— Опять ты!
— Поговори у меня еще, опять в орихалковый ящик отправлю лет на десять, — зло ответил Яначек. — Давай, работай! С Гербертом соедини меня.
— Вот же послал Темный недоумка, — бурчал обитатель книги. — Меня — меня! — использовать как простейший переговорный шар, это просто оскорбление.
Обложка распахнулась, и над раскрытыми страницами поднялось серебристое сияние. В общем, это напоминало обычное письмо с магвестником, с вложенной голограммой. Только голограмма записывалась заранее, а здесь, получается, разговор шел в режиме реального времени. На коммуникатор не похоже, там собеседник виден на экране. Здесь же в полный рост в этом вот серебристом облаке появился мужчина, стоящий возле лабораторного стола. Он оторвался от тетради с записями и посмотрел на хозяина Белой башни.
— О, дядя, доброй ночи! Что-то случилось?
— Ты что творишь, Герберт? — прошипел дядюшка. — Я тебе велел прекратить все связи с твоими бандитами. А сегодня во всех газетах опять — ограбление с применением магии!
— Дядя, да брось ты! Нигде нет и намека на мое участие! А мне нужны деньги, и не только на опыты. Я жить хочу, и жить с удовольствием.
— Моя сестра всегда была дурой, и ты ничем не лучше. Через несколько лет мы будем управлять всем миром, а ты не можешь потерпеть без дорогой выпивки и девок?
— Слушай, дядюшка, а не пойти ли тебе… передохнуть немного. Я вполне совершеннолетний, и мой образ жизни касается только меня, ясно? — молодой человек сделал шаг вперед, и теперь его лицо можно было рассмотреть во всех подробностях. Темные волосы, светлые глаза, прямой нос, родинка возле губы, уши практически без мочек… даже красивое было бы лицо, если бы не брезгливо-высокомерное выражение на нем.
— В общем, так, — голос Яначека зазвучал сухо и отстраненно. — До меня дошла информация, что после срыва в Лютеции нас ищут. Уйди в тень. Никаких писем, никаких звонков по коммуникатору — нас с тобой не должны связывать. Это понятно? Будет что-то новое, я тебя вызову.
— Понятно.
Герберт повернулся спиной к собеседнику и вновь углубился в чтение, делая в тетради какие-то пометки.
— Xeeleb tlu! — выплюнул Яначек, и сияние медленно погасло.
Интересно, что это за язык? Даже не слышала никогда…
Внизу задергался с громким звоном дверной колокольчик.
— А, Темный, как не вовремя! — скривился маг, и быстро вышел за дверь.
Едва она закрылась, как захлопнулась и обложка книги, и тонкие губы проговорили:
— Иди сюда, быстро! Да-да, ты, на подоконнике, подойди ко мне.
Это он… она… мне говорит?
— Тебе, тебе! Здесь никого больше нет, — ответил моим мыслям голос с обложки.
Я покачала головой и попыталась протиснуться сквозь прутья решетки. К моему удивлению, они вдруг стали мягкими, словно пластилин, и легко разошлись в стороны.
— Можешь звать меня Zhuan’ol Zhaunil.
— Ээээ… и что это означает?
— На древнем языке дроу мое имя значит «Книга мудрости». Неважно, у нас мало времени, сейчас вернется этот… — тут древняя мудрая книга завернула такой оборот, что покраснели бы даже матросы, выпивающие в таверне у Мари Шарро. — Слушай меня внимательно. Я случайно попал ему в руки, и хочу вырваться. Заберешь меня отсюда — не пожалеешь.
— На каких условиях?
— Ничего невыполнимого, женщина! Никаких коробок из орихалка, кровь в полнолуние… не кривись, вполне подойдет кроличья или от овцы какой-нибудь!.. ну, и разговаривать со мной почаще.
— Принято. И как мы все это сделаем? — краем уха я услышала, что железная дверь башки захлопнулась. — Время выходит, сейчас Яначек вернется.
— Когда придете его арестовывать?
— Дня через два. Ордер получить надо, да и должны это делать местные власти.
— Ну, вот, и заберешь меня после того, как его уведут. Договорились?
— Да!
— Тогда каплю крови мне вот сюда, на шпинель, — на обложке вновь тускло засиял темно-красный камень.
Я успела выскользнуть за окно буквально за мгновение до того, как в кабинет вернулся его владелец. Любопытно, прутья решетки вновь выпрямились и затвердели, стоило мне оказаться снаружи.
А вообще, что это я сейчас сделала? Заключила договор с книгой темной магии?
Только мне видится в этой ситуации оттенок безумия?
На мой отчет в кабинете главы Службы магической безопасности собралась команда в полном составе — сам Равашаль, колонель Брихсдорн, лэрд Морнэмир и Грунгах.
Выслушали меня, не перебивая.
— Ты считаешь, надо его брать? — спросил Брихсдорн.
— Думаю, да. Я все время жду от него чего-то плохого. Да и башня его подпитывает, там столько тьмы накопилось!..
— Но этого его племянника, Герберта, мы так и не установили. Может, стоит еще последить?
— Нет, Граурн, я бы не тянул, — возразил эльф. — Не дай боги, он заметит слежку и опять уйдет. Ведь нашли его в этот раз случайно, так ведь, Лавиния?
— Абсолютная случайность, — подтвердила я. — Ауру он прячет, в городе выглядел так, что второй раз и не посмотришь — обычный человек, каких двенадцать на дюжину.
— Кстати, тебе удалось увидеть его ауру?
— Да, в своем кабинете он снял щиты и раскрылся…
Я представила себе увиденное, и меня передернуло: аура Яначека выглядела, как столб грязно-черного пламени. Прореха, язва в магическом поле.
О книге я не стала пока рассказывать коллегам. Кстати, и у нее была хорошо видная аура, плетением отличная от человеческой… и чем-то все-таки похожая. Выглядела эта аура очень красиво: тоже столб пламени, но уже вовсе не черный — буйство сияющего темно-синего, изумрудного и алого. Очень красиво, правда.
— Только, Равашаль… — я встала и прошлась по кабинету. — Все надо делать безупречно с юридической точки зрения. Чтобы комар носа не подточил. Если Яначек сумеет выскользнуть сквозь какую-нибудь прореху в законе, мы в жизни его больше не обнаружим.
— Понятное дело. Я пишу официальный запрос в Пражское отделение нашей Службы, от министра полиции его величества Луи пойдет письмо к его коллеге при Рудольфе XI. И Грунгах также официально запросит о содействии своего коллегу в охране Рудольфа.
Молчаливый орк кивнул и прогудел:
— Не волнуйся, все в режиме полной секретности. Красный код.
Люблю иногда смотреть детективные сериалы в головидео. А уж процесс ареста там — сплошное удовольствие: крики «Стоять! Полиция! Руки за голову!», и, конечно, сакраментальное «Джон Доу, вы арестованы за убийство!». И бедняга Джон Доу, затравленный подобно лисе, покорно становится на колени и протягивает руки навстречу наручникам.
