Тем временем, девушка, будущее которой она сейчас просматривала, вместе со своими подругами поднялась из-за стола. До волшебников донеслись обрывки их разговора.
— Нет, Алька мне больше не звонит, — говорила "подопытная" Звениславы. — Я раз попробовала ее набрать, так она трубку бросила. Совершенно не понимаю, что на нее нашло — ну разошлись мы во мнениях, так что, из-за этого ссориться?
— Не обращай внимания, Лина, она всегда была с придурью, — посоветовала ей одна из приятельниц. — Художники — они все такие.
— Да я и не обращаю. Захочет помириться — я с удовольствием ее прощу.
Компания девушек удалилась по направлению к метро. Звенислава задумчиво смотрела им вслед.
— Ну, теперь я окончательно уверился в точности твоих прогнозов, — одобрительно кивнул Всеволод. — Так тонко чувствовать может только по-настоящему сильная предсказательница. Значит, и с Юрием Златовым все будет именно так, как ты видела.
— Там все по-другому, не так однозначно, — возразила Звенислава, переключаясь, наконец, на другую, менее тяжелую тему. — Очень много вариантов, я до сих пор еще не все успела просмотреть. Хотя вероятность того, что он станет главой водной общины действительно очень высока. Как ни удивительно это звучит.
— А вот я этому почему-то совсем не удивляюсь! — на свободный стул плюхнулся тяжело дышащий Симеон. — С Юрки станется еще и не такого добиться, и никакая нехватка магии ему в этом не помешает! Это такой человек..!
— Наконец-то ты явился, — Всеволод укоризненно постучал пальцем по циферблату наручных часов. — Опаздываешь, как девушка на первое свидание!
— Почтенный, клянусь, этого больше не повторится! Только не сравнивайте меня, пожалуйста, с девушками! — патетически всплеснув руками, воскликнул молодой лесной волшебник. — У меня уважительная причина — я как раз с нашим подопечным разговаривал.
— И что? — напряженно прищурилась Звенислава. — Все идет по плану?
— Конечно. Он пожаловался, что его взяли на работу в качестве "мальчика на побегушках"… В смысле, личного секретаря почтенной Фаины. По его словам — исключительно из уважения к его родителям. Иначе зачем Фаине секретарь, не владеющий магией?
— Да уж, это точно, что незачем, — задумчиво пробормотал Всеволод и снова испытующе посмотрел на молодого человека. — А ты уверен, что Златов от этой должности не откажется? Или что его с нее не уволят?
Симеон в ответ протестующее замотал головой:
— Что вы, куда он денется! Говорю же вам, он не упустит такую возможность.
— Не упустит, — повторила Звенислава. — И за полвека, если не раньше, дослужится до места Фаины. А попутно узнает все тайны и своей общины, и огненной, и металлической…
— …а от него их узнаем мы! — торжественно заключил Симеон.
— Если у нас это получится, — попытался охладить его восторг Всеволод.
— Еще как получится! Я — его друг. И он очень ценит нашу дружбу.
— Постарайся действительно стать ему другом, — строго произнесла Звенислава. — Это важно для всех нас, для всей нашей общины. Дело не только в чужих секретах — если Златов добьется верховной власти, он будет очень сильным и очень талантливым руководителем. И потрясающим интриганом, — добавила она после короткой паузы. — В общем, это будет тот человек, которого лучше иметь среди своих друзей, чем среди врагов.
Ольховский сосредоточенно кивнул и постарался вложить в свой ответ как можно больше убедительности:
— Не беспокойтесь, почтенная. Я тоже считаю его своим другом. И очень хочу, чтобы наши отношения такими и оставались, несмотря ни на что. Серьезно.
Старшие лесные маги чуть заметно улыбнулись, и все трое чокнулись стаканами с соком.
Первого июня 2003 года металлическая и огненная магические общины Санкт-Петербурга сделали официальные заявления о принятии в свои ряды новых учениц — молодых девушек, выросших в семьях обычных людей и недавно осознавших свои сверхъестественные способности. Некоторое время эту новость обсуждали в других общинах, но вскоре она отошла на второй план на фоне других событий.
А еще на одну новость — о том, что сына двух уважаемых волшебников, не владеющего магией, взяли на секретарскую должность в руководстве водной общины — никто и вовсе не обратил внимания. У водных чародеев было достаточно более интересных дел, чтобы обсуждать каждое мелкое назначение, а маги других общин о нем даже не узнали.
Часть II. Защита от ненависти
Август, 1991 г.
В этот вечер по Летнему саду бродило не меньше десятка вроде бы обычных, но если присмотреться, то каких-то слегка странных на вид людей. Казалось, что они всеми силами стараются изображать простых прохожих, пришедших туда прогуляться, однако удавалось им это не особенно хорошо. Слишком уж быстрым шагом ходили они по главной аллее сада, не обращая ни малейшего внимания на выстроившиеся вдоль нее белоснежные скульптуры, слишком часто посматривали на часы, да и выражение их лиц было чересчур настороженным и, одновременно, смущенным — словно они ждали чего-то, что их пугало, но в то же время не очень-то верили в то, что это может произойти. Иногда они бросали такие же опасливые взгляды друг на друга, но почти сразу отводили глаза. И чем сильнее сгущались сумерки, тем более напряженным и затравленным становился их вид и тем более подозрительно смотрели они на каждого, кто попадался им навстречу.
К тому времени, как небо над Петербургом стало совсем темным и обычные прохожие начали расходиться, эти ждущие неизвестно чего люди незаметно потянулись с центральной аллеи вглубь Летнего сада. Один за другим они неслышно прокрались по узким тропинкам, на которые уже начали падать первые в этом году пожелтевшие листья, обошли Летний дворец и разными окольными путями спустились к спокойному, как огромное черное зеркало, пруду. Сейчас, поздним вечером, это шумное днем место, где гуляло и отдыхало, сидя прямо на траве, множество людей, было совершенно безлюдным. Только пара лебедей, постоянных жителей Летнего сада, спали возле одного из берегов пруда, спрятав головы под крылом и всем своим видом напоминая два спустившихся на землю маленьких пуховых облака.
Одиннадцать молодых мужчин и женщин подошли к пруду с разных сторон и стали так же нервно, как раньше, прохаживаться по его берегам. Большинство из них спустились к самой воде. И лебеди, услышав их шаги, вытянули свои гибкие шеи в сторону ближайшей к ним женщины, надеясь, что она пришла сюда, чтобы дать им чего-нибудь вкусненького.
