Раздвинув колючие ветви молодой ёлочки и проваливаясь по колено в скрывавшуюся в траве ямку, заполненную почти чёрной, стоячей водой, рядовой громко чертыхнулся, помянув в четыре прогиба этот лес, эти болота, и отцов командиров, из-за которых ему теперь выливать грязную жижу из сапогов и выжимать портянки. Солнце, раскалённой сковородкой висящее над плечами удостоилось не менее восторженной тирады, стоявшая уже несколько дней удушающая сухая жара не добавляла приятных ощущений. Потная, хоть выжимай, форма, прилипшая к телу, страшно чешущиеся укусы насекомых и ещё эта лужа — всё, буквально всё это стало последней каплей терпения рядового. Плюнув на всё, он разулся и подобрав сухую ветку достаточной длинны, одел на неё связанные голенищами сапоги и накинул расправленные портянки. Предварительно подумав о том, что насекомые пусть хоть от запаха подохнут. Взвалив получившуюся конструкцию на плечо и выдернув из зелёного кустика травы самую на вид вкусную травинку. Юра медленно зашагал вперёд. Буквально через несколько шагов, он был вынужден остановиться и поправить ветку — обвалившаяся кора открыла под собой парочку острых выпуклостей от когда-то засохших сучков.
"Ходить кругами по лесу — ещё-то удовольствие. Да и жарит невозможно — дышать нечем. А на небе ни облачка. Может, тут вообще холмов нет, а мы носимся — ищем" примерно такие мысли раздавальсь в голове Юры, когда при входе на очередную, маленькую полянку он буквально столкнулся с маленьким сгорбленным человечком, опирающимся на узловатый, полированный посох. В принципе, этого старичка, а именно старичком этот незнакомец и выглядел, можно было принять за жителя какой-нибудь соседней деревеньки, если бы не странный, зелёный цвет волос и текстура кожи, коричневой и покрытой мелкими чешуйками, слегка смахивающими на чешуйки молодой сосновой коры. Взаимное разглядывание и напряжённая тишина длилась недолго. Насупившийся дедок ударил посохом в землю и внезапно звонким, совсем не старческим голосом начал высказывать, что он думает о человеках, шляющихся по его лесу и распугавших половину живности.
В мозгу у Юры забрезжили странные, очень странные и непривычные для комсомольца мысли- "Это, что — леший что ли? Так ведь он в прошлый раз совсем по-другому выглядел? Может это лесник из беловежского лесхоза? Правда карлик — откуда у нас тут карлику появиться — может из цирка, разгромленного, в лесах заблудился? Надо проверить — может это вообще шпион?" Попытка скинуть с плеча винтовку и одновременно ветку с сапогами, привела к падению того и другого. Покраснев и подобрав с земли винтовку, рядовой передёрнул затвор и громким голосом приказал:
— Стоять на месте, руки вверх! Стрелять буду!
В ответ старичок странно хрюкнул и немного изменившимся голосом, теперь отдававшим сильной хрипотцой давно курящего человека, спросил, абсолютно не обращая внимания на зрачок дула, направленный ему прямо в грудь:
— Знакомых не узнаёшь? Вообще человеки совесть потеряли. — И почти неслышно, буркнул себе в бороду, похожую по цвету и структуре на хороший клок мха — И страх видимо тоже.
Юре вспомнилось голоштанное детство и седой как лунь дед Степан, сидящий на завалинке и попыхивая трубкой вещавший: "Ты внучок, как по грибы в лес или с ребятами в ночное пойдёшь, так в котомку али корман-то горбушку хлеба полож, на всякий случай. Ништо — горбушка в кормане много места не занимает. А вот пригодится, если заплутаешь, может. Поклонишься лесу, положишь горбушку, потом отвернись и дядьку лешего попроси до дому вывести, да с уважением, а то знаю я вас сорванцов. Запомни внучок — в лесу кроме лешего власти нет, он с человеком всякое сделать может".
— Чегой-то, сынок да по лесу один шляешься? Ты-ж, вроде в команде длинноухого — своих что ль потерял? Да и не стыдно тебе, охальник ты этакий — такими словами разбрасываться, у меня мало того чуть уши не засохли.
Покрасневшие уши и немного смущённое выражение лица рядового, дополнилось чуть опустившимся стволом, но в целом Юра, хотя уже не сомневавшийся в том кого именно встретил, всё равно держался насторожённо. С появлением в жизни окруженцев их нового командира, всякой чертовщины Юра насмотрелся достаточно, но вся эта чертовщина напрямую его не касалась или происходила на достаточном расстоянии. И вот так — в упор разговаривать со сказочным персонажем рядовому приходилось впервые. Юра по жизни не рвался в первые ряды и почти всегда рядом находился старший, на мнение, которого можно положиться и прислушаться. Поэтому разумная осторожность так и сквозила в каждом его дальнейшем слове.
— За ругань извиняюсь — ноги просто неожиданно замочил. А вы, дедушка, что тут делаете? Извиняюсь, но вынужден вас задержать и препроводить к начальству. Только не злись дедушка, я ж ведь солдат, правила у нас такие. Я в разведке — и значит по уставу, всех неопознанных личностей должен препроводить непосредственно к начальству, до выяснения.
— Милай, ты хоть знаешь, в какой стороне-то твоё начальство? Я ж вас людей знаю, как облупленных, стоит вам хоть на пол вершка от хаты отойти, так сразу плутать принимаетесь. И самое главное, всегда в этом меня обвиняете — мол леший заплутал, закружил, а что сам дорогу не запомнил и ногами своими корявыми посторянно противосолонь забирал — это они не понимают. Ну, так уж и быть, пойдём к твоему начальству поздоровкаемся. Хоть побеседую с кем спокойно. А то я тут недавно с одними чудиками в серой форме поговорить хотел — молочка попросить, али хлебушка — так они ироды стрелять удумали! Покружат они теперь у меня, покружат. Может через недельку, к опушке то выпущу, если уважение окажут, да шапку поломать не погнушаются. А иначе — что ж, не повезло им. Неча по моему лесу без разрешения шляться.
Через примерно двенадцать минут они так и вошли в лагерь — опирающийся на посох маленький старичок с волосами цвета подсохшего мха и конвоирующий его рядовой, на плече которого лежал вымпел из сапог и уже почти сухих портянок.
…
Старшина Дроконов Валерий Сергеевич.
"Ребят в разведку отправили, сам сижу с пулемётом охраняю стоянку и за капитаном присматриваю да и думку гадаю — что на обед сегодня изображать? Из наличных запасов четыре банки тушёнки, килограммов пять перловки ну и НЗ из двух банок сгущёнки и пары плиток шоколада — хорошо у нас диверсантов кормят. Хотя командир обещал к вечеру с мясом быть — да только тут в округе дичь вся наверно пуганная". — Примерно такие мысли перебегали в уже седой голове старшины, рассматривающего окружающие деревья и с тревогой прислушивающегося к окружающим шумам. Ещё утром, когда направляли бойцов в разведку в голове старшины брезжила мысль о том, что немцы просто так взрыв моста не оставят и обязательно начнут прочёсывать окружающие леса. Натолкнутся вот сейчас на отделение жандармов, будет являться ещё одним синонимом слова смерть.
