— Теперь понятно, откуда у него такие заскоки, — развеселился зверь.
— Не угадал, — возразил Бродяга. — Это у него от рождения. Из приобретенных навыков только неумеренная склонность к алкоголю. Но я с этим борюсь, правда, до сих пор безуспешно [10].
— Я все никак не могу понять, как вы умудряетесь дружить столько лет, — высказал свое удивление Бес. — Я вот, наоборот, не могу с ним найти общий язык. Если бы не ты, Тиллирет, я бы уже давно перегрыз ему горло.
— Наверное, это привычка, — улыбнулся старый маг. — Мы познакомились, когда мне было двадцать, а ему восемнадцать. Вместе учились в академии, вместе путешествовали, собирая материал для научных работ, вместе попадали в самые разнообразные неприятности, большая часть которых происходила по вине Пинмарина. За сто шестьдесят три года вполне можно привыкнуть к причудам друга. С другой стороны, если бы он не был таким, с ним было бы не так интересно. Хотя иногда он утомляет даже меня.
— Вот как, — задумчиво протянул чупакабра. — Пожалуй, мне стоит быть к нему терпимее. Конечно, сто шестьдесят лет дружбы с этим типом я не вынесу, но еще некоторое время потерпеть вполне смогу.
— Вот и молодец, — улыбнулся Тиллирет, и зверь отошел в сторону, свернулся клубочком возле камина и глубокомысленно уставился на танцующие язычки огня. А Бродяга вдруг понял, что от плохого настроения не осталось и следа, и с неохотой пошел разнимать Илхеаса и Пинмарина.
Я успел всласть подремать, пока белошерстый успокаивал Короля и черноклокого. Оба орали как резанные, доказывая каждый свою правоту, но, в конце концов, победила сила дружбы (Тиллирета), и они угомонились. Наконец настал момент задать Королю тот самый важный вопрос, от которого зависел успех нашего мероприятия.
— Ваше величество, — затаивая дыхание после каждого слова, произнес белошерстый, — вы знаете, где сейчас находится ваша корона?
Очень недовольный Король молчал, старательно сопя и отряхивая одежду. Лица человеков начали медленно вытягиваться, выражая посетившее нас всех разочарование, когда его величество соизволило наконец открыть пасть.
— Разумеется, я знаю, где она, — неохотно сообщил он. — Я все-таки пока еще король, а не пустое место. А почему вы спрашиваете?
Теперь настала очередь магов молчать и мяться с ноги на ногу. Я, прищурив глаза так, что остались только узенькие щелочки, с большим интересом наблюдал за разворачивающимся действием. Неужели опять ничего не выйдет? Мы еще нигде так надолго не задерживались, как здесь. Уже три с лишним недели как торчим, а толку никакого.
— Так вы же сами обещали отдать нам сапфир, — брякнул черноклокий прежде, чем хозяин успел хоть что-то сказать.
Король медленно распрямился и вперился в человеков немигающим взглядом.
— Какой еще сапфир?
Дело принимало дурной оборот. Ведь договоренность о передаче сапфира магам в обмен на помощь в написании поэмы была заключена с фальшивым королем. Но, с другой стороны, Пинмарин до сих пор не знает об этом, потому что со всеми этими событиями Тиллирету было просто некогда рассказать другу последние новости. Следовательно, Пин твердо уверен, что камень ему должен именно этот король.
Тиллирет устало приложил руку ко лбу. Нет, все-таки, зачем он ввязался в эту историю? Неужто спокойная жизнь на старости лет надоела? Видно, и вправду верно говорят — седина в бороду, бес в ребро. Хотя, конечно, тут имеется в виду кое-что другое…
— О каком сапфире идет речь? — повторил Илхеас, хватаясь за воздух на поясе на том месте, где обычно была расположена рукоять меча. — Вы говорите о королевском сапфире?
— Ваше величество, — чувствуя, как на плечи наваливается вселенская тяжесть, произнес Тиллирет. — Позвольте, я объясню вам, в чем дело.
И маг коротко, в двух словах прояснил ситуацию. Правитель Борунда перестал нащупывать несуществующий меч, но нахмуренные брови так и остались грозно сведенными вместе. Владыка Северного королевства присел на кровать и серьезно задумался. Маги и чупакабра ждали его решения, затаив дыхание.
Отдаст? Или не отдаст? Я никак не мог понять, что ожидать от этого грозного человека. Но от его решения сейчас зависело абсолютно все. Если б хотя бы примерно знать, где корона, то нам бы до него дела не было…
Тут я вспомнил еще кое-что, и это серьезно испортило мне настроение.
Таинственный ключ из желтого металла так и остался у рыжей ведьмы.
— Хорошо, — по истечении получаса Илхеас решительно поднял голову. — Слово короля есть слово короля, пусть даже дал его самозванец. К тому же вы, уважаемый Тиллирет, спасли меня из темницы, где я, вполне возможно, должен был погибнуть по замыслам преступников. Один драгоценный камень — это ничтожная плата за спасение моей жизни, пусть даже этот камень вставлен в королевскую регалию. Следуйте за мной.
Маги не удержались от вздоха облегчения. Все разрешилось как нельзя лучше. Все же не зря Илхеаса считали благородным и справедливым, и он в очередной раз доказал, что по праву носит эти определения.
К моему удивлению, мы направились в тронный зал. Быть такого не может, что тайник с короной укрыт где-то здесь. Я облазил каждый миллиметр вокруг трона, и не обнаружил ничего подобного.
Однако Король словно решил посмеяться над бедным зверем. Подойдя уверенным шагом к своему собственному трону, Илхеас запрыгнул на него, перекинув ноги через один подлокотник, а руки через другой. При этом он явно пытался что-то нащупать. Какой-то скрытый рычажок, открывающий тайник?
И тут этот нехороший Король сделал то, что, будь я человеком, непременно вогнало бы меня в жгучую краску. Он, наконец, нащупал искомое и медленно вытащил из-под трона… украшенную большим сияющим синим камнем корону.
Глядя на вытянувшиеся лица и морды присутствующих, Илхеас смущенно улыбнулся.
— Она чертовски тяжелая, — словно извиняясь, пояснил правитель Борунда. — И когда я знаю, что посетителей больше не будет, то снимаю ее. Но на видном месте такое не оставишь, вот я и приноровился запихивать ее под трон. Там-то ее точно никто искать не будет, под ним даже полы не моют, потому что швабра не пролазит. Но если корону засовывать с этого края, то тут отколот кусочек резьбы, и она как раз проходит.
Пинмарин не удержался и поспешил лично посмотреть на столь хитроумное укрытие. И ведь, если бы Илхеас сам не сказал, маг сроду бы не догадался, что в этом месте может быть что-то спрятано. Ну, подумаешь, кусочек резьбы откололся. Тут других кусочков столько, что на общем фоне скол совершенно не бросается в глаза.
