Я подумал.
А потом достал из кармана платок и принялся тщательно протирать медальон.
- Алекс, ты что делаешь?
- дядя, у меня же здоровье слабое, - на весь двор заявил я. - Мало ли кто его до того слюнявил?
- Се святой предмет! - возмутился холоп.
- так слюни-то на нем святым не принадлежат, - не согласился я.
Крыть было нечем. По рядам придворных полетели смешочки, я наконец оттер медальон до блеска - и смачно чмокнул.
- Клянусь! Говорить правду и только правду.
- Ты - колдун? - тут же спросил холоп.
Медальон я ему протянул, но холоп покачал головой, мол, держи, так что я почесал затылок и отказался.
- Нет. Не колдун.
Я же полудемон!
- Ты убил несчастных из-за золота?
- Нет!
Это - к призракам.
- но ты причастен?
- Конечно!
Придворные зашумели, дядя дернулся, королева вспыхнула от радости. Но развернуться я ей не дал.
- Они ж на мои деньги покушались, так что я по-любому причастен!
А медальон как ощущался безразличной пустой железякой, так и продолжал ощущаться. Хотя видел я, как клятвопреступники и пальцев от него отнять не моги, пока руки не обугливались, и просто ожоги видел...
Хоть наши святые холопы и говорят, что магия - зло, да вот сами ей пользуются, кто во что горазд. И Рене мне рассказывал, что ежели б про него храмовники узнали - точно к себе загребли бы.
Твари лицемерные.
Интересно, почему на меня не действует? Надо бы подробнее узнать...
Тетушка задала еще несколько вопросов, я ответил - и все честно, все бесполезно. Пришлось холопу удалиться несолоно хлебавши. А я поставил себе галочку. Прижать им хвосты как можно скорее. К ногтю.
Разумеется, все долги с Альтверина и Рвейна были списаны. А соседи стали ну очень почтительны с Шареном.
Мне, впрочем, было не до него. На меня начала охоту Руфина.
И вот тут-то я взвыл.
Принцесса отиралась рядом, смотрела томными глазами, прикасалась ко мне при всяком удобном случае, за трапезой мы сидели вместе и только вместе...
Проклятая липучка просто сводила меня с ума!
Сказать, что она мне не нравилась?
Да я бы лучше с жабой на кочке, чем с Руфиной в спальне. Но атака продолжалась.
Алекс, можешь называть меня просто Руфи, мы же родственники.
Алекс, ты так мужественно выглядишь...
Алекс, если у тебя нет девушки, я буду танцевать с тобой все танцы на балу...
Тетка поглядывала, словно кошка на воробья, дядюшка ничего не замечал, Андрэ хмурился, а мне было впору из окна прыгать.
Стерва этакая!
Пары недель мне хватило чтобы дойти до точки кипения. Я уже собирался устроить дамочке несчастный случай - а то чего ж нет? Рано или поздно Руфину все равно пришлось бы убить, но как?
Из принцессы так легко сделать ангела, несвоевременно отправившегося на тот свет...
Но мне-то надо было, чтобы Рудольф выпил сполна и боль, и позор...
Так что же делать?
Вопрос терзал меня, но не так, чтобы очень долго. Ровно до того дня, как Руфина пошла в решительную атаку.
***
В этот раз бледная моль ждала меня в спальне, учтя печальный опыт с Томми. Причем - сидя на кровати. Я чертыхнулся. Войди кто - мне ж не отмыться! И что делать?
- Руфи? Что случилось?
- Алекс, нам надо поговорить.
Все было так отрепетировано, что меня смех пробрал. Ей-ей, девчонки в борделе держались намного естественнее, а вот Руфина так закатывала глаза, что рука тянулась за водичкой - в лицо побрызгать. Опять же - нельзя. Краска потечет ручьями. Да, госпожа Элиза меня в этом отношении быстро просветила. Буквально к себе вызывала девиц и показывала, как из акулы русалку лепят. Краска здесь, одежда там... интересный опыт.
- Слушаю?
Близко я не подходил, от греха. Руфина приложила руку к тому месту, где должна была быть грудь, колыхнула рюшками и подкладками.
- Алекс, я так страдаю... ты знаешь, что мой муж недвижим!
- Я тебе тоже очень сочувствую.
Может, стоило добить? Чтобы они вместе не страдали?
- И мне совершенно не с кем поговорить.
Мать, отец, брат... да тот же супруг, уши-то ему не парализовало? Но поговорить не с кем! Факт!
- Это так печально...
Руфина приближалась неотвратимо. Я осторожно маневрировал, стремясь оказаться поближе к двери... ну или хотя бы к окну. Если что - ей-ей, выпрыгну! Жить хочется!
- Алекс, обними меня пожалуйста. Так хочется почувствовать себя защищенной...
Ну, нет, на это я не подписывался!
Или...?
- Нет-нет, я никак не могу! Что о нас подумают, если сюда кто-нибудь войдет?
Руфина явно задумалась.
- А как же...
Мне это просто понравилось! А как же? А вот так же...
То есть дамочка и мысли не допускает, что она мне не нравится. Я должен стонать от счастья и восторгаться при одной мысли обнять эти кости?
Ага, как же!
Я даже рыбу предпочитаю морскую - в ней костей меньше.
- Я полагаю, что место для утешения выбрано неподходящее, - проникновенно сообщил я.
Глаза Руфины остекленели, замаслились.
- Это потому, что такое дело надо доверять мужчинам. Именно мы знаем, как лучше устроить свидание, где и когда...
- А-алекс?
Я посла принцессе улыбку.
- Доверься мне, Руфи. Я не подведу...
И мягко выставить ее из комнаты. Вот так, и дверь на засов. Тяжелый, увесистый, ф-фууу!
Но что же мне с ней делать? На такие извращения я не подписывался!
Хотя...
На извращения я не подписывался. Но вот Руфине я их обеспечу! Заодно и...
***
Томми, узнав о моей идее, плевался ядом. Но - а куда податься, не спать же мне с этим кошмаром? Даже если исключить то, что у меня от одного взгляда на страстную Руфину, рот клыками ощеривается в три ряда, все равно... я ее физиологически не смогу! Я не настолько продажен!
Ну и потом, начать с ней спать - это дать жирный такой повод для шантажа. Увесистый...
Не пойдет.
Идея сложилась из рассказов госпожи Элизы о ее конкуренте. Господин Плейт (псевдоним вовсе не случайно был созвучен с плеткой) специализировался на кровавой любви. Той, что с плетками, ошейниками, повязками... и в его доме можно было получить все. Там не интересовались вашим лицом и именем, не разговаривали ни о чем, там просто приходили удовлетворять свою похоть в самых жестоких видах...
К Элизе ходили более-менее нормальные и убивать она у себя не давала, и развлечения с плетками только до определенной грани. Конкурент же меры не знал. От слова 'вообще'.
Вот и чудненько.
Кучером был выбран Томми. Я же на следующий вечер сунул Руфине в руку записочку, в которой просил ее незаметно после бала выйти и сесть в зеленую карету с золотым дельфином на дверце. Та прочитала, опустила ресницы, глядя мне прямо в глаза... вот и ладненько.
Я исчез с бала пораньше - и отправился к господину Плейту. Договариваться.
