— Она ведь мертва?
— Возможно, — ответила Миднайт. Она размышляла об этом несколько мгновений, затем пошла к маленькой ямке, которую они с Сайриком выкопали, чтобы закопать останки пищи. — Я не ребенок, и не похожа на бедного Адона. Я печалюсь об уходе Мистры, но есть и другие боги.
— Ты не должна ничего скрывать от меня…
Миднайт поднялась.
— Закончи с этим, — сказала чародейка, указав на ямку и пошла прочь. Сайрик несколько секунд смотрел ей вслед, затем приступил к своим обязанностям. Он вспомнил как смотрел на сражающихся богов и то детское ликованье, которое наполняло его, когда проливалась их кровь. Пристыдившись за свою реакцию на смерть Мистры, Сайрик отбросил эти мысли и сосредоточился на уборке территории.
Вниз по дороге, вдалеке от лагерного костра и Сайрика, Миднайт чувствовала холод, который не имел ничего общего с разреженным горным воздухом. «Нет причин горевать об уходе Кайтлан и Мистры», — подумала Миднайт. Она про себя прокляла Сайрика за то, что он вспомнил богиню и тут же обругала себя. Она не могла судить этого человека, лишь долгие жизненные трудности заставляли его быть столь прямым в своих речах.
С другой стороны, Келемвор был полной противоположностью Сайрику. Его поступки и невыраженные эмоции заводили Миднайт. Лишь, когда он пытался спрятать свои чувства, он превращался в выведенного из себя глупца, который уже не обладал многими своими сильными сторонами. Возможно у них есть совместное будущее.
Время покажет.
Она приблизилась к Келемвору и Адону, которые все еще продолжали спорить.
— Мы поделим все поровну! — крикнул Келемвор.
— Но это и есть поровну! Ты, я, Миднайт, Сайрик, и Сан, без которой…
— Даже и не вздумай снова упоминать свою Сан!
— Но…
— Делим на четверых, — спокойно сказала Миднайт, и оба мужчины повернулись к ней. — Адон, ты можешь сделать со своей долей все что захочешь. Можешь даже пожертвовать ее в храм.
У Адона опустились плечи.
— Я не хотел показаться жадным…
Келемвор казалось, хотел это оспорить.
— Возможно тебе нужно отдохнуть, — сказала Миднайт, и юный жрец покорно кивнул.
— Да, пожалуй ты права.
Адон встал и пошел на другой конец лагеря, высвечивая свой путь факелом. Затем он уселся на один из камней, и словно оправдывая себя, стал что-то бормотать насчет Сан.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Миднайт. — Как тебе пришлась еда?
— Могу я сказать откровенно? — спросил Келемвор.
Миднайт улыбнулась.
— Пожалуй, нет.
— Тогда я чувствую себя так, словно сложил целый замок из этих камней.
Она кивнула.
— Я ощущаю себя примерно также. — Она указала на сокровища, лежавшие перед ними. — Ну что, поделим?
— Да. Всегда приятно иметь дело с острым умом и разумной головой, когда дело касается подобных вещей.
Миднайт бросила на него взгляд, но он не сводил глаз с сокровища. Перед ними, на пне огромного дерева, лежала целая куча драгоценностей. Здесь были рубины, немного украшений, и один странный артефакт. Миднайт склонилась над ним, чтобы рассмотреть получше. Затем радостно вскрикнув, она схватила магический предмет, и ухмыльнулась Келемвору.
— Я думаю, что мы разделим наше сокровище на пятерых!
Келемвор подозрительно посмотрел на нее:
— Что ты имеешь в виду?
— Это арфа из Миф Драннора. Эльминстер известный коллекционер подобных вещичек. Если все пойдет не так, как мы задумали, то мы сможем добиться встречи с ним с помощью этого предмета.
Келемвор задумался над этим.
— Но сколько она стоит?
Миднайт не сдавалась.
— Мы не узнаем, пока кто-нибудь не сделает нам предложение.
— Ага. Вполне логично.
— Говорят, что каждая из арф обладает магическими свойствами, — сказала Миднайт, поглаживая инструмент. Арфа была старой, хотя несомненно когда-то это была очень прекрасная вещь. Она была сделана истинным умельцем, украсившим ее костью и золотой инкрустацией, а темное красное дерево отражало огонь, словно все еще сверкало своим первоначальным блеском. Миднайт провела рукой по струнам, и звук последовавший за этим был скорее похож на странный, негармоничный поток гремящих нот, которые все усиливались, заставляя латы Келемвора дрожать так, словно его атаковала невидимая сила.
— МИД…
Внезапно все застежки, удерживающие броню Келемвора, расстегнулись и все его доспехи рухнули на землю.
— … НАЙТ
Келемвор сидел, прикрытый лишь одной тонкой туникой, его доспехи лежали вокруг бесполезной грудой металла. Миднайт несколько секунд судорожно хватала ртом воздух, затем рухнула, зайдясь приступом смеха.
— Ну, смотри! — нахмурился Келемвор.
— Пожалуйста! — обескураживающе ответила Миднайт.
— Нет, я имел в виду… — Воин посмотрел на доспехи и вздохнул.
Миднайт села и сделала глубокий вдох.
— Это должно быть Арфа Метилда. Насколько я помню, она разрывает все путы, открывает все замки, разбивает все оковы… все это вместе взятое.
— Понятно, — сказал Келемвор, усмехнувшись. — Думаю, настало время обсудить обещанную мне награду. Что скажешь?
Миднайт вскочила на ноги и отпрянула.
— Думаю, что нет, — сказала она, ее сердце заколотилось, словно после многомильной пробежки.
Она отвернулась. Она слышала как Келемвор встает и ощутила прикосновение его руки к своему плечу. Чародейка закусила свою губу, не сводя взгляда с пламени костра. Его вторая рука нежно обвила ее талию и она задрожала, борясь со своими собственными желаниями.
— Мы говорили всего об одном поцелуе, — сказал он. — Один поцелуй. Что от него может случиться?
Чародейка откинулась назад в руки Келемвора. Воин нежно отвел прядь волос с ее шеи и обеими руками прижал ее трепещущее тело к себе. Миднайт накрыла его руки своими.
— Ты обещал, что расскажешь мне… — сказала она.
— Расскажу что?
— С тобой что-то произошло в замке. Ты заставил меня пообещать, что я дам тебе награду, если ты продолжишь дело. Это не имеет никакого смысла.
— Это имеет смысл, — сказал Келемвор, отходя от нее. — Но некоторые вещи должны оставаться в секрете.
Миднайт обернулась.
— Почему? Скажи мне хоть что-нибудь по-крайней мере.
Келемвор отошел в тень.
— Возможно я должен освободить тебя от твоего долга. Последствия перенесу только я. Тебе не стоит беспокоиться об этом. Возможно так будет…
Миднайт не знала, была ли это игра света и тени, или плоть Келемвора действительно стала темнее, а по его коже под кольчугой прошла рябь.
— …лучше, — сказал воин, его голос звучал низко и гортанно. Все тело Келемвора начало сотрясаться, и казалось он словно скрючился от боли.
