— Вот чего тебе понадобилось так рано? — Скит понял, что выспаться ему никто не даст, и с недовольным ворчанием поднялся на кровати.
— Ты не сказал мне, своему лучшему другу, о том что ты получил свое имя. — пожаловался Бьёрн.
— А когда я должен был это сделать? — вопросом ответил Скит. — Ты ушел в обнимку с северной красоткой. С кровати тебя снимать?
— Кэп, друзья такую информацию должны узнавать в первую очередь. — казалось, что Бьёрн вообще не слышит, что ему говорит Скит. — Говори уже мне свое имя!
— Се Шандин. — поморщившись ответил Скит.
— Ооооо! — воодушевленно произнес здоровяк. — А что оно означает?
— То, что совать нос не в свое дело иногда чревато. — недовольно буркнул Скит, надевая на себя одежду. — Ваш старик уже встал? Он мне сказал, что начнет тренировать меня.
— Старейшина! — поправил Се Шандина здоровяк. — Да, он проснулся и отправил меня за тобой, кэп.
На улице Скита встретил свежий и приятный мороз, немного пощипывающий открытые части тела. Азалия радостно прыгала по свежевыпавшему снегу и играла с детворой, радостно пищащей от того, что большая кошка играет с ними. Заметив своего спутника, Лазурный барс подбежала к Скиту и лизнула ему лицо. Он радостно обнял огромную кошку за шею, зарываясь в ее мех. После своего утреннего ритуала приветствия, Скит и Азалия направились к дому Старейшины.
— Проснулись? — Скит не успел переступить через порог как его встретил бас древнего старика. — Рано вы.
— Ты же сам отправил за нами Бьерна. — издевки Старейшины разозлили Скита.
— Ты мог остаться спать дальше. — Старейшина пожал плечами. — Но Север не любит ленивых. А теперь к делу. Ты должен за две недели перейти на следующую ступень, иначе инквизиторы сметут наш город.
— Что?! — Скит растерялся от услышанного. — Какие инквизиторы? Откуда тебе это известно?
— Я чувствую как ослабевает моя власть над Севером, кто-то расставляет алтари Светлоликого на Севере, приводя сюда весну, а в след за ней бога Света. Выследить того, кто оскверняет Север у нас не выходит, он удачно сбегает от моих сынов.
— А я то тут при чем? — Скит не хотел принимать на себя ответственность за спасение города. В его памяти было свежо воспоминание, как взятые обязательство его давили к земле.
— А ты единственный кто может развиваться без ошейника от этих божков. — усмехнулся Старейшина. — Почему ы до сих пор находишься на первой ступени развития?
— Потому что мои врата открыла пораженная безумием душа, а я не поклоняюсь не одному богу, а значит и подтолкнуть в нужную сторону никто не хочет. — ответил Скит.
— Глупец! — рявкнул древний старик. — Никчемный глупец! Даже голову включить не можешь. Ты пошел по особому пути, по истинному пути развития. По пути, который не контролируют самоназванные божки. Познающий Мир — так называется настоящая вторая ступень развития. Неужели ты не заметил, что только ты, Се Шандин, познаешь суть стихий?
— Нет, — честно ответил Скит, — и почему же?
— Да потому что боги не дают на него ступить. — зло выплюнул Старейшина. — Боги не хотят чтобы люди становились сильнее, и придумали искусственный путь развития, превращая людей в своих рабов, и не позволяя человечеству развиваться.
— Зачем им это? — спросил Скит. Он давно догадывался о чем-то подобном, но не мог найти в этом смысла.
— Слабые души легче поглотить. — поморщился Старейшина. — Если не отправлять душу на перерождение, а поглотить ее, то можно повысить свою силу. Познающий Мир встает на путь становления богом, а такого они допустить не могут, ведь душу ставшего на путь бога уже не поглотишь, потому как душа уже окрепла и не подается под власть других стоящих на этом пути. Потому и охота такая за тобой ведется. Ты можешь сломать все то, что они строили.
— Так значит мое присутствие на Севере угрожает всем его сынам? — понял Скит.
— Именно так. — кивнул Старейшина. — Но наша гордость не позволит нам просто выгнать тебя. Поэтому я помогу тебе перейти на следующую ступень развития. Познавший мир имеет силу десятка Храмовников. А с поддержкой сынов и дочерей Севера, мы уничтожим вторженцев.
— С чего ты начнем? — спросил Скит.
— С того, что ты подготовишь свое тело. Иначе оно не выдержит мощь твоей души. Бьерн должен был подготовить топоры. Иди к нему, дальнейшее он тебе объяснит.
— Готов стат дровосеком, кэп? — насмешливо сказал Бьёрн, встречая Скита на улице. — Держи топор, буду учить тебя дрова рубить.
— Где остальные? — спросил Скит, не находя взглядом остальных друзей.
— Они уже на рубке леса, только ты у нас отдыхаешь. — усмехнулся здоровяк. — Идем, кэп, тебе предстоит тяжелый день.
Скит пошел вслед за северянином. За городом аура Севера усилилась, дышать стало чуть сложнее. И хоть Скит начал чувствовать суть стихии Севера, сам Север дружелюбнее не стал, Северу не нужны слабые друзья, которые не способны выдержать его дружбу. Бьёрн шел в сторону откуда раздавался звук трескающегося дерева.
— Держи, кэп. — Бьёрн протянул Скиту топор. — Выбери дерево потоньше и начинай его рубить. если сломаешь топор, то подойди и я выдам тебе новый.
Скит взял выданный ему инструмент и приступи к работе. Поплевал на ладони, взялся за топорище, замахнулся и нанес удар по дереву со всей силы, которую мог вложить в удар. Раздался звук, словно ударили железом по камню, топор отскочил от ствола дерева и обухом приложился о лоб Скита. Раздался взрыв хохота, все северяне занятые вырубкой леса смотрели на сидевшего на заднице Скита с непонимающим видом. Разозлившись Се Шандин подскочил и нанес удар еще сильнее прежнего, но результат был тот же, разве что Скит успел увернуться от отскочившего топора. Повторные удары приносили тот же результат.
— Зря ты так злишься, кэп. — услышал голос Фестиция, когда Скит без сил завалился на снег. — Этот долбанный Север укрепил даже самые чахлые травы, а деревья и вовсе крепче железа.
— Все что выросло на Севере имеет твердость крепче железа. Север не любит слабых. — пробасил Бьёрн. — Тут надо не только силой брать, но и духом. Тебе необходимо объединить силу духа и тела в единый удар. Вот смотри. — Бьёрн замахнулся и ударил топором по тому же стволу дуба, по которому до этого бил Скит, и оставил на нем небольшую засечку. — Мы лес рубим не только для того, чтобы его продавать. Мы учимся усиливать тело за счет силы своей души.
— Не верь ему Скит. — раздался обессиленный голос Мора из соседнего сугроба. — Мы делаем все, что нам говорил этот мучитель, но после трех ударов я не могу даже встать, а на дереве нет ни царапины.
— Вам никто не виноват, что вы такие хилые. — рыкнул Бьёрн.
— Повтори удар. — сказал Бьёрну Скит, сверкнул изумрудными глазами. Бьёрн дернулся от этих глаз, в памяти еще сохранилось воспоминание, как бешеная тварь сверкая изумрудным глазами, чуть не убила Патриарха бога воинов, но сдержался и повторил свой удар по дереву. — Еще раз. Еще. Давай еще раз.
— Ты решил моими руками срубить дуб? — возмутился Бьёрн, пытаясь незаметно стереть пот со лба.
— Хэй, здоровяк! И не надейся мы все видели. — ехидно прозвучал слабый голос Фестиция.
— Мне определенно нравилось когда он был театрально вежливым. — проворчал Бьёрн, а со стороны Мора раздалось ехидное хихиканье.
Скит ушел в себя, пытаясь прочувствовать силу своего духа. Се Шандин не просто так заставлял Бьёрна повторять свой удар. Он смотрел Взглядом Сути как здоровяк использовал свою силу духа и тела. Сила духа текла от ладоней и тонким слоем растекалась по лезвию топора, таким образом во время удара сила духа и тела складывались нанося удар по железному дубу. Теперь у Се Шандина появилось понимание того, как рубить дерево, и он приступил к делу, но при первом же ударе топор разлетелся в мелкую крошку, оставляя мелкие порезы на теле Скита.
— Аккуратнее, кэп! — воскликнул удивленный Бьёрн. — Подавай меньше силы духа, покрытие должно быть тонким, чтобы не разрушать орудие.
После десятка уничтоженных топоров и нескольких потраченных часов, Скит все же смог оставить зарубку на дереве, а также держал в руках целый топор.
