Глупость, конечно, но из всего, что нас с Жакаром объединяло, мне вспомнился предложенный маленькому дракону лоток, с помощью которого я мажордома подставила. Ведь именно ему, Жакару, за выведенное на песке неприличное слово влетело!
Но сам толстяк зла точно не помнил. Он улыбался так искренне, так счастливо, что я смутилась ещё сильней и едва не присела перед слугой в реверансе.
Краснея и всё так же постукивая от холода зубами, дождалась, когда Жакар приблизится, и позволила Дантосу «представить» мне этого полезного во всех смыслах человека…
— Леди Астрид, это Жакар, — сообщил блондинчик, весело щурясь. — Здесь, в Керне, он выполняет обязанности моего личного слуги. А вообще он мажордом в столичном особняке. Да, том самом, где мы с вами недавно останавливались.
Губы дедка дрогнули в хитрой улыбке, а я вновь непроизвольно покраснела.
— Очень рада познакомиться, — пробормотала пугливо.
— А я, не побоюсь этого слова, счастлив! — воскликнул мажордом.
Он отвесил ну очень глубокий поклон и указал на парадные двери — те, подле которых Хирим переминался. С учётом того, что последние несколько часов мы провели в неотапливаемом экипаже, напоминание было очень кстати.
— Насчёт багажа распорядись, — сказал Жакару Дантос. А потом к горничной обратился: — Полли, мы с самого утра ничего не ели. Будь добра, узнай, найдётся ли у Роззи что-нибудь горячее и вкусное?
Девушка просияла, кивнула и помчалась к двери, предназначенной для прислуги. Мы же поднялись по широким ступеням и вошли в роскошный холл.
Чувство неловкости было ярким, но уже привычным. Не знаю, почему так тушевалась, но герцога Кернского моя нерешительность точно забавляла. И это смущало ещё сильней.
Едва избавились от плащей и перчаток, хозяин замка повёл в бирюзовую гостиную. Там, не дожидаясь появления слуг, достал из шкафчика три низких пузатых бокала и бутылку орехового ликера.
Не успела я опомниться и осознать, что сижу у жаркого камина, как в руках оказался один из бокалов, а на языке вспыхнул терпкий, но невероятно приятный привкус. Два глотка, и по телу начало разливаться тепло, а уровень паники медленно пошел на спад.
— Вот уж не думал, что ты такая трусиха, — глядя на мою реакцию, сказал Дан.
— Вообще не трусиха, — поёжившись, парировала я. — Просто совсем недавно я была для этих людей безмозглой зверушкой, а теперь почти хозяйка.
— И что тут особенного? — встрял в разговор Вернон. — Приглядись, Астрид, и ты увидишь, что в жизни подобное случается довольно часто. Обыкновенный карьерный рост. Просто в твоём случае слишком стремительный.
На последней фразе наш ехидный друг утратил серьёзный вид и расхохотался, а я растерялась, чтобы через миг… нет, не вспылить, а тоже прыснуть. Дан наше веселье не поддержал — он вообще глянул скептически. Зато моя нервозность отступила окончательно, и через десять минут, когда Полли пригласила в столовую, я уже не краснела и глаз не прятала.
А ведь повод снова засмущаться был, причём огромный! Ведь за то время, что Роззи организовывала для нас обед, весть о гостье разлетелась по замку и в результате, по дороге в столовую, мы встретили добрую половину всей челяди.
Впрочем, все эти встречи — ерунда в сравнении с той, что ждала непосредственно в столовой. Там, подле застеленного накрахмаленной скатертью стола, сама главная кухарка поджидала…
Увидав свою румяную благодетельницу, я замерла и расцвела глупейшей из улыбок. Роззи тоже разулыбалась и, окинув долгим пристальным взглядом, одобрительно крякнула. Потом выпрямилась, водрузила на стол поднос с горячим, который всё это время в руках удерживала, и красиво погрозила их светлости пальцем.
И добавила наставительно:
— Девочку нашу больше не обижайте. А то мы, знаете ли, и ответить можем!
Герцог Кернский скептически заломил бровь, но внутренне точно улыбнулся. Я же, наплевав на присутствие двух лакеев, шагнула к Роззи, чтобы обнять эту замечательную женщину.
Повелительница сковородок и скалок объятиям не противилась, даже наоборот. И, несмотря на некоторую неловкость, шепнула напоследок:
— Если что, где располагается кухня, вы помните.
Я тихо рассмеялась и кивнула.
Едва Роззи удалилась, Дантос лично отодвинул для меня стул, дождался, когда устроюсь, и лишь после этого к месту во главе стола отправился. Нам, несмотря на внезапность появления, предстояло вкусить прямо-таки божественной пищи.
Смешно сказать, но пробуя очередной шедевр румяной поварихи, я размышляла о том, что моя природная расположенность к худобе — да, та самая, из-за которой меня на службу не взяли, — истинное благо. Ведь это самый настоящий шанс сохранить фигуру, несмотря на вот такую, излишне вкусную кормёжку!
А потом было возвращение в бирюзовую гостиную… Мы намеревались выпить там кофе и ещё чуть-чуть поболтать, но нас перебили. Толстопузый Жакар. Он вошел вместе с тащившим поднос лакеем, а едва лакей удалился, поклонился Дантосу и сказал:
— Ваша светлость, я понимаю, что разбирать корреспонденцию прямо сейчас вы не намерены, но есть одно послание, которое может оказаться важным.
Дантос подарил дедку вопросительный взгляд, а тот кашлянул и пояснил:
— Вчера к воротам замка приходили двое. Они искали встречи с вами и леди Астрид в разговоре упомянули. А узнав, что вас нет и что, даже будь вы на месте, их вряд ли бы пропустили, уговорили стражников передать записку.
— Та-ак… — протянул Дан.
Ну а Жакар продолжил:
— И, что особенно примечательно, после того как записка оказалась у меня, ко мне подошел Наиль и попросил, чтобы я сразу же отдал это послание вам. Сержант выглядел встревоженным и даже нервным.
Герцог Кернский нахмурился. Мы с Верноном тоже.
— А где Ната… мм… ну то есть Наиль сейчас? — уточнила я.
— Так с решеткой возится, — пояснил мажордом. И добавил тихо: — Её как раз вчера из кузни доставили.
Речь, безусловно, шла о решетке, которую Дантос велел на входе в третий потайной тоннель поставить, но это так, к слову.
— Где записка? — спросил герцог хмуро, чтобы тут же принять из рук Жакара сложенный вчетверо и запечатанный воском листок.
Одно небрежное движение, и печать осыпалась на пол. А присутствующие, включая толстопузого дедка, замерли в ожидании и тревоге.
Тот факт, что на лице их светлости буквально сразу отразилось нечто сильно похожее на шок, заставил всех придвинуться и навострить ушки. Но пояснения оказались прямо-таки убийственными.
— Торизас и Ждан, — выдохнул герцог. — Они здесь. Они на постоялом дворе в Ниринсе остановились.
