Кирк же состроил подобающую знатному ученому мордашку и, будто заморозив надменные изгибы на своем детском личике, уселся на стул. Теперь мистер Беккет казался безмятежным, но недавнее происшествие трубило и барабанило в голове, словно набор инструментов, оказавшийся в руках у неумелых исполнителей.
— Кирк, что ты наделал?! — закричала Элфи, когда Кирк, спасая подругу, ударил пса куском полена по голове! — Кирк! Кирк! О нет, печальная мечта, он не дышит…
Дерево оказалось непрочным и буквально рассыпалось в его руках. Труха и крик Элфи пронзили Кирка пониманием — он натворил нечто ужасное. Он попятился, ему захотелось убежать, но вдруг к нему подскочила Элфи и что-то прокричала. Через секунду она вернулась к псу, опустилась на землю и обняла бездыханное тело. Она плакала, и ее бормотание тонуло в вырывающихся всхлипах.
Кирк не шевелился. Бьющаяся в пляске кровь прилила к щекам, казалось Беккет впал в оцепенение. Теперь он не мог различить очертания собаки. Изувеченное тело пса почти слилось с дорожной пылью, а звуки улицы проглотило клокотание пульса бьющегося в недрах его головы. «Бам-бам-бам», — сердце превратилось в насос, накачивающий голову мальчишки, будто воздушный шарик. Еще немного и от напряжения она просто-напросто лопнет. Но тяжесть вдруг отступила и окружающая действительность показалась Кирку вымыслом, безумным сном, ведь быть не может, чтобы он кого-то убил. Мир замер и только шепот Элфи теперь связывал Кирка с реальностью. Окружающая действительность размылась, будто неуклюжий художник опрокинул емкость с едкой жидкостью на картину, отчего краски перемешались и теперь нельзя было разобрать, что же написано на холсте. Кирк не видел ничего и не мог разобрать, что бормочет Элфи.
Спустя какое-то время шок стал отступать. Вскоре Кирк рассмотрел Элфи. Черная косичка теперь немного растрепалась, а непослушные пряди налипли на лицо его подруги. Ее пышное платье с роскошным воротом, выпачкалось, и совсем не подобало празднику, на который они направлялись. Мисс Смолг все так же, прямо на земле, сидела на коленках около пса и разговаривала с ним:
— Бедная моя, несчастная собачка. Ну, зачем ты так, Кирк?
Кирк почувствовал, что с силой сжимает ворот жакета, от чего пальцы почти онемели. Он глянул на пса и отвел взгляд, а потом стиснул веки и едва мог сдержать наливающиеся слезы. Мальчишка продолжал впиваться пальцами в жакет, а в голове клокотало: «Что я сделал? Я убил! Убил!»
Но вдруг он услышал то, что сейчас казалось настоящим чудом:
— Он пошевелился! Кирк, он не умер!
Кирк подскочил к Элфи и наклонился. Еле заметно, грудная клетка пса поднималась и резко опадала.
— Надо что-то сделать! — кричала Элфи, но по вискам Кирка било напряжение, он никак не мог сосредоточиться. — Кирк, да помоги же! — Элфи пыталась приподнять пса, но тот весил гораздо больше, чем она смогла бы оторвать от земли.
Кирк позабыл обо всем. Пес дышит, он не убил его!
Забыв о своем идеальной костюме и гладко выложенных волосиках, Кирк согнулся и запустил руки под грязное тело лохматой собаки. С потугой оторвал его от земли и с них обоих, водопадом осыпалась пыль.
— Пойдем, в школу, к Пенелопе, — с надрывом выдавил Беккет младший.
— Точно, Кирк! В школу! Пенелопа знает что делать! Спасибо, Кирк! Спасибо!
Элфи будто забыла о том, что он сделал, но Беккет думал иначе. Стыд за поступок захлестывал его и потому, во что бы то ни стало, он приказал себе спасти несчастного пса.
Кирк тащил увесистый груз, едва не теряя от напряжения чувств, Элфи же придерживала голову пса и ласково нашептывала тому на ушко. Связки в локтевых суставах Кирка чуть ли не лопались от несоразмерного носильщику груза, а коленки никак не хотели разгибаться. «Надо донести, держи, держи», — приказывал себе Кирк, но Элфи вдруг решилась поговорить:
— Кстати Кирк.
— Что Элфи? — кряхтя, спросил он.
— Думаю, надо записаться к мистеру Хванчу, в огородничество.
— Конечно, запишемся. Как скажешь, — теперь он покорился и был готов любой ценой заслужить прощения, да и ноша не располагала поднатужиться на споры.
— И ты не уйдешь в другой корпус или на другой курс?
— Неет, — простонал Кирк.
— Вот и чудненько! — Элфи глянула на пса. — Я думаю, с ним все будет хорошо. Мисс Пенелопа нам обязательно поможет.
— Конечно, Элфи, конечно, — выдавил Беккет, и капля пота спрыгнула с кончика его аристократичного носа прямиком на боковую проплешину бродячей собаки.
Теперь тот невероятно тяжелый путь казался Кирку чем-то нереальным. Таких усилий Кирку не стоили ни часы просиживания над сложными схемами круговорота энергий в природе, ни ежедневные старания в освоении скрипки. И даже восхождение на местную серпантинную гору Фромирис вместе с отцом в прошлом году не казалось ему настолько тяжелым делом. А гора та была непростой. Несколько часов подъема по остроугольному серпантину, пожалуй, он перенос более стойко.
Кирк все еще не мог отдышаться и порой из глаз выстреливали яркие, но все же воображаемые иголки, протыкающие картинку кабинета млекопитающих, в котором он сейчас находился. Искры оставляли перед глазами еле заметные разводы. Стены, вымалеванные в лесную чащу северной Америки, покрывались рябью, словно были поверхностью водоема, который потревожили водные паучки.
Но теперь, слава мечте, они на месте, у Пенелопы, и его старания оказались не напрасны.
Кирк продолжал размышлять над сложившейся дилеммой.
Зачем он ударил пса? Но ведь этот бездомный пес явно испугал Элфи. Он сам видел. Хотя оказалось, что обстояло все несколько иначе. По дороге в школу, Элфи лепетала о том, что главное верить в хорошее, и тогда мир станет добрее. Не ясно, что же в самом деле произошло, но Элфи и сияла от счастья, и сильно беспокоилась. Не поймешь этих Смолгов! Теперь и Элфи вела себя загадочно.
Кабинет средних млекопитающих, благодаря заботе вэйосов о бездомном псе, превратился в импровизированную ветеринарную клинику. На стол застелили полотенце, сверху водрузили пса. Ящик с медицинскими принадлежностями Пенелопа то и дело переставляла с места на места, когда продвигалась от головы к хвосту. Работы для ветеринара-учителя было предостаточно.
Личинки мух, выуженные пинцетом из многочисленных ран, копошились в эмалированном тазу, пристроенном у изголовья. Мисс Хайвон обмакивала в обеззараживающий раствор скрученные в тампон куски марли, затем легкими движениями касалась гниющих язв на теле спящего пса. Учитель хищников и травоядных спасала больного от заражения, которое со временем, не вмешайся случай, привело бы к неминуемой и мучительной смерти животного. После дезинфекции Пенелопа обильно смазывала куски марли желтоватой мазью и закрепляла целебный компресс десятком бинтов. Когда Пенелопа закончила, мохнатый пациент оказался почти полностью покрыт повязками. Даже пораженные глаза пришлось укрыть ватными дисками и забинтовать. Средство из ромашки, смешенное с порошком из высушенных листьев, не встречающегося в этих краях, целебного растения эфеби, послужило основой для глазного эликсира.
