– Куда? – невозмутимо спросил грифон.
– К королю, – решительно заявил я. – Хочу показать ему карту и рассказать, что мы обнаружили. А ты понадобишься, чтобы подтвердить мои слова и… Меня могут не пропустить…
Энунд издал какой-то странный звук – не то клекот, не то приглушенное рычание – и поскреб длинными когтями по блестящим доскам паркета. Я понял, что он так смеется. Грифон отлично понял, чего я от него хотел.
К счастью, вмешательства Энунда не потребовалось – нас пропустили без единого слова.
…И теперь из-за моего проклятого, слишком хорошо развитого, воображения мы уже третий день несемся к Велитриуму. Не надеясь остановить неведомое губительное пламя, вырывающееся из недр земли – это было бы просто безумием! – но пытаясь успеть предупредить обитателей форта о надвигающейся беде, и, если повезет, самим увидеть, как происходит это непонятное явление. О том, что король спешно и тайно покинул столицу, знают всего два-три человека, которые будут молчать. А что произойдет в случае, если мы не вернемся, я стараюсь не задумываться.
Представления не имею, отчего король не послал гонцов, а вдруг решил поехать лично. Однако определенные подозрения у меня имеются: года два назад Его величество спас Велитриум от пиктского нападения, и очень дорожит этой крепостью. Кажется, Конан считает, будто сможет что-то сделать и сейчас. Не знаю, не знаю… Мы ведь имеем дело не с пиктами, которые хоть и дикари, но все-таки люди, а неизвестно с чем, скрывающимся под землей…
– Юсдаль, проснись! – оказывается, я все-таки задремал и теперь меня будили самым простым и действенным способом – трясли, как кошка трясет пойманную крысу. – Ехать пора!
Я посмотрел на начинающее темнеть небо в серо-розовых облаках, вздохнул, поднялся и побрел к привязанным возле березок лошадям. Значит, предстоит ночная скачка. Возможно, мы еще и успеем. А может, и нет. Все это вилами по воде писано, а мне сейчас предстоит забраться в седло и какой угодно ценой продержаться в нем оставшиеся двадцать лиг. И перед этим испытанием меркнут все нависшие над королевством опасности.
* * *
Знаменитый форт Велитриум с первого взгляда внушал к себе невольное уважение. Это оказалась не слишком большая – по сравнению с Тарантийской, конечно – но довольно грозно выглядевшая крепость, сложенная из огромных бревен, обмазанных для лучшей сохранности толстым слоем глины. Крепость имела форму неправильного шестиугольника, обегавшего вершину высокого холма, склоны которого были начисто лишены деревьев. Еще она несколько напоминала массивную корону с множеством маленьких и больших зубцов-башен. Холм полого спускался к реке, широкой и обманчиво медленной, а на противоположном берегу начиналась Пуща, владения пиктов. Собственно, некогда она начиналась уже здесь, но леса левобережья были подчистую вырублены людьми из Аквилонии. Вокруг крепости за несколько лет, прошедших после пиктского мятежа, успел вырасти небольшой городок.
Никогда не предполагал, что меня занесет в эти дикие места. Оказывается, это не столь уж и далеко от столицы, однако все жители Тарантии почему-то убеждены, что Велитриум – настоящий край света, за которым уже нет ничего. На самом деле здесь оказалась такая же земля, населенная обычнейшими людьми.
Вернее, не совсем обычными… Народ тут обитал самый разный – от беглых вилланов и бывших разбойников до безземельных дворян. Но всех местных отличало одно общее качество: независимость. Наплевать им было свысока и на грозные приказы из Тарантии, и даже на самого короля. У обитателей Велитриума одно дело – охранять границу от пиктов. Остальное, как они утверждают, их не касается.
По-моему, на наше прибытие никто даже особого внимания не обратил. Ну, примчались рано поутру семеро каких-то типов на взмыленных лошадях, и что с того? Обитатели форта были заняты своим делом – складывали небогатые пожитки в длинные телеги, запряженные иногда двумя, иногда одной лошадью, сгоняли в небольшие стада овец или жалобно мычащих коров, и отбывали. Они уходили на полдень, к Чохире или в Тауран.
Мы немного опоздали, что было и к лучшему. Здесь уже знали о выбросах зеленого огня. Барон Дервиз, нынешний губернатор провинции Конаджохара, только вчера прибывший в форт, отдал распоряжение жителям всех окрестных поселений покинуть эти земли до поры, когда можно будет с уверенностью сказать, что опасность миновала. Если, конечно, эта счастливая пора когда-нибудь настанет.
Никто также не удивился и внезапному появлению в Велитриуме правителя страны. Меня не оставляло впечатление, что многие находили вполне естественным поступок короля: правитель государства бросил столичные дела и примчался в далекий форт, дабы самолично убедиться, что здесь все в порядке. Когда мы ехали по главной и единственной улице поселка, окружавшего крепость, короля пару раз окликнули, без всякого заметного почтения осведомляясь: Капитан Конан, это на самом деле ты? Что новенького в Тарантии? А у нас тут вон какая напасть завелась…
В общем, сначала мне показалось, что съездили мы впустую. Правда, оставался еще безумный шанс своими глазами увидеть, как происходит выброс подземного пламени, но для этого требовалось дождаться ночи. Вот мы ее и ждали. Король – в обществе господина губернатора, объезжавшего форт и окрестные поселения, гвардейцы – в крепости, а я торчал на берегу Громовой. Делать мне здесь было совершенно нечего, но мне нравилась река, неспешно бегущая на полдень, к Западному океану. Я в жизни не видел ни одного пикта (и надеюсь, что не увижу), но было как-то захватывающе интересно стоять на песчаном берегу и смотреть через блестящую водную гладь на темно-зеленую с желтыми вкраплениями осенней листвы полосу Пущи за ней. По деревьям на противоположной стороне реки изредка пробегала шелестящая рябь, отчего лес казался живым существом, задремавшим в ожидании темноты.
А до вечера оставалось не столь уж и долго. Время здесь измеряли по старинке, с помощью солнечных часов, и размытая тень от вкопанного в землю перед домом губернатора столба подползала к отметке, означавшей шестичасовой послеполуденный колокол. Подползала, когда я отправился на берег. Сейчас, должно быть, она сдвинулась значительно дальше, ведь я уже очень долго здесь стою. Пойти, что ли, поискать, куда запропастился Его величество? И чего ради ему понадобилось тащить меня с собой? Неужели решил отомстить за все шуточки по поводу его царственной особы и много всего прочего? Так я никогда не позволял себе лишнего…
– Эй, парень не торчи лишний раз на виду, – окликнул меня проходивший мимо тип, по виду – местный следопыт, боссонец с длиннющим луком за плечами. Вслед за ним плелась понурая лошадка, груженая каким-то мешками, и бежали два тощих черных пса, деловито косившихся по сторонам. Я прикинул ширину реки – около трехсот стадиев. Ни один лучник не в состоянии докинуть стрелу с того берега…
