Открывать засов времени не было, и Хлада первой протиснулась в дыру, крикнула:
– Все чисто!
За ней последовал Тигар, последним покинул Каэр-ла-Рэ я. Да уж, веселым оказалось историческое местечко...
Как тут же выяснилось, в словах наемницы «Все чисто!» смысл был заложен куда более всеобъемлющий, чем я поначалу подумал. Снаружи не оказалось ни наших лошадей, ни фургона, ни мага Гаэлариха. Чище некуда...
Пришлось отступить от замка в пешем строю. Ладно хоть маг-резидент ничем себя больше не проявлял. Наверное, горевал по своим упорхнувшим питомцам...
Бежать под гору было легко, и очень скоро мы оказались под сенью падубов... Фургон стоял за первым же поворотом аллеи. Гаэларих сидел на козлах с демонстративно спокойным и невозмутимым видом, держа в руках поводья наших верховых лошадей.
– Надеюсь, экскурсия получилась удачная и познавательная? – полюбопытствовал он. – Нашли комнату с зарезанными женами, мэтр Тигар?
Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. И лишь потом сообщил магу, что я думаю о нашей экскурсии, о сообществе магов, терпящем в своих рядах откровенных психов, а также об отдельных представителях упомянутого сообщества, не моргнув глазом позволяющих убивать своих спутников и компаньонов во славу дурацких параграфов дурацкого Кодекса.
– Спасибо за исчерпывающее, хоть и излишне эмоциональное мнение, майгер Хигарт. Однако, если в ближайших окрестностях больше нет объектов, вызывающих у вас исторический интерес, я посоветовал бы поспешить. Дело в том, что я пару минут назад, едва ваша экскурсия завершилась, замкнул вокруг замка Кольцо Энгелрада. Кстати сказать, не нарушив при этом ни единого пункта Кодекса. А сейчас чувствую, что кто-то очень настойчиво пытается Кольцо взломать.
Вскакивая в седло, наемница проворчала:
– Мэтр магистр, чтоб вам не сказать попроще: уносим ноги, пока задницу не оторвали?
И она пришпорила своего неказистого конька.
* * *
До лагеря мы добрались под вечер.
Погоню на хвосте вроде бы не притащили... По крайней мере Гаэларих утверждал, что магическими способами нас никто не выслеживал. А для собак-ищеек и для людей, обладающих талантом следопыта, он, дескать, сотворил на развилках пути несколько ложных следов.
Однако же, когда распрягали фургон, мэтр магистр обратился ко мне:
– Давайте вернемся немного назад, понаблюдаем за дорогой.
Понятно... решил поговорить без посторонних ушей. Мы развернули коней, и, проехав немного назад, стреножили их, а сами поднялись на склон холма... Ничего и никого подозрительного на дороге не оказалось.
– Все тихо, – подтвердил маг, усаживаясь на траву. – Во всяком случае, я никакой непосредственной угрозы не ощущаю.
– А тогда, перед тем как мы вошли в замок? Тоже не ощутили? – спросил я куда более резко, чем собирался.
– Да, не ощутил, – очень спокойно ответил маг. – Я уже говорил вам, что не всемогущ. А теперь расскажите, что именно с вами произошло, попробуем вместе разобраться.
И я рассказал. В лишние подробности не вдавался, в основном сосредоточившись на действиях мага-резидента.
Гаэларих сел, подтянул ноги, обхватил колени руками...
– Ну, кое-что становится понятным, хотя выводы, которые можно сделать, мне очень не нравятся.
– Не поделитесь?
– Не поделюсь, – отрезал Гаэларих.
– Та-ак... И в чем причина, позвольте узнать?
– Причина проста: это внутреннее дело Братства магов. Вы, Хигарт, полезли туда, куда лезть не следовало. И вам, как выражается дражайшая майфрау Сельми, едва не оторвали задницу. В следующий раз оторвут. Никто из магов не любит, когда в их дела суют нос чужаки.
Вот так... Знай свой шесток, Хигарт. Твое дело – махать топором, прорубая дорогу сквозь толпы врагов. А в магические дела не суйся...
– Однако, мэтр магистр, когда четырехрукие и крылатые плоды ваших тайных и деликатных магических дел, не терпящих вмешательства посторонних, норовят меня выпотрошить, – дело все-таки и меня касается, не находите?
– Если делом Ларинтиона займется Инквизиция, а она им непременно займется, – уверен, что вы никогда больше не встретитесь ни с ним, ни с зачарованными им созданиями... Кстати, как вам удалось от них отбиться? Вы так толком и не рассказали, а стая, насколько я мог видеть, улетала немаленькая.
Вопрос был задан небрежно, словно между прочим, но отчего-то мне показалось: именно ради этого вопроса маг затеял поездку сюда, на холм.
– Красивый закат сегодня, – сказал я. – Тишь, безветрие... Благодать.
Раз у вас свои тайны, у меня будут свои.
Маг хмыкнул. Помолчал. Хмыкнул еще раз и произнес с видимой неохотой:
– Если коротко, то вывод такой: судя по вашим словам, в момент нашего приезда Ларинтион находился в состоянии Черной Медитации. Ее практикуют самые фанатичные и самые безрассудные адепты ордена Тоа-Дан. Черная Медитация – одна из причин, по которой на этот орден Инквизиция смотрит очень и очень косо.
– Что же в ней такого страшного?
– Каждый раз, впадая в это состояние, маг переносится в некое пространство, которое они называют «Место, которого нет». Пребывая там, можно достичь огромного могущества, но, вот беда, каждый раз вы оставляете там частичку своего разума и своей души. В результате мы получаем всемогущих безумцев, использующих свои силы для создания вокруг себя кошмарных извращенных миров, или впадающих в паранойю, как это случилось, судя по всему, с нашим Ларинтионом.
– Что же он себя никак не охранял, когда медитировал? – подивился я. – Настолько спятил?
– Достаточно, Хигарт. Я и без того сказал куда больше, чем собирался. Вопросов много, но искать на них ответы будете не вы. И не я. Однако, мне кажется, теперь ваш черед кое-чем поделиться.
Прежде чем делиться, я спросил:
– Скажите, а что может означать выражение «р-роу-неш»?
Не уверен в произношении, но одно из странных слов Тигара звучало примерно так.
Маг стремительно вскочил, словно в седалище ему вонзило жало ядовитое насекомое.
– Где?! От кого?! От кого ты это слышал?!
– Разве мы переходили на «ты», мэтр магистр?
– Приношу извинения, майгер Хигарт, – сказал Гаэларих, помолчав. – Однако не советую где-нибудь и когда-нибудь употреблять произнесенное вами слово. Могут случиться очень серьезные неприятности.
– С Инквизицией?
– С ней...
После долгой паузы маг взглянул мне в глаза и коротко спросил:
– Тигар?
Я ответил еще короче – кивнул.
– Вернемся в лагерь, – предложил Гаэларих, всем видом давая понять, что разговор окончен.
На обратном пути мне показалось, что он старательно сдерживает улыбку. Словно услышал нечто неожиданное, но весьма приятное.
* * *
Разводить с мэтром Тигаром дипломатические политесы я не стал. Не заслужил он таковых после своих художеств в замке.
