Виктору показалось, что его мир рухнул. Из-за совершенно незнакомой девушки, из-за случайно проигранной битвы, одной из тех, которые выиграть нельзя.
— Я два года боролась за свою жизнь только ради того, чтобы стать такой? — Грейс пыталась оттолкнуть Старух, попыталась зарядить арбалет, но оружие выпало из ее безвольных рук. Все больше теряя над собой контроль, девушка не отчаивалась, но злилась. Она смотрела на Виктора с вызовом, а не с мольбой.
Как будто пыталась ему что-то сказать.
— Но я ведь тоже такая же, как и они. Я ведь тоже имею власть над Безмирьем? — выкрикнула она, обращаясь то ли к Виктору, то ли к старухам.
И Виктор понял ее. Он увидел то, что она хотела ему показать, так четко и ясно.
То, что могло спасти ее, было на поверхности, и он всегда знал ответ. Она сама могла этого ответа не знать, или понимала, что ошибается и сама пока никакой власти не имеет, но она понимала, куда нужно направить его.
— Вы не сделаете ее одной из вас, — произнес Виктор, стараясь унять дрожь в голосе. Но, что странно, с каждым произнесенным словом он чувствовал себя все больше уверенным в своих действиях, что обладает не только магией, когда попадает сюда, — Я заберу ее, потому что я тоже Живой. Как и вы. Мое слово тоже может стать законом в этом мире, он тоже прислушается ко мне.
— Ты слишком горд, — зашипели старухи. Они кружились вокруг Грейс, дергая ее за одежду, хватая за подбородок и рассматривая. На слова Виктора Старухи реагировали мало, как если бы он был маленьким, ничего не смыслящим ребенком.
Но они ошибались. Виктор прекрасно знал, кто он на самом деле. И чем ярче и четче в его голове вырисовывалось решение, тем больше удовольствия он от этого получал.
— Я — Гадатель. Я принадлежу миру живых. А значит, я сильнее любого мертвого и сильнее любого живого и остановит меня только сама смерть. А я знаю, какой она должна быть, — он протянул руку и улыбнулся.
Ему было страшно, но он не в первый раз действовал наугад. Он так часто блефовал, что никто не сомневался в его уверенности в своем успехе. Впрочем, даже испытывая страх, даже едва удерживаясь на ногах от боли, холода, сковавшего его легкие, и потери крови, Виктор был уверен, что справится. Он знал, что здесь главное верить в свои слова и свою магию и тогда его затея обязательно увенчается успехом. Грег был лучшим учителем из всех возможных, Виктор это отлично понимал.
— Клеа Грейс Льюис. Я хочу, чтобы ты подошла ко мне и ушла отсюда вместе со мной.
— Ты не обладаешь ей, чтобы ей приказывать, — отмахнулась одна из старух. Другие потянули Грейс вверх по ступеням. Девушка как специально спотыкалась и упиралась, пыталась выкрутиться.
Расторопность старух удивила Виктора. Обычно медленные и певучие, они боялись чего-то и хотели поскорее спрятаться в своем доме. Он запнулся, пытаясь сообразить, как противостоять им, ведь Грейс действительно не принадлежала ему. Даже если бы в мире до сих пор существовало рабство, Грейс бы это не касалось. Виктор почувствовал, что паника снова одолевает его — вот она, понемногу начинала стучать в висках, заглушая все остальные чувства. Он стиснул зубы, пытаясь заставить себя отвлечься и подумать получше.
— Ну же, думай… — прошептал он себе под нос. Грейс поднималась все выше по лестнице, у него было так мало времени. Если за ней закроется дверь, то все его старания будут напрасны.
Он мог объявить её своей собственностью, будь она его родственницей. Дочерью, сестрой или даже… Виктор едва сдержал рвущийся из легких кашель, улыбнулся, стараясь выглядеть как можно более беззаботным, и громко и четко сказал:
— Значит, я беру ее в жены. Объявляю ее женой Гадателя и забираю ее с собой.
От удивления Грейс споткнулась и еле удержалась на ногах, в какой-то момент вцепившись в одну из старух. Виктор увидел, как она напряглась, ожидая реакции своих пленительниц, и видел, как она пытается скрыть смущение и потрясение, от столь необычного решения. Она верила в Виктора с самого начала и знала, что он найдет выход, но даже не предполагала, что он будет таким.
Виктор чувствовал, что старухи злились, слышал, как они скрипели зубами, видел, как они поджимали губы и стискивали кулаки.
— Ты еще вернешься сюда, Маг. Тогда, когда не сможешь нам противостоять, — прошипела одна из них. Виктор вздрогнул, зловещее обещание отозвалось в нем цепким ужасом, но он изо всех сил старался выглядеть невозмутимым. К тому же, это был отличный способ вывести старух из себя, и Виктор, даже осознавая, что играет с огнем, готов был снова и снова наслаждаться созерцанием их слепой ярости.
— Сейчас моя жена подойдет ко мне, и мы уйдем вместе.
Одна из старух вцепилась в Грейс с такой силой, что ее и без того бледные руки побелели еще больше.
— Будь ты проклят, — пробормотала третья старуха. Она отступила раньше остальных, но говоря эти слова, взмахнула руками, не в силах сдержать эмоции.
Но они просто не могли не отступить. Впервые кто-то победил старух их же оружием и сейчас они не могли ничего противопоставить Виктору. Грейс быстро высвободилась из их хватки, спустилась по ступеням и подбежала к нему, взъерошенная, взволнованная и ошарашенная. Она вцепилась в воротник его пиджака и привстала на цыпочки:
— Отлично сыграно.
— Я рад, что тебе понравилось, — Виктор крепко обнял ее и попытался понять, куда им нужно двигаться дальше, чтобы вернуться в мир живых, но Грейс снова приняла решение за него.
— Ну, ты и дубина, все-таки, — она рассеянно улыбнулась и эта улыбка, как показалось Виктору, сделала даже Безмирье добрее и ярче, — Ты забыл поцеловать невесту.
Прежде, чем Виктор опомнился, под аккомпанемент пугающих до дрожи завываний старух, Грейс обвила его шею руками и поцеловала так страстно, как его еще никогда и никто не целовал.
Виктор отстранился и открыл глаза.
За ту пару секунд, что он провел в Безмирье на самом деле, он словно протрезвел, успокоился и теперь все, что его мучило — это лишь головокружение и сковывающий его изнутри холод. Он выпрямился и сел, глядя на Грейс, ожидая встретиться с ней взглядом. Но девушка все еще спала. Ее не разбудил ни писк аппаратуры, ни поцелуй Виктора. Он бы решил, что и Безмирье ему приснилось, но те ощущения, что он испытывал сейчас, говорили об обратном.
Он совершенно точно был там. И видел ее.
— Прости, — пробормотал Виктор, снова беря девушку за руку. Он коснулся щекой ее пальцев и тихо повторил: — Прости.
Он ссутулился, собираясь покорно дождаться прихода Дэвиэны. Он уже представлял себе ее гнев, реакцию мистера Льюиса и Пенелопы. Как он мог так сглупить? Он ведь сам знал, что это не поможет.
