- Грым - раб?
- Грым - воин. Долг крови. Я забираю кровь Грыма и Варатана по праву. Отдаю вашему роду их оружие. Грыму дам его сам.
Выслушав, обе низко поклонились.
- Вам что-нибудь нужно от моего рода.
- Нет, у нас все есть. Прошу разрешить нам, пока мы здесь, быть рядом с Грымом.
- Да, ему это надо. Но лечить его будет моя Старшая, Тзя.
Пройдя в свой угол, забрался на помост, посмотрел на сидящих на скамейке передо мной Хрууза и Даритая.
- Даритай, поселок мы взяли. В нем никто не погиб, расскажи своим женщинам. Как они?
- Все в порядке, Вождь, у нас все есть, их никто не обижает. У них появились подруги среди орков, учат друг друга языку и женским делам. С живностью все тоже в порядке, мне помогают несколько воинов.
- Хорошо. Завтра с утра поедешь в малый лагерь, отгонишь живность, ту, что здесь лишняя. Бери все стадо под себя. Хрууз, подберет тебе помощников. Мне тебя предупреждать о вредности для вас глупых поступков?
Вставший со скамьи Даритай, склонив голову, произнес.
- Я принял тебя своим Вождем не по праву войны. Это мое решение. Я готов дать тебе клятву служения. Если ты ее примешь от человека.
- Я приму ее от тебя, человек Даритай. Но не сейчас, через месяц. А ты хорошо подумай. А пока я беру тебя на службу воином. Утром дашь клятву. Хрууз. Выдашь Даритаю завтра лук из трофеев, что ему понравится. И все остальное на конного воина. Ты что-то хочешь спросить?
- Благодарю тебя, Вождь, за доверие. Кроме орков, я могу взять с собой кого-нибудь?
- Хм, даже знаю, за кого ты просишь. Это ту самую громкую? Забирай, конечно. Иди.
Оставшись одни, глядя на Хрууза, стал в себе искать злость и ярость, но как не странно не находил ее. Только усталость. Только ее. Старый пройдоха, сидевший с видом приговоренного к казни, оживился и затарахтел.
- Вождь, я не виноват. Этот скара - Варатан, увидел тебя и совсем от голода одурел. Вот и полез в драку. Я-то ведь знаю, что они пришли сюда наниматься за еду. У них там совсем все плохо. У них за воротами ничего нет, а в пойме охотники разорили все. И Болото у них совсем маленькое, там две семьи Болотников еле-еле выживали. И из них только три самки выжили и пара щенков. Они к нам прибежали. Их в род, что ты сегодня взял, приняли. Они и рассказали, что уруки еле отбились. Так что врал Варатан, сто воинов у них нет, даже если подростков поставят. Их Старший все еще не встает. У них еще с полсотни покалеченных все никак не встанет, они их собирались уже резать. Да услышали про найм и отложили. Теперь точно добьют. Лучниц, да, полсотни наберут, может. Ну и щенки у них все целы. Но до весны не доживут, там они уже не встают. Так что пусть всех не ходячих режут и идут к нам, только с них клятву Крови бери. Тогда удара в спину можно не ждать. Они там всем родом почти скары, но слово всегда держали.
Я молча смотрел на него. Поежившись, он продолжил.
- Я виноват. Не разглядел, что этот Варатан тебя за опасного противника не примет. Виноват. Но я не предатель, я понимаю что после тебя мне нож в брюхо сунут первому.
- Хрууз, к тому, что ты сам сказал, я ничего добавлять не буду. Мы друг друга поняли. В этот раз. По урукам я подумаю. Что еще ты хочешь сказать?
- Да. Мы тут собрали много разных вещей, и Даритай сказал, что для людей они очень важные. Вот, - он, встав, положил мне на колени глухо звякнувший мешок, - там их много.
Я раскрыл горловину, множество круглых и плоских пластин. Зачерпнув горсть, поднес ее к лицу.
- Посвети мне, - Хрууз принес от очага горящую головню.
В свете мерцающего огня горсть заблестела тусклыми отблесками от металла.
- Даритай говорит, они называются, - он запнулся, выговаривая незнакомое слово, - деньги. Говорит, за них можно купить, что угодно. Не понимаю я их, что с ними можно сделать? А ты знаешь?
- Да, читал про них, - я отвлекся от рассматривания рисунков на пластинах, - все это деньги. А по отдельности каждая - монета. Это медная, это серебряная, а вот эта золотая. Ты, наверное, походи с Даритаем по складам, пусть тебе расскажет, сколько монет нужно отдать и каких за разные полезные вещи. Ну и сколько какая работа стоит. Пригодится это или нет, а знать надо.
- Ага, хорошо, - он явно загорелся новой загадкой, - я тогда пойду?
- Пойдешь, конечно. Только ответь мне, что у нас с Трелом получается, ты знаешь, чем он занят?
Уже вставший Хрууз сел обратно и, подумав, ответил.
- Знаю, что делает, а вот зачем, не совсем понимаю. Сначала он ходил по ущелью, что-то искал. Где-то что-то рыл. Мы помогали ему. Если просил. А вот уже как третий день мечется у реки как испуганный заяц, ям понарыли, скоро лес посадить можно. В воду лазит, ныряет, землю со дна достает и на костре ее жжет. И сам, и охрана скоро в Болотники уйдут. Что-то нашел и скакал вокруг костра, орал и прыгал. Мне гонца прислали, спрашивают - может заболел? Мы-то людей мало знаем, у них так бывает? И чем лечить его? Убереги нас Темный от такой напасти, а вдруг помрет, где мы еще и когда такого отловим?
- Я тоже не знаток их, только то, что написано. Так что отправляй гонца, пусть везут его сюда, со сбережением. А то припрут связанного и поломанного. Есть у меня мысль, что да как, но пока рано еще говорить. Ты ушами не шевели и морду не морщи, может оно, а может и не оно. Так что гонца сегодня отправь со словами, что зову я его, в добыче отобрать то, что ему нужно для работы будет. И ответ держать, что находил и накопал. Ясно?
Выпроводив Хрууза, пошел посмотреть на Грыма, попутно озадачив Тзя поздним ужином. Заодно позвав на него и обеих лучниц. Участие в нем приняли Тзя и Ая с моими посыльными. Разговор как обычно у орков завязался после еды. Ая и Тзя не удержались от хвастовства с демонстрацией новых вещей и нашли полное понимание в слушательницах. Клевавших носом посыльных я отправил спать, вбежавший к нам ошарашенный Хрууз увел меня на улицу и буквально заплевал мне ухо, рассказывая, что, оказывается, можно купить на деньги. После чего махнул в темноту. Из-за угла вышла пара орков, тащивших немаленький сундук.
- Это я все деньги собрал. Пусть у тебя на хранении будет. Если он и правда столько стоят, я сам на них спать буду.
- Хорошо, пусть лежат. А их что, полный сундук?
- Этот короб сундуком зовут? Не, не полный, он самый крепкий.
- Ладно, тащите его, я пока стражу проверю.
Вернувшись, застал в землянке самочий совет. Полтора десятка самок и еще трех как-то затесавшихся в их компанию женщин, дружно и громко что-то решали, мастерили и обсуждали. В свете ярко горевшего очага, толкаясь и переругиваясь, они что-то шили, рвали, примеряли, показывали. Из руки в руки передавались одежда и инструменты, посуда и продукты, над очагом висели несколько разномастных котлов, в которых варилась не только еда, судя по запахам. При этом они что-то жевали и периодически по очереди прикладывались к здоровенному кувшину, гулявшему по рукам. Потянув носом, я еще больше удивился, поняв, что это трофейная брага.
Массивные и высокие, несмотря на свою худобу уруки, не уступающие им в росте людские самки, невысокие и сутулые Болотники, коренастые Дикие, все они что-то дружно решали, и обсуждали, не испытывая похоже никаких проблем своего разнообразия и различия языков.
Посмотрев на них, по полатям обошел этот совет и нырнул к себе. Еще через минуту я уже спал, привычно перед этим положив клинок под руку.
Бооргуз Тайн.
Половину цикла Уш со своей сотней, не останавливаясь, таскал воду на Мешалку.
Выбежав после команды сотника с фермы, обходным ходом они обежали ее и, получив на складе мешки для воды, в полном составе прибежали на Реку.
Бооргуз становился живым только при наличии в подземелье источника воды. Без нее они могли быть только укрытиями или складами, прокормить такие пещеры не могли.
В Бооргузе Тайн была вода. Одноименный источник нес свои воду из неизвестных далей Глубины, позволяя жить хотя бы в малой части огромных пещер.
