспоминал, склонив голову к плечу. — Пожалуй, прямо не сказал. Но мне так подумалось. Он был у меня от имени князя Неизмира и так держался… Как наследник.
