– Глупые дети играют в глупые игры, – сказал своим бархатным голосом Джулиус Винкман. – Куда ты пытался залезть, малыш, в бюро или в сейф?
– В сейф, – ответил Локвуд, приглаживая волосы.
– Сейф устроен так, что бьет электрическим током любого, кто притронется к нему, не отключив предварительно от сети. Такой же механизм встроен в бюро. Но ты напрасно тратил силы и время, мой мальчик, ничего интересного для тебя нет ни в бюро, ни в сейфе. Кто вы и на кого работаете?
Я молчала. Локвуд презрительно усмехнулся – это выглядело довольно забавно, если вспомнить, что он был в цветастых шортах и со слегка дымящейся от удара электрическим током рукой.
Миссис Винкман покачала головой. Сейчас, на фоне окна, она казалась еще выше, чем прежде, и загораживала собой почти весь свет.
– Запереть дверь, Джулиус? – спросила она.
– Разорви их на куски, – посоветовал Леопольд.
– Нет необходимости, мои дорогие, – ответил мистер Винкман. Он улыбался, но его глаза за девичьими ресницами стали холодными, как лед. – Я не желаю знать, кто вы, – сказал он. – Это не имеет значения. Догадываюсь, что вам нужно, но вы этого не получите. Позвольте мне сказать вам кое-что. Мой дом – моя крепость, и он надежно защищен от тех, кому здесь не место. Удар электрическим током – всего лишь незначительная часть этой защиты. Полезная вещь, удобная для применения в дневное время, не больше. Ночью все обстоит гораздо серьезнее. Некоторые из моих врагов умирают раньше, чем я успеваю спуститься сюда по лестнице. Вы меня поняли?
– Более чем, – кивнул Локвуд. – Пойдем, Сьюзи.
– Нет, – возразил Джулиус Винкман. – Не спеши. Отсюда вы не выйдете.
Он схватил нас обоих своими медвежьими руками. Меня за предплечье, Локвуда за воротник. Затем без малейшего усилия подтянул к себе и оторвал от пола. Хватка у него была железная, я даже вскрикнула от боли. Локвуд извивался всем телом, но молчал.
– Посмотрите на себя, – сказал Винкман. – Без своей глупой униформы и щегольских рапир вы просто дети. Дети! На первый раз я вас прощаю. В следующий – накажу всерьез. Леопольд, дверь!
Леопольд подбежал к двери, распахнул ее настежь. В комнату хлынул солнечный свет, затрезвонил колокольчик. Джулиус Винкман поднял меня повыше, затем легко вышвырнул на ярко освещенную солнцем улицу. Рука у меня ныла от боли. Я тяжело плюхнулась на колени. Спустя секунду рядом со мной шлепнулся Локвуд и тут же перевернулся через спину. За нами мягко, но плотно закрылась дверь антикварного магазина Блумсбери.
Примерно через час пара запыленных, с расцарапанными физиономиями подростков возвратилась домой. Мы вошли через ворота и направились по ведущей к дому дорожке, мимо столба с подвешенным на нем колоколом, через сломанную полосу из железных плиток, починить которую у меня никак не доходили руки. Я прислонилась к дверному косяку и ждала, пока Локвуд найдет в кармане свои ключи.
– Как твоя рука? – спросила я.
– Болит.
– А задница?
– Еще хуже.
– Не слишком хорошо у нас все вышло, верно?
– Но я должен был посмотреть, что там, в той комнатке, – сказал Локвуд, открывая дверь. – Был же шанс найти там зеркало. Но я нашел только программки скачек, конторские книги и наполовину собранный пазл. Наверное, сынок забавлялся. А «горячий» товар Винкман, разумеется, держит в другом месте. – Он вздохнул, поддернул свои безразмерные бермуды, и мы вошли в холл. – Но все равно я не считаю, что сегодняшний день пропал совсем уж зря. Мы своими глазами увидели, что за тип этот мистер Винкман, и впредь не будем его недооценивать. Надеюсь, Джорджу повезло сегодня больше, чем нам.
– Именно так! – раздалось из открытой настежь двери кухни. Джордж сидел за столом, довольный, сияющий, изо рта у него торчал сухарик и карандаш. Увидев наши прикиды, Джордж выкатил глаза и присвистнул:
– Ни фига себе! Что это на тебе, Локвуд, палатка или парашют?
Локвуд ничего не ответил, просто встал возле двери, обводя мрачным взглядом скомканные пакеты из-под чипсов, грязные чашки, разбросанные по всему столу листы фотокопий и раскрытые блокноты. Я, тоже молча, прошла к плите и поставила на огонь чайник, затем сказала:
– Это шорты. Мы сегодня работали под прикрытием. Правда, не слишком удачно. А ты, я вижу, время не терял. Есть успехи?
– Ага, я наконец сдвинулся с мертвой точки, – ответил Джордж. – Тепло, вот в чем секрет. Настоящее тепло, заметь, а не солнечный свет. При нагревании плазма сжимается, понимаешь? Прошлой ночью я засунул нашу черепушку в духовку, и все получилось! При ста пятидесяти градусах плазма начинает вращаться и сворачиваться. Запомни это магическое число – сто пятьдесят! Вскоре после этого появилось лицо и начало – готов поклясться! – говорить! Разумеется, голос его я слышать не мог, тут без тебя не обойтись, Люси, но по губам читать немножко умею. Должен заметить, ругается наш приятель не хуже матерого боцмана! Я думаю, что это колоссальный прорыв, и очень горжусь собой, – закончив тираду, Джордж обессиленно откинулся на спинку своего стула.
На меня накатило раздражение. Не так давно череп разговаривал со мной, и происходило это при комнатной температуре. Эти нескончаемые эксперименты Джорджа действительно начинают доставать.
Локвуд продолжал молча и угрюмо смотреть на Джорджа. Я почувствовала, как нарастает напряженность, и сказала:
– Да, мы нашли сегодня утром банку с черепом в духовке. И были, честно говоря, слегка удивлены… А про успехи я тебя спрашивала, имея в виду расследование по делу Бикерстафа.
– О, не волнуйся, насчет этого дела у меня тоже есть новости, – отмахнулся Джордж и с хрустом откусил половинку сухарика. – Я что хочу сказать про духовки – очень уж маленькими их делают. Я еле впихнул туда банку, а теперь она там застряла. Что, этот череп так и будет теперь там торчать, как воющий рождественский ростбиф? Забавно.
– Да, – холодно сказала я. – Очень забавно.
Я нашла чистые чашки, бросила в них пакетики с чаем.
– Но какой это может быть прорыв, какой прорыв! – продолжал разливаться Джордж. – Только представьте, что будет, если мы сможем заставить мертвых говорить по нашему желанию. Джоплин сказал, что это была мечта многих ученых на протяжении веков, и если мы закажем пару больших духовок, и…
Локвуд внезапно вскрикнул и широкими шагами направился к Джорджу:
– Хватит трепаться! К черту этот идиотский череп! Не он сейчас наша главная задача, Джордж! Нам что, платят деньги за эту черепушку? Нет! Он представляет серьезную угрозу для всех жителей Лондона? Нет! Мы сейчас соперничаем с командой Квилла Киппса – кто раньше распутает это дело с зеркалом. Твой череп нам в этом поможет? Нет! А ты как заведенный все продолжаешь бубнить про какие-то банки и духовки! Мы с Люси рисковали сегодня своей жизнью, но тебе это, по-моему, совсем не интересно. – Он глубоко вдохнул. Джордж смотрел на него как загипнотизированный. – Все, о чем я тебя прошу, – сказал Локвуд, – это сосредоточиться на настоящей работе. Будь любезен, займись своим делом. Ну, я жду, что ты скажешь.
