Сергей Шведов - Клан двурогих

– Конан ему этого не простит.

– Не простит, если узнает, – мягко возразил Магасар.

– Узнает, – уверенно проговорил Рикульф. – И тогда не поздоровится ни Крулу, ни Седрику, ни твоему сыну, посвященный.

– Быть может, следует сделать так, чтобы он никогда об этом не узнал?

– Что ты хочешь этим сказать?

Магасар замялся:

– Видишь ли, достойный, Конан не успокоится, пока не получит реальной власти, но для этого ему придется отодвинуть многих гуярских вождей.

– Куда отодвинуть?

– В небытие.

– Это проще сказать, чем сделать, – усмехнулся Рикульф.

– Но сделать-то все равно придется, достойный. И думаю, что у Конана на это ума хватит Поначалу он устранит старших вождей гуярских кланов, опираясь на младших, потом уберет старейшин и успокоит строптивых. Работа, конечно, трудная, но ничего невозможного в ней нет.

– Уж не собираешься ли ты ему помочь, посвященный?

Рикульф налил вина в опустевший кубок и насмешливо посмотрел на советника. Магасар много бы дал, чтобы понять, о чем думает сейчас хитрый гуяр, быть может самый умный из всех клановых вождей. Воинскими доблестями Рикульф, конечно, уступает Конану, но только не умом. Стараниями достойного Рикульфа не слишком многочисленный и далеко не самый могущественный клан Гитардов отхватил изрядный и лакомый кусок храмовых земель в ущерб менее сообразительным соплеменникам. Но хапнуть – мало, надо суметь удержать. И Рикульф напрягал все свои силы, чтобы ублажить завистливых собратьев и направить их гнев на извечного врага и соперника в борьбе за власть Конана из Арверагов, который тоже не дремал, настраивая против Рикульфа вождей младших кланов.

– Я уже выбрал себе короля.

– Короля? – Рикульф старательно изобразил удивление на лице.

– А почему бы нет, государь, – решительно взял быка за рога Магасар. – Королевство гитардов звучит не хуже, чем империя арверагов.

– И добавлю – скромнее, – усмехнулся Рикульф.

– Мне показалось, что благородный Седрик столь же скромен, как и ты, достойный, – вставил свое слово в разговор Тах.

– А почему не Родрик?

– Видимо потому, что глупее, – отрезал Тах.

– Пока жив Родрик, Седрику не видать власти как своих ушей.

– Так и Родрик может умереть, достойный.

Рикульф буквально вцепился в лицо молодого горданца маленькими злыми глазками:

– Ты сказал «и Родрик», Эшер сын Магасара, а кто же в этом списке первый?

– Первый, как всегда, Конан из Арверагов. Я полагал, что его судьба уже решена.

– Ты поторопился, горданец.

– В таком случае достойному Рикульфу никогда не быть королем.

Рикульф медленно прошелся по залу. Выбор ему предстояло сделать нелегкий. Одно дело, интриги против гуярского императора, и совсем другое, открытое выступление против него. Союзников у Рикульфа будет, конечно, немало, но ведь и Конан не одинок.

Рикульф остановился:

– В письме Седрика нет и намека на убийство Конана.

– А зачем намекать, государь, когда можно просто убить.

– Даже люди моего клана не простят мне эту смерть.

– А зачем же пачкаться самому? – удивился Тах. – Достойный Рикульф из Гитардов не должен иметь к смерти Конана из Арверагов никакого отношения. Люди найдутся, государь, была бы воля.

– Воля убивать?

– Воля властвовать.

Желание властвовать у Рикульфа из Гитардов было, но желание, это еще не воля, горданец прав. Ибо воля предполагает действие, а не только бесцельные разговоры да мелкие пакости арверагам. В интригах Рикульфу равных нет, но для того, чтобы стать властителем в Восточном Суране, этого слишком мало. Но и на вторых ролях ему уже не быть – либо единственный, либо мертвый. Конан как-то сказал, что победа меняет не только побежденных, но и победителей. Конану из Арверагов мало быть первым среди равных, он рвется к неограниченной власти. И теперь время выбора наступило и для Рикульфа из Гитардов. Императором ему не быть, не следует тешить себя иллюзиями, зато он сможет стать королем здесь, в Восточном Суране. Трудный выбор, но Рикульф его в сущности уже сделал, осталось только найти исполнителей своего великого замысла.

Конан прибыл в Азрубал в первые дни осени, окруженный свитой из вождей союзных кланов и арверагских старейшин. Весь город высыпал встречать гуярского императора. Посвященный Магасар постарался – на всем пути Конана стояли горожане, дружно скандируя:

– Да здравствует император.

Сам Рикульф из Гитардов выехал навстречу императору на скромном гнедом коне, хотя такому могущественному вождю как нельзя лучше подошел бы белый. Оба гуярских вождя спешились и братски обнялись на центральной площади города под приветственные крики гуяров и многочисленных суранских зевак. Кеннет, стоявший в толпе горожан, отметил обилие алых плащей в свите Конана, причем не только на плечах лэндцев, но и многих союзных арверагам вождей, решивших видимо, что алый цвет им более к лицу, чем гуярский синий. Столь разительную перемену подметили и многие гитарды, осудившие арверагов за отход от дедовских обычаев. Но на арверагских вождей шуточки и издевки гитардов не произвели особого впечатления.

Конан был в синем плаще, отделанном серебром. Под плащом виднелась кольчуга, плотно облегающая сильное тело. Арвераг осторожничал, в олтличие от Рикульфа, на котором кроме кожаной куртки ничего не было.

– Рад видеть у себя в гостях Великого Конана, – вежливо поздоровался Рикульф.

– Рад видеть первого из Гитардов. – Конан поднял руку, приветствуя собравшихся на площади гуяров: – Пусть будут здоровы ваши сыновья, а слава ваша прогремит по всему миру.

Гитарды отозвались дружным ревом одобрения. Конан был отважным воином и непревзойденным полководцем, не раз приводившим гуярские кланы к победе. У него был один единственный недостаток: хорошего воина угораздило родиться арверагом, но тут уж ничего нельзя было поделать. Если бы он был гитардом – вопли звучали бы гораздо громче.

Суранский дом, выделенный арверагам, был обширен, удобен и даже красив, но имел один весьма существенный недостаток – его трудно было оборонять. Быть может, гитарды вселили сюда арверагов не без умысла, так, во всяком случае, показалось осторожному Гвенолину. Но Конан на его подозрения лишь махнул рукой.

– Все вожди прибыли?

– Почти все, ждем октов. Я уже встречался со многими вождями.

– Ну и как? – спросил Конан, без особого, впрочем, интереса.

– Все как всегда. Кимбелины грызутся с эбораками. Морвед к тому же не в ладах с Вортимером. Вортимер в свою очередь ищет союза с Рикульфом, чтобы прижать эбораков и смутьяна Мордреда. Леир из Киммарков метит, говорят, на место Элдада. У амберузов дело идет к открытой драке за первенство. Рикульф договорился с октами и пытается перетянуть на свою сторону киммарков. По слухам, Элдад уже обещал ему поддержку. Трудно тебе будет, Конан.