Ну и на зерно сейчас цена максимальная. А что делать?
Одно утешает. Судья заверил, что с пограничных глейств не удерживаются налоги в королевскую и местную казну, чтоб землевладельцы имели дины для найма воинов. Выходит, я приобрел отличную оффшорную юрисдикцию для алкогольного бизнеса! И всякие фитинги-прокладки меня точно не остановят.
Жаба не позволит остановиться.
Что интересно. В СССР и в США в 1950-е и 60-е годы двигателем прогресса были ракетостроение и космонавтика. Тысячи изобретений, сделанных ради отправки человека за пределы Земли, подтолкнули другие отрасли.
В Мульд вместо космонавтики придет самогоноварение. Что, неправильная замена? Кто-нибудь против? Судя по попойке в Кирахе, местные будут очень даже за.
Глава 16
Жизнь для Пахола изменилась кардинально, когда в середине лета он отправился вместе с глеем в город забирать у купцов очередной заказ для металлических задумок хозяина.
Тот задумчиво перебирал привезенное и сложенное на повозке, спорил по поводу качества медных отливок, оловянных и цинковых плашек. Купец свирепел. Надежда хорошо заработать таяла. Больше никто не привез из столицы королевства медные листы и прочие металлические штуки, монополия! Но заказчик торговался, хоть здесь, на кордоне, нет ни одного медного рудника. Желаешь медь – плати сколько запросят. Или проваливай.
Глей Гош словно невзначай подозвал к себе Боба, огромного роста волкодава, которому еще и полугода не исполнилось. Страшно представить, что будет, когда повзрослеет и обозлится… Даже теперь, когда щенок стал рядом с хозяином и обнажил в улыбке клыки, купец задрожал. Заметно побледнел, испугавшись, но в цене не сбросил.
Неизвестно, чем бы закончилось, но раздались звуки труб. Гош бросил медь и обернулся.
– Что это?
– Королевский сборщик податей. Каждый месяц приезжает. С ним два трубача. По звуку трубы все купцы, мастера, менялы, владельцы трактиров должны нести дуки. Кто не выплатит – судья шлет солдат. Потом поедет по глействам и брентствам.
– Про сборщика понятно. Что за трубы?
– Обычные. Медные. Пять локтей длины, с одного конца широкие.
– Знаешь, как их делают?
– Обычно, как не знать, – Пахол пожал плечами. – Сначала форму из песка. Еще одну форму, из песка с цементом, – канала трубы. Вторую вкладывают в первую и крепят за концы, чтоб нигде не касалась внешней. Заливают расплавленной медью. Или лучше – бронзой. Когда застынет, изнутри раствор выбивают. Затем обтачивают внутри и снаружи. Точить долго, дня три – четыре. И только мастер знает, какой звук будет. Поэтому трубы редки, за каждую просят шесть серебряных динов.
– Сможешь сделать?
– Нет, хозяин. Говорю же – звук не угадаю.
– Плевать на звук. Ты мне сможешь дать ровную медную или бронзовую трубу без шва?
– Ну… да.
– Семь локтей?
Пахол был в замешательстве. Трубы для воды делали из листов, скручивали их и соединяли кузнечной сваркой. Потом шов усиливали заклепками. Но хозяину нужна тонкая труба!
– Пробовать надо.
– А изогнуть сможешь? Так, как в моем аппарате, из которого нир идет? Не обязательно цельную… – глей, нависавший над тщедушным Пахолом, сжал голову ладонями. – Можно в каждой трубе отлить фланцы на концах. Соединить эти фланцы. Верно?
– Если фланцы под углом, то да, труба загнется. Но медь нужна.
Пахол кивнул в сторону купца и его воза с металлом. Глей решительно шагнул к торгашу.
– Восемь динов за все! Или я отказываюсь брать, найду другого, кто привезет по честной цене.
Тут странная штука произошла. Словно какая-то паутинка протянулась от глея ко лбу торгаша, тот сморгнул… Вряд ли кто еще заметил. Или вообще померещилось. А Гош бросился в наступление.
– Я уверен, ты купил это ломье не дороже двух динов. Доставка была с охраной, а у тебя несколько повозок, положим на доставку еще два дина. Итого четыре, а с меня просишь двенадцать! Хочешь втрое заработать, восемь динов с одного возка? Не треснешь от жадности?
Последние слова хозяин выкрикнул громко. Нарочно, чтоб соседи на базаре услышали.
Купец втянул голову в плечи и воровато осмотрелся, поймав ничего хорошего не предвещавшие взгляды соседей. Услышав про такой навар, моментально предложат привезти медь за семь динов! Или шесть. Медь – не серебро, в королевстве ее хватает.
– По рукам! Восемь динов. Только с условием – следующее берешь только у меня. И пять дуков сверху за два корца олова.
Глей усмехнулся и кивнул. Ударили по рукам. Нил и Лакун бросились перегружать металлы в повозку хозяина. Тот перешел на другую сторону площади, что-то сказал Сае, выбиравшей продукты. Затем подозвал волкодава и удалился. Явно – очень довольный.
А Пахол, смерив глазом заготовки, вдруг представил, сколько времени придется провести в мастерской, чтоб утолить все чаяния Гоша… Пуп бы не надорвать.
* * *
В гарнизонном клубе имелся самодеятельный духовой оркестр. Играл «Прощание славянки», «Амурские волны». Гимн России им не доверяли.
Я как-то раз взял в руки валторну. Дунул. Звук жуткий, если не уметь. Но само хитросплетение трубок блестящей меди впечатлило.
И надо же, я совсем забыл, что медные музыкальные инструменты – штука довольно старая. Для них изготавливали длинные и тонкие медные трубы, причем – давно. Если законопатить клапаны на валторне, по-умному их называют вентили, из нее получится классный змеевик для конденсации самогона из паров браги.
Никому только из музыкантов это говорить нельзя. Убьют за святотатство.
Стоп… Я даже остановился, натянув поводья Буренки. Было же!
Из каких-то глубин памяти всплыл на поверхность фильм «Самогонщики» мохнатых советских лет выпуска. Наверно – единственный, специально посвященный мои коллегам – людям благородной и немного опасной профессии. Песня-то какая, просто гимн нашему ремеслу!
Без каких-нибудь особенных затрат,
Создан этот самогонный аппарат.
А приносит он, друзья, доход -
Между прочем – круглый год.
Между прочим – круглый год [19].
И вот там над баком как раз и приспособлен был духовой инструмент для конденсации паров. Правда, пес Барбос носится на экране с выдранным из аппарата классическим спиральным змеевиком… Мой Бобик так не поступит.
Короче, с высоты XXI века я совсем забыл, что еще в очень давние времена ручная обработка металла была на высоте. Думал, что придется гнуть в трубу медный лист, соединяя края внахлест, герметизировать пайкой, а любой припой сравнительно легкоплавкий…
Нужно, оказывается, всего лишь оглянуться по сторонам.
Вот прямо сейчас справа и слева было красиво. Вековые деревья смыкались далеко наверху. В образованном ими тоннеле было совсем не так жарко, как в чистом поле. Как и ожидалось, лето здесь гораздо более горячее, чем на Брянщине. Леса не загажены ни пластиковыми бутылками, ни буреломом. Отопление печное – дровами. Хрымам за счастье убрать лес. Попилив сухостой на дрова.
Птички поют. Лепота!
Визит в город оказался более чем удачным. Про закупку меди «если еще понадобится» – то только у этого пройдохи, я пообещал с легкой душой. Не понадобится. Пахол уже сделал вальцы, прокатывающие медь в тонкий лист. Так что котлы будут. А коль получится медное литье по его описанию, то трубки и змеевики. По самым скромным прикидкам выхожу не менее чем на сотню литров нира в сутки. Днем и ночью – круглый год, как пели самогонщики в советской комедии.
А в Дымках страшно гордился, если сто литров выходило за семь-десять дней, и это на турбодрожжах, с самым скоростным сбраживанием!
Значит, бочек с брагой будет больше.
Навестил Клеца. Его псы едва не вцепились в Бобика. Никакого снисхождения к ребенку! Зато узнал много, что мне ожидать, когда волкодавчик превратится в волкодавище.
