— Я же вернулся!
— Поэтому и живой до сих пор. Верно, Топа? Ничего! Найдем эту падлу, я ему лично глаза вырву.
Согласиться с товарищем Топа не успел, звонок в дверь отвлек их от дальнейших разборок.
— Слышь, обдолбышь. Нам тут твоих уродов не надо, не хватало еще подцепить что-нибудь. Посылай всех в жопу, понял?
Хозяин квартиры прошмыгнул мимо громилы в коридор. Настроение испортилось окончательно. Открывая дверь, парень не переставая ворчал:
— В жопу, в жопу. Понятно, почему тебя за глаза все «Попкой» называют. Других слов и не знаешь. — Расстроенный наркоша даже забыл спросить кто пришел. Впрочем, это вряд ли что-либо изменило в его судьбе. Распахивая дверь, он наткнулся на прямой взгляд черных глаз. Последнее ощущение — прикосновение холодных пальцев к горлу. Тихий хруст сломанной шеи уже никто не услышал.
Когда Ливиан вошла на кухню, мужики разливали остатки водки по стаканам. Сидевший у стены Топа уставился на нее как на привидение. Черноволосая девушка с холодным взглядом излучала уверенность, даже его затуманенный алкоголем разум подал сигнал опасности. Хотя какую опасность может представлять молодая женщина трем убийцам? Тем не менее, она ничуть не походила на запомнившуюся ему запуганную красотку. Да, красивая, но страха в ее глазах не было.
— Мальчики, здравствуйте. Скучали? — Грудной голос распространился по всей кухне, пробуждая темные желания. Топа сглотнул слюну и заерзал. Сидеть стало неудобно — натянувшиеся джинсы сильно мешали.
— Доза, я тебе что сказал. Бери свою шала… — Слова замерли на губах развернувшегося на женский голос бандита. Следующая его фраза была наполнена глубоким удивлением: — Ты?
— Я солнышко, я. — Юная девушка радостно улыбнулась. Чистый, невинный ангел. Ее глаза наивно смотрели на главаря, и только в самой их глубине можно было разглядеть холодную, алчную бездну. И все же Ливиан играла недостаточно хорошо. Никто и никогда не узнает, что разглядел битый жизнью волчара в этих темных омутах, но в следующее мгновение кухонный нож, пробив легкую ткань платья, вошел в ее тело.
— Тюю, — протянула вампирша, — глупый мальчик. Такую игру поломал.
Осторожно перехватив руку мужчины, она резким движением сломала ему запястье. В тишине квартиры хруст был слышен особенно отчетливо. Не отпуская конечности, девушка вытащила лезвие из своей груди и плавно провела им от уха до уха. Кровь из горла бандита фонтаном ударила на платье, буквально заливая Ливиан с головы до ног. В хрупкой на вид ручке таилась нечеловеческая сила, разрез получился очень глубоким. Толкнув мертвое тело в сторону вампирша шагнула к Топе. Не отрывая взгляда от его глаз, она мимоходом всадила нож в голову сидящего рядом мужчины. Тупое лезвие легко пробило череп, войдя по самую рукоятку.
Дернувшись, Топа свалился с табурета и начал отползать назад. Толкаться спиной вперед было неудобно, ноги скользили по грязному линолеуму, но бандит восполнял эти недостатки своим усердием. Если бы позади не было стены, ему может и удалось бы сбежать. По крайней мере, он очень старался. К сожалению, отступать было некуда. Даже забившись в угол, Топа продолжал отталкиваться изо всех и не останавливаясь повторял:
— Я не хотел тебя бить! Я не хотел тебя бить!
— Знаю, но так было нужно. Я немножко добавила вам агрессивности, это не сложно.
Такой ответ ошеломил мужчину, и даже привел его в чувство на несколько секунд:
— Так ты меня отпустишь?
— Пфф, — фыркнула Ливиан. — Нет конечно. Нельзя бить девушек, особенно — девушек-вампиров.
— Сучка, это же ты сама! Заставила! — Голос сорвался на постыдный взвизг.
— Ну, — философски пожав плечами, Ливиан плавным движением свернула ему шею, — вы могли не поддаться. И потом, девушке надо что-то есть, верно?
Спустя полчаса спасатели вытащили запуганного, пускающего слюни наркомана. Молодой парень с покореженной судьбой всеми силами отбивался от милиции, не желая покидать свое убежище. Доходягу, забившегося в щель между плитой и шкафом, выковыривали десять минут. Залитая кровью кухня пугала его до чертиков.
Домой я добрался когда горизонт уже начал светлеть. К тому времени Елену отпоили валерьянкой и посадили в такси. Сонливости не было, для бессонной ночи я чувствовал себя на удивление прилично. А вот женщины широко зевали. Мама бродила по кухне как сомнамбула и время от времени причитала:
— Бедный ребенок, бледненькая такая. Неудивительно. Подонки, город подонков!
— Мааам, ну ты чего. Нормальный город, и среди нормальных людей встречаются гнилые.
— Знаю, Юленька. Только представлю, что на ее месте могла оказаться ты — у меня ноги подкашиваются. Сынок, ты же сможешь забирать ее из школы?
— До сентября еще далеко. — Я демонстративно облизываю ложку и тыкаю ей в сестру. — Да и кому эта пигалица нужна? Сама посуди — одна кожа да кости.
— Сашааа! — Женщины возопили в один голос.
Во! Пусть лучше против меня дружат, зато тему сменили. Не хватало еще, чтобы мама страхи расписывала и множила. Сама беду накличет.
— Ладно-ладно, мне не сложно. Мам ты на работу не опоздаешь?
— Сынок, сегодня воскресенье. Какая работа? Что-то ты совсем замотался.
Кстати да, надо выяснить распорядок дня, а то у меня складывает впечатление, что в отделе все работают без выходных. Графу звонить не стоит, не буду отвлекать координатора по таким пустякам. Лучше к Волкову обращусь, он вроде шефство надо мной взял. Заодно узнаю, что они решили насчет меня. В тайгу ехать не хочется, но если другого выбора нет — буду Робинзоном. Еще бы Пятницу девяносто-шестьдесят-девяносто раздобыть, и вообще хорошо. В голове сразу всплыла вчерашняя спасенная. Надо признать — очень эффектная девушка. Длинные ноги, осиная талия и красивая грудь. Если убрать с лица маску испуга будет вообще замечательно, даже выглядывающая из-под воротника татуировка ее не портила. Густая вязь символов смотрелась аккуратно и не вызывающе, мне понравилось. В горле застрял ком. Тряхнув головой, я отогнал соблазнительную картинку — слишком туго обтягивало платье фигуру Елены. Лучше пойду звонить Волкову. Но девушка очень соблазнительная. Может не стоило вчера так резво убегать?
— Павел, здравствуй. Ну что вы решили насчет меня? — Трубку майор поднял почти сразу.
— Привет, Ящер. У Графа ты пользуешь безграничным доверием, — Волков коротко хохотнул, мол, не обольщайся, — так что тайга отпадает. Отдадим тебя Васильку, на опыты. Будешь усмирять свою зверюгу на полигоне.
Ну и чудесно. Что я забыл в этом лесу? Комаров я могу и дома кормить. А голос у оборотня ничего так — бодренький, и не скажешь, что ночью не спал. Выходит, не один я такой выносливый. Организм сверха — милое дело, без этой особенности давно бы все с ума сошли. Три часа на сон, где это видано?
