«Ты ранен?» — встревоженно спросила Сапфира. Чувствовалось, что гнев прямо-таки клокочет в ее душе.
«Нет, нет!» — поспешил заверить ее Эрагон, с трудом взваливая Брома на плечо.
Сапфира зарычала:
«Где они? Где те мерзавцы, которые это сделали? Да я их в клочки разорву!»
Эрагон устало махнул рукой в сторону проулка, где валялись мертвые ургалы.
«Это уже ни к чему».
«Это ты их убил?» — Сапфира явно была удивлена.
«Да, сам не знаю как». И он в нескольких словах поведал драконихе о случившемся, не переставая при этом рыться в седельных сумках в поисках чистых тряпок, которыми можно было бы перевязать Брома.
«Ты здорово вырос!» — заметила Сапфира.
Эрагон буркнул в ответ нечто невразумительное и вытащил из сумки завернутый в длинный кусок материи меч Заррок. Развернув меч и положив его на землю, он аккуратно закатал Брому рукав, несколькими умелыми движениями очистил рану и плотно ее перевязал.
«Жаль, мы сейчас не в долине Паланкар, — сказал он Сапфире. — Там я довольно много всяких полезных растений знаю, а здесь… Чем бы ему помочь, Сапфира?» Он поднял с земли меч Брома, тщательно его вытер и всунул в ножны, висевшие у Брома на поясе.
«Надо уходить отсюда, — сказала ему Сапфира. — Тут, похоже, и другие ургалы в поисках добычи шныряют».
«Ты сможешь понести Брома? Я подсажу его к тебе на спину, и ему будет удобно в седле. А в случае опасности ты сумеешь его защитить».
«Хорошо, но тебя я здесь одного не оставлю!»
«Тогда лети рядом. Только давай поскорее отсюда выберемся. — Эрагон надел на Сапфиру седло и, крепко обхватив Брома обеими руками, попытался его поднять, но у него опять не хватило сил. — Сапфира… помоги!»
Узкая драконья морда высунулась у него из-под локтя, острые зубы осторожно сжали рубаху у Брома на спине, и Сапфира, напряженно изогнув шею, приподняла его, точно кошка котенка, и опустила в седло. Эрагон, просунув ступни Брома в стремена, крепко привязал его к седлу и вдруг услышал стон. Старик шевельнулся и открыл глаза, моргая, точно слепой, и прижимая руку ко лбу. Потом он озабоченно глянул на Эрагона и спросил:
— Ну что, Сапфира вовремя подоспела? Эрагон покачал головой и пообещал:
— Я тебе позже все расскажу. Ты ранен в плечо. Рану я перевязал, как сумел, но тебе надо поскорее в безопасное место попасть и отдохнуть как следует.
— Да уж. — Бром осторожно коснулся раненого плеча. — А ты не знаешь, где мой меч?.. Ах, вот он! Ты, я вижу, его подобрал…
Эрагон, затянув последний ремень, сказал ему:
— Сапфира тебя понесет, она будет лететь рядом со мной.
— А ты уверен, что хочешь посадить меня на нее верхом? — каким-то странным тоном спросил Бром. — Я ведь могу и на Сноуфайре поехать.
— Только не сейчас. По крайней мере, в этом седле ты точно усидишь, даже если вдруг снова сознание потеряешь: ты ведь привязан.
Бром кивнул и как-то очень серьезно сказал:
— Это большая честь для меня! — Потом здоровой рукой обнял Сапфиру за шею, и дракониха тут же с шумом взлетела, а Эрагон вернулся к лошадям, привязал Сноуфайра к седлу Кадока и поехал прочь от Язуака к той тропе, что вела на юг.
Миновав группу скал, они выехали на берег реки Найнор. Меж камнями по обе стороны от тропы все еще зеленели папоротники, мхи да низкорослый кустарник, но деревья были уже совершенно голыми. Не чувствуя себя в безопасности, Эрагон остановился у реки лишь на несколько минут, чтобы наполнить бурдюки и дать лошадям напиться. На влажной земле он заметил знакомые следы: раззаки! «Ну что ж, — сказал он себе, — по крайней мере, мы идем в нужном направлении». Сапфира кружила у него над головой, не спуская с него глаз.
Эрагона тревожило одно: ведь они видели всего двоих ургалов, но в Язуаке «похозяйничал» явно целый отряд. Так где же остальные? «Или, может быть, — думал он, — тех, кого мы встретили, специально оставили в засаде, приказав уничтожить любого, кто погонится за основным войском?»
Он вдруг вспомнил, как убил двоих ургалов. Какая-то мысль медленно формировалась в его мозгу. Он, Эрагон, обыкновенный мальчишка из долины Паланкар, только что воспользовался… магией! Да-да, магией! Ибо только так можно было объяснить случившееся. Это казалось совершенно невероятным, но ведь он собственными глазами все видел! «Наверное, — удивлялся он, — я каким-то образом превратился в волшебника!» Однако он понятия не имел, сможет ли снова, если понадобится, воспользоваться этим средством, не знал, ни каковы пределы его нового могущества, ни каковы его возможные опасные последствия. «Откуда v меня эта сила? — спрашивал себя Эрагон. — Может быть, она свойственна всем Всадникам? И почему Бром, если он о ней знал, не предупредил меня?» Эрагон только головой качал от удивления и растерянности.
Выяснив у Сапфиры, не стало ли Брому хуже, он рассказал ей о своих сомнениях. Она была не менее удивлена столь внезапно проявившейся у него способностью к магии.
«Сапфира, — попросил ее Эрагон, — не могла бы ты подыскать нам подходящее место для ночлега? С земли все же видно не так хорошо, как с воздуха».
Зов Сапфиры он услышал как раз перед тем, как дневной свет стал потихоньку меркнуть.
«Сюда!» И Сапфира послала ему мысленное изображение уютной полянки, спрятавшейся от нескромных взоров в роще на берегу реки.
Эрагон развернул лошадей и погнал их рысью. С помощью Сапфиры он очень легко отыскал это место, но сомневался, что кому-то еще удастся столь же просто найти отлично замаскированную полянку.
На полянке уже горел небольшой и почти не дававший дыма костерок. Возле него сидел Бром, поглаживая больную руку, которую держал под каким-то странным углом. Рядом с ним клубком свернулась Сапфира. Она вроде бы Дремала, но Эрагон видел, как напряжено ее тело. Дракониха внимательно посмотрела на него и спросила:
«Ты уверен, что не ранен?»
«Внешних ран у меня точно нет… А вот насчет всего остального не уверен».
«Надо было мне раньше к вам прилететь!» «Не думай об этом. Мы все сегодня ошибок наделали. Мне, например, тоже надо было поближе к тебе держаться». Эрагон чувствовал, как Сапфира благодарна ему за эти слова.
— Ты как? — спросил он у Брома.
Старик мотнул головой в сторону плеча и сказал:
— Разрез довольно длинный и болезненный, но заживет, я думаю, очень быстро. Надо бы только перевязать рану чистой тряпкой, эта, к сожалению, уже вся промокла. — Они согрели воды и промыли рану, затем Бром сам перевязал ее чистой тряпицей и сказал: — Теперь нам просто необходимо поесть. Давай сперва перекусим, а уж потом поговорим.
Насытившись и чувствуя в желудках приятное тепло, они улеглись у костра, и Бром раскурил свою трубку. А потом повернулся к Эрагону.
