– Вы имеете в виду такие действия, после которых она вынуждена будет выйти за него замуж?
– И это… и кое-что другое. – Миссис Плезант не стала уточнять вторую часть своего замечания.
Итак, мне пришлось удовольствоваться тем, что она вышла и вскоре снова вернулась, опять неся поднос с едой. Это было превосходно приготовленное мясо, соблазнительное даже при отсутствии аппетита. Однако мое заточение начинало меня раздражать. Я даже принялась подслушивать под дверью, когда миссис Плезант снова ушла. Слышался смех, приглушенные голоса. Какая-то женщина томным голосом спела сентиментальную балладу, и наградой ей был взрыв аплодисментов. Дверь снова была заперта, но теперь миссис Плезант прямо сказала об этом, заявив, что не хочет, чтобы кто-нибудь ворвался ко мне.
Мысли о совершенной мною глупости мешались с беспокойством о судьбе Викторины. Я вздрагивала, рисуя себе, что будет, когда вернется Ален. Ведь моя роль в этой странной истории могла вызвать лишь осуждение.
Миссис Плезант являла собой загадку, которую я не могла разгадать. Она пригласила меня в дом, где, по ее собственному признанию, меня никто не должен был видеть, однако помощь она предлагала, вне всякого сомнения, честно. Ее рассуждения о миссис Дивз… не сквозил ли в них намек на шантаж? И вдобавок еще вуду…
Амели была отравлена почти до смерти. Не стала ли Викторина второй жертвой, покорной рабой чужой воли? Я слышала о странных наркотиках, порождающих галлюцинации… Возможно, эти дьявольские снадобья и родились из культа вуду? Я уже почти потеряла терпение, когда вернулась мисс Плезант.
– Вы что-нибудь узнали? – спросила я, прежде чем она успела закрыть дверь.
– Мне только намекнули, но теперь мы можем действовать. Если она действительно там, где я думаю, мы сумеем вывести ее оттуда. Однако, слух дошел до меня через третьих лиц и вполне может оказаться ложным. Но мне сказали, что она верит, будто надежно укрылась, пока Д'Лис не придет за ней, и что она полностью предана ему. Я не знаю, как убедить ее уйти оттуда. Разве что силой, но это может привлечь нежелательное внимание. Все, что я могу, это представить дело так, чтобы все были уверены, будто она уходит по собственному желанию. Вы понимаете?
– Где она? – Эта речь, полная полунамеков и умолчаний, раздражала меня. Я хотела просто правды.
Думаю, она взвесила преимущества откровенности перед сдержанностью, прежде чем ответила. Возможно, из-за того, что я была дочерью своего отца, она сказала:
– Мне сообщили, она в «Красном Петухе». Это гостиница… французская гостиница.
Хотя ударение, сделанное ей на слове «французская» ни о чем не говорило мне (в этом я совершенно не была искушена), я догадалась, что имелось в виду.
– Но тогда… она… – Меня охватил такой ужас, что я не могла связно говорить.
– Нет, она там только скрывается, клянусь вам.
– И вы вполне уверены, что она там?
– Я уверена настолько, насколько можно быть уверенной, не увидев ее лично. По возвращении Д'Лиса мои люди потеряли его след, и мне неизвестно, когда он собирается забрать ее. Так же, как неизвестно, когда он вообще вернется.
– Тогда мы должны пойти за ней. Она знает меня… и, конечно, послушает. Она не может быть окончательно потеряна для добра, она ведь так молода!
– Если она не послушает, – миссис Плезант говорила столь обдуманно, что это придавало ее словам еще больший вес, – вы должны будете принять все меры, чтобы заставить ее пойти с вами. Если мы сумеем доставить ее сюда, Д'Лис не сможет нас побеспокоить.
– Но мы должны отвезти ее обратно в отель!
– Сделать это до возвращения мистера Соважа было бы непростительной глупостью. Если вы не сможете убедить ее, как вы сможете держать ее узницей в собственной комнате, не привлекая лишнего внимания?
Ее логика была безупречной, Но я, похоже, ступила на тропинку, уводящую все дальше и дальше в трясину. Однако я согласилась с ее предложением, хоть и неохотно.
– Вы не можете пойти со мной в таком виде. Вы должны стать похожей на посетительницу подобных мест. Нет… – Она прочла отвращение в моем взгляде. – Не на обитательницу. Но обычно служанки в таких домах – негритянки или полукровки. Большинство из них поступает туда через мое агентство по найму прислуги. Поэтому сегодня я могу просто привести служанку познакомить ее с местом, а она может захотеть или не захотеть туда наняться. Это откроет нам двери дома. Если мисс Соваж там, тогда вы обязаны убедить ее уйти с нами. Если она откажется – есть другой способ…
Миссис Плезант прошла через комнату к высокому шкафу прекрасной китайской работы, чьи двойные дверцы были инкрустированы перламутром. Достав из кармана связку ключей, она отперла замок. Внутри были два ряда выдвижных ящиков. Из одного она вынула бумажный пакет.
Так же аккуратно закрыв и заперев шкаф, она выложила пакет на стол, поближе к свету лампы. С минуту она внимательно изучала его, потом кивнула, словно отвечая собственным мыслям.
– Не трогайте это, – предупредила она. – Я вернусь очень скоро.
Миссис Плезант вышла столь быстро и бесшумно, что, казалось, растаяла, как персонаж какой-нибудь фантастической истории. Вскоре она вернулась, держа в руке носовой платок. Расстелив его на столе, она высыпала на него содержимое пакета – шафраново-желтый порошок, затем связала уголки льняного квадратика так, что получился узелок.
– Если она откажется вас слушать, у вас будет это. Будьте готовы быстро развязать его… вот так… – Она подцепила платок пальцем, показывая, как развязывается узел. – Потом бросьте порошок ей в лицо!
– Что-о? Что он с ней сделает?
– Если она под влиянием Д'Лиса, как мы подозреваем, она придет в себя, вдохнув порошка. На очень краткое время она превратится словно бы в сомнамбулу. Вы возьмете ее за руку, и она пойдет за вами послушно, как малый ребенок…
– Но что это такое? – Мне претила сама мысль пользоваться столь жутким оружием, даже если от этого зависело будущее Викторины.
– Это измельченная трава, точнее, смесь трав. Действие ее продолжается недолго, и она безвредна, клянусь вам.
Что-то в ее голосе убедило меня. Только сам способ был очень странным, и я надеялась, что мне не придется к нему прибегнуть. Миссис Плезант обернула второй носовой платок поверх первого и быстро сказала:
– Вы должны затемнить себе кожу, а я принесу вам чепец, чтобы довершить ваш маскарад. Распустите волосы, чтобы их можно было туго заплести и убрать под чепец.
Как ни противно мне было, я знала, что это необходимо. Расстегнув корсаж, я позволила ей протереть мое лицо и шею ваткой, смоченной в темной жидкости. Я взглянула в зеркало, пока она туго-натуго заплетала мне волосы, и убедилась, насколько темная кожа изменила мой облик. Я и вправду могла сойти за мулатку.
