Но пока что гитлеровцам до этого документа нет дела, ибо на смоленском направлении творится страшная мясорубка, развивающаяся в положительном для немцев ключе.
Там два шустрика Гот и Гудериан, вырвавшись на оперативный простор, ощутили себя, как минимум полубогами.
Основные силы 3-й танковой группы (Гот) (39-й мотокорпус в составе 3-х танковых и 2-х моторизованных дивизий), преодолев сопротивление 19-й армии (И. С. Конев) в районе Витебска, начали продвижение на восток. Остальные силы 3-й танковой группы (57-й мотокорпус в составе 19-й танковой и 14-й моторизованной дивизии) с плацдарма в районе Дисны западнее Полоцка нанесли удар в направлении Невеля.
Одновременно с этим 2-я танковая группа (Гудериан) двумя клиньями форсировала Днепр севернее и южнее Могилёва. Севернее Могилёва действовали 47-й мотокорпус (две танковые и одна моторизованная дивизия) и 46-й мотокорпус (10-я танковая дивизия и мотодивизия СС "Das Reich"), южнее — 24-й мотокорпус (две танковые и одна моторизованная дивизия).
Но вернёмся к более близким и нужным событиям. Где-то рядом, в белорусских лесах пробегал 43 армейский корпус 4 армии группы «Центр». Пробегал, конечно, не весь, а только небольшой, заинтересованной частью 31 пехотной дивизии — в частности 82 пехотным полком (ну если быть совсем честным, то только первый батальон этого полка действительно крутился в описываемой местности), которая (дивизия) в описываемой истории подойдёт к Смоленску с двухдневным опозданием.
С учётом привлечения специалистов кинологов из полицейских частей Ваффен СС, шмон в районе взорванного моста через Нарев стоял знатный. Обследование следов взрыва и на основании отчётов покойного майора Нитке (к слову, от которого остался только обгоревший портфель, пробитый железнодорожным костылём) привело немцев к довольно обоснованным выводам — с наглой диверсионной группой русских надо как можно скорее разобраться, пока в столь важном транспорт ном районе не образовался локальный филиал Ада. Для целей скорейшей поимки или уничтожения диверсантов и обеспечения сохранности транспортных артерий в рассматриваемом районе, был, как раз и выделен этот пехотный батальон и начальственным пинком направлен в белорусскую чащу с приказом — «Разобраться».
…
— Вот спасибо — уважили старичка! Сроду такой скусноты не едал — как говоришь, сынок-то зовётся эта скуснота? Угущенка?
Вид мирно беседующего лешего отхлёбывающего из пробитой штыком банки сгущёнки, по кусочку, по крошке, как божественное лакомство поедающего обычный армейский сухарь из НЗ и запивающего всё это богатство чаем из помятой алюминиевой кружки, уступленной старшиной, который сейчас с удовольствием потягивает чай из берестяного, не накаляющегося от жидкости стаканчика.
— Товарищ леший — это сгущённое молоко с сахаром, обычно говорят сгущёнка.
Судя по немного прибитому виду капитана — он сейчас про себя продумывал весь список известных ему по сказкам сказочных существ и перед его внутренним взором висела страница из большой советской энциклопедии со списком малых народов севера, к которой теперь явно придётся добавлять параграф — малые магические народы Евразии.
В общем, через, примерно, минут двадцать разговора мнения о духе чащи у красноармейцев сложились в общем положительные. Различались только оттенки отношений. Если молодые бойцы приняли старичка, как обычного чуть недалёкого лесного жителя, то старшина и особенно капитан понимали, что не всё так радужно в этом существе. Слишком уверенно он себя вёл — он даже не обращал внимания на оружие и возникало ощущение, что он относится к окружающим, как пчеловод к своим пчёлам — с лёгким покровительством и опаской.
Внезапно со стороны леса раздался приближающийся шум ломаемых веток и громкий топот перемежающийся трубным, жалостливым рёвом. Подхватившиеся красноармейцы моментально насторожились и похватав оружие насторожённо уставились одновременно в две стороны — в сторону шума с опаской и в сторону лешего с невысказанным вопросом во взорах. Старичок пожал плечами, огорчённо вздохнул и, не забыв отхлебнуть сгущёнки, высказался:
— Да не беспокойтесь! Это у вашего длинноухого гон начался. — И с ехидцей подмигнул капитану. Тот от такого поперхнулся и задал планомерный вопрос:
— В смысле гон?
— Да за лосем он бегает. Сейчас кто первым устанет, тот и выиграл. Правда, на месте лося я бы посопротивлялся.
Чуть ли не малиновый Сергей, опустив дуло дегтяря высказал:
— А почему за лосем?
— Ну, сам паря, подумай — ему в принципе разницы особой нет. Может и за тобой побегать.
Вытянувшиеся лица окружающих и взбледнувший на лицо Сергей, немного повеселили старичка и он продолжил:
— Дроу вообще то никакой разницы кого загнать и съесть. Но лось, согласитесь, поупитанней будет, чем ты паря. — И с отеческой улыбкой потыкал Сергея концом посоха по рёбрам…
Через примерно минут пятнадцать звуки разрушаемого на корню леса исчезли и сидящий около костра леший, вылизывающий банку от сгущёнки, неожиданно длинным и раздвоенным языком, чем кстати вгонял окружающих в ступор, приподняв голову и прислушавшись выдал:
— Ну вот, отмучалась животина. Сейчас ваш длинноухий вернётся.
И действительно, буквально через несколько минут из окружающих зарослей бесшумно проявилась, как на киноплёнке, фигура дроу. Первое, на что обратили внимание окружающие — это счастливое выражение на запыхавшемся лице и пара свежих царапин на правой щеке. Прислонив лук к куче вещей сложенных в углу поляны Ссешес проскользил к собравшимся индивидам и произнёс:
— Здравствуй, дух чащи. И с какими это делами ты нас посетить решил?
Выражение лица старичка немного изменилось, причём явно не в лучшую сторону, скулы резко обтянулись кожей, и в образовавшейся на полудревесном лице улыбке тихо блеснули клыки…
…
"А ведь старичок не так уж и прост, каким кажется. Ведь если вспомнить классические описания духов леса, да из того же Фаэруна, то окажется, что добренькими лесными дедушками, как в народных русских сказках, они никогда не были. Судя по поведению старичка ему просто что-то сильно от нас надо. Если я правильно догадываюсь — даже не от нас, а именно от меня. И надо до такой степени сильно, что он даже соблаговолил спокойно разговаривать с солдатиками и прикидываясь божьим одуванчиком попивал чаёк. Нет, это неспроста. Разумные существа духом чащи воспринимаются только в двух видах — в виде удобрения (чаще всего так и происходит) или в виде полностью интегрированных в лесную экосистему существ, примером которых могут являться лесные эльфы. Высшие эльфы, как раз этим и отличаются от лесных, что в симбиотической системе лес — эльф, главными являются как раз высшие эльфы. Так, что старичка явно прихватило, если его лесное величество соблаговолило приблизится к нашему костерку, особенно зная врождённую ненависть таких духов к главному убийце деревьев — огню". примерно такие мысли пробежали в моей голове сразу при виде разместившегося у костра лешего. Положив лук и поприветствовав старичка я быстро организовал с помощью старшины поход за мясом, выдав бойцам направление и комментарии "Не промахнётесь, эта скотина там такой стадион вытоптала — главный зал в Мензоберанзанской академии магии поменьше размерами будет. Да — не обращайте там внимание на некоторые вещи — просто этот лось меня из себя сильно вывел. "
