Из темной ниши на свет выступил еще один нападающий, смазанной тенью метнувшись к кругу. Когда свет факелов упал на его лицо, Льриса сбилась с ритма и тут же оказалась зажата у стены. Один из противников, выбил из ее руки более длинный меч. А двое других заворачивали руки за спину. Сопротивляться не имело смысла.
— Я так и думала, что здесь замешан ты, — словно плюнула вампирша мужчине, замершему напротив. — В этой провинции никакие изменения не происходят без твоего ведома, да?
— Ты так всегда права, сиятельная кирра.
Глава 15.
Простить…забыть…забыться. Раствориться в этой минуте. Не думать о том, что все кончено, и о том, что завтра будет сложно, больно и нелегко разобраться в собственных предпочтениях.
Решиться. Нужно сделать всего один лишь шаг навстречу. Его глаза так манят, ироничные складки в уголках рта стали глубже и жестче, а правую щеку покрывают шрамы. Два вертикальных глубоких, начинающихся почти под глазом и идущих до самого подбородка, и один тонкий, бледной молнией рассекающий кожу у губы. О, черт, как же хочется к нему прикоснуться. Закусываю губу и делаю шаг вперед. В пропасть. Тону в насмешливых стальных глазах и зажмуриваюсь от накатившего блаженства. Растворяюсь в обжигающем объятии рук, схожу с ума от вкуса губ и понимаю, что мужчина, которого я обнимаю, почему-то стал несколько меньше, слишком узкая талия, да и рост ниже, чем мне помнится. Не нужно вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до губ. В недоумении открываю глаза и вижу перед собой юное, насмешливое лицо Дира.
Сон растворился в утреннем тумане и я, тяжело дыша, села на кровати. Бывает такое, когда просыпаешься слишком резко, словно от чьего-то толчка. В висках стучит, бешено колотится сердце и перехватывает дыхание от неясной тревоги, хотя вроде бы ничего страшного и не произошло.
Я медленно откинулась на подушки, пытаясь прийти в себя и выровнять дыхание. Сон меня поразил, я думала, что давно прошла тот этап, когда в эротических фантазиях меня посещал Стик. Оказалось, что все не так просто, нахальный герцог Нарайский до сих пор будоражит мое воображение. Впрочем, все это не так уж и важно, все же сны — это сфера бессознательного, я видела его на балу, в первый раз за семь лет общалась и, как следствие, он мне приснился, а уж что там дорисовало мое больное воображение — не суть важно. Наяву я в его объятия не падала — и то хорошо. Явь пережить на порядок сложнее. Даже появление Дирона вполне закономерно, слишком часто я думаю об этом очаровательном эльфо-вампирчике. Было бы странно, если бы он рано или поздно из реальности не перебрался ко мне во сны.
Разобравшись со сном, и оправдав себя, я облегчено выдохнула и тут же снова насторожилась. То, что я приняла за предрассветную дымку, оказалось туманным утром. За окном во дворе замка было достаточно оживленно: подъезжали кареты, суетливо шныряли слуги. Неясная тревога сжала грудь. После того как я отыскала часы, стало еще гаже. При всех, даже самых плохих раскладах Дирон и Льрисса должны были вернуться давным-давно. Я закусила губу и запрыгнула на подоконник, принявшись изучать бегающих по улице людей. Как будто это занятие способно облегчить ожидание. В голову лезли нехорошие мысли, одна хуже другой, и я, как ни старалась, не могла от них избавиться. В любом случае все возможные причины задержки я в голове перебрала, и ни одна из них не могла заставить Льриссу и Дира исчезнуть так надолго.
Самое неприятное, что я не знала, что мне делать и где их искать. Я даже не удосужилась узнать, где находится храм Маан. Непозволительная халатность с моей стороны, я слишком привыкла перекладывать проблемы на других. Я часто оказывалась лицом к лицу с неприятностями, но всегда были те, кто мог подстраховать. Чаще всего Адольф или Ранион. Или Льрисса. Куда сейчас бежать и к кому обратиться за помощью, я не представляла. Обычно в трудных ситуациях я обращалась к Раниону. Его спокойная уверенность передавалась мне, и даже самые большие неприятности начинали казаться не стоящими внимания. Но Ранион и так был уже задействован, если все нормально, он сейчас на Сирлании достает проданный мной изумруд и в любом случае не сможет прибыть на Аскарион по одному моему писку. К тому же я не видела у Льриссы в покоях кристалла связи. Может быть, он и есть. Только вот где? Нет, Ранион отпадал полностью, как впрочем, и Адольф. Во-первых, эти двое были далеко, а потом мои проблемы никоим образом не касались синдиката, а значит, его лучше сюда не вовлекать. Нужно пытаться, наконец, стать самостоятельной и выпутываться из неприятностей своими силами. Но как же это трудно! Я испытывала буквально физическое желание спрятаться за чью-либо спину. Дурацкое качество для авантюристки! Но я привыкла выполнять расписанные дословно задания, там возможность случайности сведена к минимуму, и нечасто я отступала от придуманного Адольфом плана. У меня всегда был тыл, сейчас же я оказалась полностью одна, и это пугало.
Я спрыгнула с подоконника и в раздражении нарезала круг по комнате, нужно было думать, куда бежать и что-то делать, сидеть на месте не хватало никаких сил.
Сквозь густой туман солнце практически не просвечивало, но оно давно вошло в зенит, а Льриссы и Дира так и не было видно. В покои уже наведывались, похожие на тени, слуги. На любые попытки заговорить они только кланялись и опускали глаза в пол, упорно игнорируя все вопросы. Я сначала дико злилась, а потом поняла, что бесполезно. Особенности менталитета. Я пусть и гостья Льриссы, но чужая, а значит, говорить со мной о хозяйке опасно и чревато неприятными последствиями. Сидеть здесь дальше нельзя. Я выбрала у Льриссы в гардеробе достаточно скромное и на вид удобное платье с воротником, плотно прикрывающим шею, оделась, прихватила для самообороны Изика и быстро вышла из покоев, пока не передумала.
Нравилось мне или нет, но кроме Льриссы и Дира я знала здесь единственного человека и только у него могла попросить помощи. Конечно, Стикур Эскорит герцог Нарайский в вампирской провинции Аскарион такой же чужак, как и я, но он хотя бы официально приглашенный гость и может расхаживать, когда угодно, и где захочет, чего не скажешь обо мне. Я здесь сейчас вообще на гхырховых правах. Источники информации, доступные герцогу Нарайскому закрыты для никому неизвестной рыжей авантюристки, которая и на Аскарионе-то оказалась лишь по нелепому стечению обстоятельств.
Только вот захочет ли Стикур помогать? Это еще тот вопрос. Наши отношения в последние семь лет не назовешь дружескими. Точнее и отношениями-то холодные приветствия и прощания назвать нельзя. По сути, меня со Стиком связывает только недолгая интрижка, которая закончилась много лет назад. Хватит ли этого, чтобы влезть из-за меня в неприятности? Мне было приятно думать, что да. Но вот разумом я понимала обратное. Говорить о внезапном воскрешении Дира я не хотела, это — родственные проблемы, и пусть они их сами решают. Ляпнешь что-нибудь не то и будешь потом всю оставшуюся жизнь ходить виноватая. Тем более, маг не желал до поры до времени открывать свое инкогнито, да и Стик вполне может не поверить моим бредовым россказням про Дирона в новом теле. Сочтет слова ложью, направленной на то, чтобы добиться его помощи, и говорить дальше будет бессмысленно. А вот, если сделать упор на то, что пропала Льрисса, тогда быть может и получится вовлечь в авантюру герцога. Думаю, для возвращения долга сиятельной корре он пойдет на многое. Главное построить наш разговор таким образом, чтобы Стик дослушал меня до конца, а не выставил сразу же за дверь. Впрочем, еще важнее найти, где поселили герцога Нарайского, а вот этого я не могла представить даже приблизительно. Я и из покоев-то можно сказать не выходила. Дорога до бальной залы не в счет.
